Ложь

подносил к своим губам, представляя себе белую ручку, из которой он его получил, сколько мечтал о

той женщине, которую так безрассудно, безумно любил, плавая в этом неуловимом аромате.

– Боль за боль… лишения за лишения… Слезы за слезы… Она ответит за все.

Легкие шаги заставляют его удивленно поднять голову, и он видит смуглое, улыбающееся, по-

чти детское лицо.

– Это я, патрон… Аеша…

– Аеша?

– Уже день, светло, хозяин. Можно погасить лампу.

– Что ты здесь делаешь?..

– Я была служанкой твоего брата, хозяин, и буду служить тебе, выполняя все, что прикажешь.

– По порядку и чистоте в этом доме можно судить о твоих способностях…

– Дом грязный и не убран, хозяин, но это не по моей вине, а по вине Реверендо, который не дал

мне войти, после того, как унесли господина Рикардо. Падресито запер дверь на ключ. Он сказал, что

ты пойдешь ужинать и спать к нему домой. И он же, который так ругает всех, кто обманывает, сказал

неправду.

– Реверендо Джонсон пригласил меня к себе домой. Я сам не захотел пойти.

– И ты лег спать в эту кровать?

– Я никуда не ложился.

– Что ты хочешь на завтрак?

– Ничего.

– Если ты ничего не ешь, то умрешь с голоду.

– Это не твое дело…

– Я – твоя служанка на весь год. Господин Рикардо как раз заплатил мне за работу на год вперед, когда ему принесли крупинки золота из залежи. В лавке Исаака он купил за золото вот это колье. Оно

очень красивое, правда? Оно золотое с кораллами… А еще есть три синих алмаза из Рио Карони. По-

чему ты не хочешь даже посмотреть на него?.. Ты очень грустный, потому что умер господин Рикар-

до? Я тоже… он был очень хороший. Он никогда не бил меня, как это делает Ботель со своими слу-

жанками.

– Ботель?

– Твой сосед. Он бьет даже белую женщину, на которой женат. Белые мужчины всегда, когда

напьются, бьют жен, так?..

– Не знаю. Но допускаю, что это станет обычаем в Порто Нуэво.

– Что ты хочешь, чтобы я принесла тебе на завтрак? В деревне есть ананасы и грейпфруты, козье

молоко и маисовые лепешки. Я также могу приготовить кофе, как его готовят в Сан Пауло; этому меня

научил господин Рикардо.

– Я ничего не хочу, но ты не уходи… Подойди…. Ты помнишь фотографию, которая находилась

в этой рамке?..

– Да. Господин Рикардо говорил, что она была красавицей. Но мне она не понравилась… У нее

было неприятное лицо!..

– В самом деле?..

– Да. Нехорошее лицо… очень злое, правда…

14

– Постарайся описать мне ее… Какого цвета были ее глаза, волосы?

– На этой фотографии то, что не было черным, было белым.

– Да уж… Ты ничего не знаешь. И ничего не сможешь рассказать мне. Никто ничего не может

мне рассказать. А пока иди и оставь меня в покое!..

– Я буду нужна тебе здесь, если скажу кое-что о женщине с фотографии?..

– Ты что-то знаешь? Расскажи мне все, что тебе известно!.. Да, говори же!..

– Господин Рикардо ее обожал…

– Это я уже знаю.

– Он садился там, где ты сейчас, с бутылкой и стаканом пить свой виски, глядя на фотографию.

– Продолжай… что еще?..

– Иногда он разговаривал с ней, словно она была живой.

– И что он говорил?..

– Разные вещи и хорошие, и плохие. Иногда называл ее проклятой, в другой раз – обожаемой. А

еще он писал ей много-много записок… Знаешь, он послал меня отнести письмо, вот это вот, и отдать

его хозяину большой лодки, которая приходит каждую неделю.

– Для кого были эти письма, кому они были адресованы?

– Я передала их капитану в его собственные руки

– На конверте был указан я? Кому были адресованы эти письма?

– Откуда я могу это знать?..

– Ты не умеешь читать?..

– Нет, патрон.

– Ты никогда никому не показывала ни одно из этих писем?..

– Господин Рикардо рассердился бы. Он всегда говорил, что никто не должен видеть эти пись-

ма…

– Он принял все меры предосторожности!

– Иной раз, когда он был доволен, он заявлял всему свету, что женится на ней, и должен постро-

ить ей дворец, такой же красивый, как особняк, в котором она жила.

– Он говорил, что она жила в особняке?..

– В особняке из белого мрамора, со всех сторон окруженном парком.

– А ты никогда не слышала имя, имя этой женщины… Ее фамилию?..

– Фамилию!..

– Да-а-а… Кого он называл?

– Да иной раз всех из нашей деревни.

– Она не местная, не из деревни, из пришлых, кого ты никогда не видела он называл кого-

нибудь?

– Хозяин упоминал семью Кастело Бранко.

– Это уже о чем-то говорит! Ну а кого еще?..

– Больше никого. Только это имя. Ведь он повторял его много раз, иногда глядя на фотографию.

– Надо же!..

– Возможно, она так назвалась…

– Все возможно!..

Скрип плохо закрепленных досок на крыльце заставил Деметрио подняться.

– Ступай посмотреть, кто пришел.

– Это я, Сан Тельмо, я разыскиваю Вас.

– Добрый день, Реверендо… Я признателен Вам за Ваше внимание ко всему тому, что для меня

так важно, но…

– Приходите ко мне домой. Там, после нескольких спокойно проведенных дней, вы сможете

принять решение…

– Я уже принял его. Завтра утром я направляюсь в Рио-де-Жанейро.

– Вы продаете свою часть залежи?.. Но для этого не нужно ехать так далеко, в самом городке

Куйаба есть банки, которые…

15

– Нет. Нет, я не продам залежь, я хочу сохранить ее… Она обошлась слишком дорого. Понимаю, что из-за этого я обязан встретиться с Ботелем, однако, я вооружусь всем терпением, какое только по-

требуется.

– Если мой совет для Вас что-нибудь значит, я осмелился бы сказать, что лучше Вам продать

свою долю. Ботель – грубый, своевольный, жестокий человек. В подобном окружении он чувствует