Ложь

– И Вам не кажется, что это к лучшему? Что Вы выигрываете, питая злобу, которая Вас огорча-

ет?

– К несчастью, злость живет и разгорается, хотя я и не желаю этого.

– Для Вас будет лучше передать права на залежь какому-нибудь банку и покончить со всем

этим. Это будет совсем нетрудно, жила – богатейшая; в ней имеется золото и на продажу, и на подар-

ки.

– Меня не интересует золотая жила. Этим деньгам я нашел одно достойное применение – Месть.

– Ради Бога!.. Это Ваше безумие… Против кого направлена ваша месть? Против женщины, чье

имя никому не известно?

– Быть может, есть возможность выяснить, кто она. Она была молода, красива, принадлежала к

высшему обществу Рио-де-Жанейро. Непременно к обществу, которое часто посещает дом миллионе-

ра Кастело Бранко. На протяжении двух лет это был мир моего брата… Жизнь казалась счастливой.

Подарив это ложное счастье, она приблизила его к величию, чтобы затем утопить в этом аду.

– Прошу Вас, успокойтесь. Меня пугает Ваше возбуждение… Это безумие – думать о мести…

Вы разрушите свою собственную жизнь, не считаясь с тем, что ничего нельзя исправить в том, что

случилось с Рикардо.

– И Вы думаете, что моя жизнь не разрушена?.. Полагаете, что можно спокойно жить, после

7

всего этого? Что можно пользоваться этими деньгами?.. Нет, Реверендо Джонсон… Вы другой поро-

ды, у Вас другая кровь… Вы посвятили себя Богу и не понимаете, что творится в моей душе… Но я

знаю, что в моей жизни уже нет ничего, кроме одной цели – получить сполна долг, покарать эту

подлость…

– Но каким образом Вам можно помочь?

– Этого я не знаю.

– Ваше стремление абсурдно. Пусть будет так, как Вы говорите – у меня другая кровь, я из дру

гой породы, но я – мужчина и я молод. Меня возмутило все это. Я, также как и Вы, думаю, что пре-

ступление этой женщины должно быть наказано, но я предоставляю Богу позаботиться о возмездии и

наказании… Когда-нибудь Высший суд ее настигнет, когда-нибудь она пожалеет обо всех слезах, что

заставила пролиться, когда-нибудь она будет страдать также, как страдал Рикардо…

– Вы можете быть в этом уверены, Реверендо Джонсон.

– Отгоните от себя все дурные мысли, причиняющие вам боль. Необходимо на все смотреть спо-

койно, чтобы взять в свои руки вещи, принадлежащие вашему брату. В этом чемоданчике находятся

бумаги Вашего брата, какие-то драгоценности и добрая пригоршня крупинок чистого золота из зале-

жи и это принадлежит Вам. Все это стоит несколько сотен миллионов реалов.

Он открыл маленький кожаный чемоданчик, который чуть раньше извлек из шкафа. Глаза Де-

метрио безразлично скользят по крупным кускам золота, на мгновение грустно останавливаются на

часах и кольце брата и, наконец, замечают что-то, что через секунду оказывается в его руке.

– Кружевной платок… Ее, да… Ее!..

В бешенстве Деметрио смял его. Этот крошечный шелковый квадратик, слегка благоухающий

издали, с кружевами по краям; крупные инициалы сразу же бросаются в глаза Деметрио де Сан Тель-

мо, словно бросая ему вызов. Реверендо Джонсон наклоняется, спрашивая:

– Что это?

– Небольшая вещица… Кружевной платок. Тем не менее, достаточная, чтобы указать мне дорогу

мести.

Глава вторая.

– Но Джонни… Хватит болтать всякие глупости!.. Ты убиваешь меня этими своими идеями, я

умираю от смеха.

Шесть часов вечера. Прекрасный майский вечер. Слуги убирают остатки сытного обеда и без-

укоризненный серебряный сервиз, между тем, как на застекленной ротонде, пристроенной к террасе, две девушки и юноша весело и непринужденно болтают с самонадеянностью, свойственной юности.

– Ты всегда смеешься над всеми планами Джонни, чтобы помучить его. Вероника, ты поступа-

ешь плохо, лишая его надежды.

– Просто я не верю в твердость его намерений заняться чем-либо. Если я и позволяю себе, по

обыкновению, как-нибудь подшутить над Джонни, это лишь для того, чтобы подзадорить его. Разве

ты это не понимаешь? Ты действительно воспринимаешь это, как плохое?

– Я знаю, что ты всегда права, Вероника. Я и в самом деле не являюсь трудолюбивым челове-

ком, я чересчур люблю жизнь, красоту, мне очень нравится созерцать небо, море… и глаза некоторых

женщин…

– Льстец!

– Восхитительные глаза женщин моей земли. Я – человек, которому обычно вполне достаточно

того, что дает ему это солнце и этот климат, который не привык выматываться на работе, страстно же-

лая скопить слитки золота, но зато я привык наслаждаться жизнью, несмотря на то, что многие осме-

ливаются осуждать нас за это.

– Знаешь, я думаю точно также, как ты, но Вирхинию это возмущает. Она – муравьишка, кото-

рый считает идеалом жизни – наполнять каждую секунду работой.

– Не настолько, но, хотя вы и издеваетесь надо мной, мне нравится быть при деле. Поскольку я

небогата, то думаю, что должна научиться довольствоваться тем, что у меня есть; я всегда понимала, 8

что праздность – мать всех пороков.

– Может быть, но также мать всего совершенства и изысканности… Бездельничая, мы мечтаем, и думаю, что нет ничего лучше грез, сестренка.

– Браво!.. Мне так нравится, что ты отстаиваешь наши устои.

– Джонни всегда защищает то, что ты хочешь и делает то, что ты приказываешь. Я же всегда

слишком…

– Идем, бедняжка!.. Ты воспринимаешь шутку всерьез?.. Никто не осуждает твое трудолюбие, но должны же мы оправдать нашу лень.

– Ах, Вероника!.. Ты так красива, что этого уже вполне достаточно…

Привлекательная Вероника весело рассмеялась, откинув назад свою красивую голову, с превос-

ходно очерченным греческим профилем. Она, действительно, прекрасна настолько, что разжигает