Ловушка для птички

Это оказалось сложней, чем я думал. Во рту пересохло, за ребрами неприятно ноет, левая нога непроизвольно дрожит под столом.

С той же прямой спиной Юля поднимается с дивана и идет к двери.

— Я буду завтра, — бросает через плечо и выходит, не попрощавшись.

Глава 30

Я скучаю по ней, по своей Птичке

Такой неприятный впереди день, такой сложный позади разговор, а у меня внутри штиль. Ночью мне приснилась Птичка. Мы ехали на кабрике, держась за руки. Она улыбалась, и я знал, что всё будет хорошо.

Проснувшись по будильнику, неспешно собираюсь и спускаюсь в лобби-бар отеля. Как раз допиваю утренний кофе, когда по видеосвязи звонит Белецкий.

— Хай, бро, мы с новостями, — во весь рот лыбится в экран. На заднем фоне приветственно машет Арина, — С хорошими, двухполосочными, — добавляет, крутя в руках какой-то маркер.

Не сразу, но я врубаюсь, что это тест на беременность.

— Блин, ребята! Поздравляю вас! Офигительная новость! Новый этап, новая жизнь, — моя рожа расплывается не меньше, чем у Игорька. Рад за них безумно.

— Спасибо, Ник, — пищит Арина, обнимая мужа со спины. — Так там твой сыночек? Папе не лучше?

— Шурик уже вовсю шевелит пальчиками, на днях побежит. Всё хорошо, — я выдавливаю улыбку и спешу перевести разговор, — Когда срок рожать? На узи уже были?

Пока Арина рассказывает, Гарик кивает и поддакивает. То и дело она треплет его шевелюру. Оба невозможно счастливые. Я не стану говорить им о похоронах, не хочу омрачать момент.

— Ждите в гости, — обещаю, прощаясь. — У меня тут идея появилась, прилечу обсудить. По офису соскучился.

Гарик удивленно вскидывает брови.

— Ты серьезно, друже? Передумал уходить? Не бросаешь меня? — улыбается с каким-то смутным неверием в глазах.

— Будем масштабироваться, бро, — подмигиваю, — Херачим дальше и больше…

— Эффективней и креативней, — заканчивает. Это наш с ним личный слоган с первых дней существования «BE: GO», когда мы еще в съемной комнатухе на собственноручно собранных компах писали первые апки.

В клинику я приезжаю за двадцать минут до назначенного времени. Юлин лексус уже стоит, порш брата тоже. Ни припомню ни одного случая, чтобы Макс не опоздал, а тут явился даже раньше. Неужто взрослеет?

Главврач встречает меня на входе. Вид у него перепуганный.

— Никита Александрович, у нас там, — он скашивает глаза в сторону палаты, — Ваша супруга с адвокатом и представитель лаборатории. Они хотят взять материал для молекулярно-генетической экспертизы.

Я не врубаюсь и по моему лицу это заметно.

— Мы не разрешаем без вашего согласия. Или можно? — добавляет он и заглядывает мне в глаза. Какой ответ он там ищет, если я вообще не понимаю, о чем речь.

Быстрым шагом иду в палату. Доктор семенит следом.

— Что за экспертиза? — спрашиваю на ходу. Ненавижу, когда все вокруг всё понимают, а я нет.

— Установление отцовства на основании ДНК-теста, — слышу за спиной и резко торможу. — Они хотят взять кровь у вашего батюшки. Предоставили лицензию, адвокат показал гражданский иск. Мы не можем отказать, но попросили дождаться вас. Смерть мозга задокументирована, но аппараты мы не выключали и кровь взять можно…

— Установление отцовства для кого? — я теряю терпение.

— Спросите лучше сами, — он опускает глаза и толкает дверь.

Я все так же ни хрена не понимаю, но в палату вхожу. Там дежурная медсестра, сонный Макс, Юля и два незнакомых мне мужика. Один из них представляется адвокатом и протягивает зарегистрированное заявление в суд. Я пробегаю глазами по тесту и тихо охреневаю.

Юля просит установить факт отцовства для моего сына на основании результатов генетического теста. Предполагаемый отец — Гордиевский Александр Александрович.

На пару секунд я подвисаю. Несколько раз перечитываю имена.

Три года назад, когда Шурик еще был в утробе, я сам настоял на подобном анализе. Мы с Юлей сдали кровь и через два дня мне на почту пришел результат. Черным по белому значилось, что я являюсь биологическим отцом плода. При чем тут мой отец? Что она мутит? Хочет устроить скандал? В чем смысл? Месть?

Вопросов у меня много. Поднимаю на Юлю глаза, она демонстративно отворачивается. Ей придется ответить, но позже. Сейчас я и сам не готов разговаривать.

Очень хочется громко выругаться матом, но я вежливо даю согласие за забор крови и выхожу в коридор.

— Чёт я не понял, Никитос, — шепчет за спиной Макс, который вышел следом, — Что за цирк Юлька там устроила? Ты ж тогда делал тест. Сначала набил мне морду, а потом извинялся, потому что Шурик твой оказался…

— Решил кратко пересказать мне мою жизнь за последние три года? — рычу я шепотом.

Орать в больнице не прилично, но как же хочется!

— Не кипятись, Никит, — просит Макс, — Я ж только с Тая прилетел, не врубаюсь, чё у вас тут происходит. Объясни нормально. Юлька там сказала, что малый от бати. Не племяш мне получается, а брат? И тебе брат…

— Сууука, — вырывается из меня, когда вспоминаю, как вчера Юля вынюхивала у меня про завещание. Так вот почему она прискакала. Хочет сделать Шурика наследником наравне со мной и Максом, чтобы потом распоряжаться его частью наследства.

— Шалава она, — подтверждает Макс.

— Она спала с отцом? — подхожу вплотную к брату и внимательно смотрю ему в глаза. Он кривится и отворачивается. — Мааакс, — зову ласково, — Лучше рассказывай, что знаешь, а то опять нос разобью.

Он дергает челюстью:

— Так все знали.

— Сказать западло было? Чисто по-братски предупредить?

— Это ж еще до тебя! — он отводит глаза, — У бати всегда были любовницы, Юлька одна из них. Я еще в школе учился, когда она по понятным причинам ошивалась рядом с ним. Но когда ты приехал, они вроде перестали встречаться. Я так думал.

— И поэтому ты решил замутить с ней сам? На Филиппинах вы не как друзья отдыхали, я в курсе, что трахались…

Макс цокает и вздыхает.

— …Ладно, — хмыкаю, — Мы все равно разводимся. Если что, могу благословить.

— Никитос, твою мать! Я уже жалею, что приехал. Не напоминай мне даже ту поездку! Это не я с ней трахался, а амфетамин, который я тогда жрал горстями.

— Больше не жрёшь?

— Вообще не употребляю. Поэтому в Тае зависаю, там с наркотой строго. Типа рехаб у меня.