Лучший частный детектив

— Представляешь, что творится в умах тринадцатилетних, читающих ежедневно всю эту дребедень?

— Вот тебе далеко не тринадцать, а ты тоже читаешь.

— Так я по долгу службы.

— А они по зову…

— Монитора, — закончила Вера. — Хотя…знаешь, и здесь встречаются разные мысли и мыслишки.

— Мыслишки встречаются везде, где встречаются люди.

— И то верно. В виртуальном пространстве людей всё больше и больше. Некоторые здесь практически живут.

— Ну и что интересного ты там поймала?

— Да вот… вроде шутка, но с подтекстом. Люблю такие психологические парадоксы.

Вера прочла вслух пущенный кем-то в цитатник Рунета, «баян», как теперь выражаются. Юмор, так сказать, не нов, но по сей день актуален.

Что даёт тебе мама? Всем мамам посвящается.

— Мама учила меня уважать чужой труд: «Если вы собрались перебить друг друга, идите на улицу, я только что полы помыла».

— Мама учила меня верить в бога: «Молись, чтоб эта гадость отстиралась».

— Мама учила меня мыслить логично: «Потому что я так сказала, вот почему».

— Мама учила меня думать о последствиях: «Вот вывалишься сейчас из окна — не возьму тебя с собой в магазин!».

— Мама объяснила мне причинно-следственные связи: «Если ты сейчас же не перестанешь реветь, я тебя отшлепаю».

— Мама научила меня стойкости: «Не выйдешь из-за стола, пока не доешь».

— Это из разряда «Утонешь — домой не приходи». Знакомая методика.

— Да-а, или «Как уснёшь — скажешь».

Завершив тренировку, Борис отправился на балкон дышать свежим воздухом. Расслабившись и удобно расположившись в кресле, потягивал свежевыжатый апельсиновый сок. В последнее время здоровый образ жизни становился его пунктиком. Вера не могла определить своего отношения к этому новому веянию. С одной стороны хорошо, но когда идея становится навязчивой, это настораживает. Пока не переросло в манию, беспокоиться, верно, не стоит…

— Кстати, Ражнёв вчера анекдот из жизни рассказал, — бодрый голос Бориса свидетельствовал о благотворном воздействии физкультуры. — К ним в милицию поступило заявление. Тётка жалуется на то, что у неё прямо со двора украли велосипед. Живёт она в частном доме, а в соседском дворе обитает милый такой пёс, Сэмом зовут. Так вот. Однажды к ней в калитку постучал мужчина и вкрадчиво так спросил: «Где тут у вас сэм продают?». Ну она поразмыслила недолго и указала на соседский дом. Удивилась, конечно, с чего бы Дудиным собаку свою продавать? Ну, в общем, вернулась она к своим делам. А через некоторое время видит, из той самой калитки, на которую только что добродушно указала, выбегает с воплем тот самый мужик. И Сэм висит у него сзади, вцепившись пониже спины своими крепкими желтыми клыками… Глаза злые, сожрать готов всё то, что ухватил. Мужик вырвался, схватил велосипед, стоящий у забора, и… скрылся в неизвестном направлении. А сосед ей и говорит: «Не любит наш Сэм этих алкашей». «Почему алкашей? Он же вашего Сэма купить собирался». «Ха! Зачем ему пёс? Он «выпить» искал! Алкоголики так самогон называют — сэм. Ну, бобик как услышал своё имя, так и выскочил навстречу. А зверь наш алкоголь, даже «вчерашний», на дух не переносит…».

— А что тётка? — спросила Вера, вытирая слёзы от смеха.

— Так ведь велосипед у неё пропал. Алкаш на нём от пса улепётывал. Бедный. Теперь у него психическая травма. Без специалиста не справится, — усмехнулся Борис. — Ну или без «поллитры». Да, кстати, я тут вспомнил. А что тебе психолог поведала по телефону? Ты так и не рассказала.

— Она сказала, что мать Дины, работая у родителей Вики, украла у них деньги. Они поймали её как-то раз. Был большой скандал. Естественно, женщину выгнали, но в милицию не заявляли. Вике после этого запретили дружить с Диной и просто… вычеркнули их с матерью из жизни. Девочки встречались тайком. Естественно, что Дина чувствовала себя ущемлённой…Ну и… У Дины негатив мог с годами накопиться.

— Эта последняя фраза, явно сказана психологом.

— Ты необычайно догадлив! — усмехнулась Вера.

— А сама эта психолог что больше излучает: позитив или негатив?

— Знаешь, хороший вопрос. Мне в ней не нравится, что она часто повторяет: жизнь жестока. Такой психологический приём, что ли?… Разве с такой установкой человек может стать счастливым?

— А тебе ближе фантики и бантики? Твои розовые очки испортят другому человеку зрение. Думаю, это стиль работы Пригожиной.

Вера не ответила, а музыку сделала громче.

* * *

Ночью Вере приснился странный сон. Корни мощного дерева, врезаясь в землю, пронзали её насквозь. То есть не почву, а планету Землю. Змееобразные корни, обвивая её, крушили всё на своём пути. Заводы, электростанции, целые города безжалостно разрушались чудовищными щупальцами. Люди в панике бежали, с криками, воплями. При этом дерево становилось всё больше, оно росло, быстро увеличивалось до гигантских размеров. Вскоре ствол уже перестал помещаться на крохотном шарике. Приглядевшись, Вера увидела, что на самом деле, уменьшался старый глобус, стоящий на её школьном столе. Она сама, девчонка, сидит в своей комнате и наблюдает, как происходит какая-то чертовщина. Вера взяла указку и дотронулась до дерева. Что-то зашумело, загрохотало, и…вдруг шар лопнул, а брызги разлетелись в разные стороны, несколько капель жидкости попали на лицо.

Внезапно проснувшись, Вера испуганно посмотрела на Бориса, который только что брызнул ей водичкой в лицо, стоял и улыбался.

— Хулиганишь?

— Пора вставать. Ты же сама просила, чтобы я тебя разбудил. Пишущему журналисту тоже Бог подаёт, если он раньше просыпается. Читатели ждут. Так ведь твой главред говорит? Ты должна сдать материал! А не посапывать… в подушку…

Вера потерла ладонью щеку.

— Что-то я так плохо спала, что не готова к подвигам.

Потянувшись, она отпила из чашки терпкий кофе с кусочками свежего имбиря, который Борис поставил перед нею прямо на ночной столик.

— У меня ещё есть неделя. Тема сложная. Обдумать надо… Я хочу в жанре очерков с продолжением…

— Всё это уже слышал. Оправдания не приемлю. Так, дорогая, хватит хныкать! Встала, холодный душ приняла и — в редакцию.

— Да, мой белый господин! Имею право допить свой кофе?

… В полдень, в какое помещение редакции ни войди, становишься невольным участником дискуссий. В курилке журналисты обсуждали убийство депутата, затем пришло сообщение о пожаре в ночном клубе, и надо было срочно выяснять детали.

После обеда Вера, наконец, смогла уединиться и раскрыть свой ноутбук. Итак, необходимо сосредоточиться на записях, вопросах и ответах, взятых накануне у специалистов. Психология увлекла Веру не на шутку. Поделиться своими мыслями с читателями не терпелось, но… назойливая мыслишка пчелой вертелась в голове. В конце концов, Вера решительно встала и направилась к редактору.

Кабинет Николая Александровича был освещён солнцем. Любопытный солнечный луч шарил по стенам, углам и даже в бумагах редактора, затем засветился на столе и начал перепрыгивать с руки на руку, в то время как пальцы шефа прыгали по клавиатуре. Веру это настраивало на весёлый лад. И даже сам шеф, непременно в яркой рубашке и джинсах, был в приподнятом настроении. Он одновременно прижимал ухом мобильный телефон и, смеясь, рассказывал свежий анекдот.

— Ну что, Вера Николаевна? — не сменив своего игривого тона, произнёс, предложив Вере присесть.

— Хочу просить недельку отпуска, — начальник вскинул удивлённо брови, и шальной луч теперь заплясал на лысоватой голове, разбрызгивая по ней разноцветные блики.

— С ума сошла? Материал на стол и тогда отправляйся хоть… на восемь дней.

— В том-то и дело. Надо отдохнуть. Вдохновиться.

— Ну ты даёшь! Журналистика и вдохновение — две вещи несовместные. Ты же знаешь.

— Да я уложусь в срок. Правда, надо отдохнуть. В отпуске не была уже три года. Да и подруга зовёт. В другой раз сложнее будет встретиться.