Львиной Тропой. Пульс

Я попробовал её обойти.

– Нет, постой, пара минут! – она вновь загородила мне дорогу. – Вот именно об этом я и хочу с тобой поговорить. Не думай, я не пытаюсь над тобой посмеяться. И не праздное любопытство мной движет. Я и ребята, мы хотим тебе помочь. Мы прекрасно понимаем, что тебе придётся нелегко в ближайшие дни. И мы уверенны, что весь этот груз ты взвалишь на себя одного. Такой уж ты человек. Я… Мы хотим сказать, что тебе не нужно полагаться лишь на себя.

Она взяла меня за руку, отчего я стал совсем по-дурацки себя чувствовать.

– Просто прошу: не замыкайся в себе. Мы через многое вместе прошли, это точно нас сблизило. Говори с нами. Делись своими мыслями и переживаниями. Нам можно и нужно доверять, на нас можно положиться. Не молчи, Скволл.

Да, это всегда так здорово звучит: нам можно доверять, мы будем рядом. Это действительно очень здорово когда есть близкие люди. Родные люди. От одной мысли о которых становится теплей. Становится легче. Это бесценный дар, который не купишь ни за какие богатства мира. Но не бывает ничего вечного. Это очень простая аксиома. И твои друзья, с которыми было так хорошо, к которым ты прикипел всей душой, в один прекрасный момент уходят, оставляя в тебе самом лишь пустоту. По доброй ли воле или так сложатся обстоятельства. Может быть даже из-за тебя самого. Не важно, суть в том, что настанет день, когда ты поймёшь страшную истину – ты не остался один, одним ты был всегда. И от этого осознания будет очень мерзко, от этого трудно оправиться, порой кажется что вообще невозможно. Но так наш мир устроен: в него мы одни приходим, одни же его и покидаем…

Это ведь не просто моё гипотетическое видение ситуации, я прекрасно знаю о чём говорю. Так уже случалось… Я прекрасно помню то мерзкое, гадкое чувство… Бессилие. Когда не в твоей власти что-либо поменять, всё уже произошло, и единственное что ты можешь – это лишь смириться. Это отвратительно. Ни за что не хочу снова через это проходить…

– Скволл, – позвала меня Риноа, всё ещё сжимающая мою руку в своих ладонях.

– Я не хочу этого, – тихо ответил я.

Глаза Риноа начали медленно расширяться.

– Что ты сказал? – дрогнувшим голосом спросила она.

– Я. Этого. Не хочу, – я тщательно выговаривал каждое слово, хоть они и пытались застрять у меня в глотке словно рыбьи кости. Я чувствовал, что зря это говорил, но отступать было поздно.

Девушка отпустила мою руку.

– Зачем ты так?! – срывающимся голосом воскликнула она. – Ты ведь не можешь быть таким на самом деле?!

– Хорошо, – я попробовал урегулировать ситуацию – Когда мне понадобится помощь, я обязательно вспомню про вас. Жаль за это недоразумение…

– Нет, не жаль! – оборвала меня принцесса. – Тебе просто хочется убраться отсюда обратно в свой дивный одинокий мирок! Почему?! Почему ты ведёшь себя так?!... Ледяной принц, нравится своё новое прозвище?! Очень?! Поверить не могу, что вообще согласилась на всё это!...

Её глаза заблестели, я даже несколько растерялся. Резко обернувшись, она с завидной ловкостью залезла обратно на платформу и быстро скрылась из виду.

Когда я поднялся с солнечных батарей, музыка уже стихла. Со сцены на меня смотрел растерянный Зелл, Ирвин лишь покачал головой. Инструктора видно не было, а вот силуэт в тёмном платье и с тёмными волосами, быстро поднимающийся по лестнице, я заметил. Рядом с ней безошибочно угадывалась фигурка Тильмитт. Увидев меня, она издалека погрозила кулаком, да меня донеслось нечто похожее на «идиот».

Мда, а ведь знал, что из этой прогулки ничего хорошего не получится. Испортил людям небольшой, но всё же праздник. Нехорошо как-то получилось… Зато опытным путём мы всё же выявили что мне стоит держаться обособлено и на расстоянии. Ото всех. Хотя так ли это? Порой мне кажется что нет, не так…

Уснул я снова лишь под утро, последнее что запомнил – часы показывали почти четыре. И опять был сон. Всё тот же сон про плачущего под дождём мальчика. Бедный ребёнок продолжал звать кого-то по имени «Сис». Он ещё не знал что никто не придёт. Ему ещё предстояло понять, что в своём одиночестве виноват он сам.

====== 31. На север ======

Проснулся я вовремя, по будильнику. Быстрые сборы и бегом наверх, принимать командование, будь оно не ладно. Оказавшись на месте, я узнал что пришёл рано, до официального отправления был ещё целый час. Пришлось подождать в приёмной, где крутилась Ксу, бросавшая на меня время от времени любопытствующие взгляды.

Раздался звук прибывшего на этаж лифта и в приёмную, к моему удивлению, вошёл мэр Доуб.

– Чем могу помочь? – вежливо поинтересовалась Ксу.

– Здравствуйте, доброе утро, я ищу одного человека… – мэр заметил меня. – А вот, собственно, и он.

Доуб подошёл к дивану, аккуратно присел рядом со мной.

– Доброе утро, молодой человек, – начал он. – Я, наверно, должен извиниться перед вами. За всё. И поблагодарить вас. Вы же мне жизнь спасли.

– Всё в порядке, – заверил его я. – Вам не о чем беспокоиться.

– Понимаете… – по нему было видно как трудно давались ему дальнейшие слова. – Я ведь тоже не слепой пацифист. Я понимаю что мир наш таит в себе много опасностей… В нём иначе выжить не получится. Но… Эх… Всё дело в моём прошлом. Я не отрицаю его, но и гордиться там нечем… Поймите, я так привык к спокойной жизни, а ваше появление мне сразу напомнило о старом… Я плохо сплю порой, кричу во сне… Боюсь что Фло долго со мной не протянет…

– Не беспокойтесь, ваша жена очень переживает за вас, – ответил я. Что от меня хочет этот старик?

Доуб глубоко вздохнул.

– Вы бывший военный? – спросил я.

– Нет. Несколько другое… – старик оттянул рукав старой выцветший футболки, обнажая татуировку на плече. Большой четырёхлистный клевер. Один из символов лесного государства.

– Тимберское сопротивление? – высказал догадку я.

– Да, именно. Понимаете, моё прошлое порой не даёт мне покоя. Когда всё для нас закончилось, я старался убежать. Сначала от правосудия, потом от себя самого. Так и попал в Горизонт Рыбака, встретил Фло… Знаете, я ведь действительно принял мысль о том что не всегда нужно воевать. Что насилие порождает ещё большее насилие… Большую ненависть… Сам через это прошёл.

– Я полностью с вами согласен, – меня уже начал утомлять наш разговор. – Этому миру нужны такие люди как вы: те, кто готовы вести переговоры. Но и такие как мы тоже необходимы. На случай если договориться не удастся. Я прошу прощения за то, что побеспокоили вас, так получилось. Постараемся больше не причинять вам неудобств.

Мэр, закивав, встал.

– Вы не причиняете нам неудобств. Знайте, что вы всегда желанные гости на нашем острове, – произнёс он, впервые за время нашего знакомства улыбнувшись. – Спасибо, что выслушали старика. Я никому не рассказывал раньше…

Не рассказывал что? Он ведь так ничего конкретного не произнёс.

– Когда именно вы боролись за освобождение Тимбера? – спросил я, когда Доуб уже выходил из приёмной.

– Около десяти лет назад, – ответил он и вышел вон.

Десяти лет, значит… Насколько я помню рассказы Зелла Динхта по дороге в Тимбер, около десяти лет назад там были одни очень жёсткие деятели. Леприконы. Как же тесен наш мир! Не думал, что когда-нибудь повстречаю одного из числа жесточайших террористов, кого возненавидели даже на своей родине…