Львиной Тропой. Пульс

Всё это Зелл выговорил чуть ли не на одном дыхании.

– Спасибо, Зелл-Всезнайка, – поблагодарил я его за информацию, о которой даже не просил.

– Не за что! – радостно воскликнул Зелл.

В купе вошла Сельфи. Вид у неё был такой, будто бы она не спала несколько суток.

– Меня в сон клонит, – тихо произнесла она. – Я жутко хочу спать.

Я насторожился. Где-то на грани восприятия до меня донёсся лёгкий звон колокольчиков. Чёрное пятно в моём сознании пришло в весьма отчётливое движение.

– Ляг отдохни, мы только утром прибудем на место, – произнёс Зелл, затем резко вскочил на ноги. – Ребята! Ребята…

– Что-то не так, – испуганно произнесла Сельфи. – Мой Хранитель… Он…

Не успев договорить, Фея без чувств повалилась на диван.

– Скволл! Скволл! – кричал Динхт. – Что здесь творится! Ифрит начинает беситься, Скволл!

Я его не слушал. Тьма в моей голове пошла волнами, подобно тёмным водам, в которые бросили камень. Хранитель, укрывшийся за ней, я почувствовал его эмоции: недовольство, растерянность, гнев. Всё сразу. Что-то происходило такое, что его определённо не устраивало, чего он не ожидал, чего он опасался. Что-то неведомое.

Звон колокольчиков быстро сменился нарастающим гулом. Я невольно схватился за голову.

– Скволл!.. – воскликнул в последний раз Зелл и повалился на диван.

Хранитель заревел в бессильной злобе. Гул стал невыносимым, перед глазами всё поплыло, последнее, что я запомнил – это дорогой ковёр, бросившийся прямо на меня.

====== 10. История одного журналиста ======

Машину тряхнуло от очередной кочки.

– Да что б тебя! – пробасили с заднего сидения.

– Официально заявляю, что вы, капрал Луар, самый ужасный водитель в мире! – произнёс темнокожий солдат на пассажирском сидении.

– В свою очередь я, Лагуна Луар, полностью опровергаю ваши обвинения! – весело парировал водитель, поправляя одной рукой прядь непослушных, не по-армейски длинных, волос. – Как я вам обоим говорил несколько минут назад, мои корни идут из провинции Франс, а там было всё самое лучшее! Лучшая музыка, лучшая литература, лучшие вино и лучшие женщины! Так что ваши поползновения, дорогой Кирос Седжилл, полностью необоснованны!

В доказательство его слов машину снова тряхнуло. Сзади послышался глухой звук столкновения могучего лба со стеклом, последовали сдавленные ругательства.

– Прости, Вард, – бросил Лагуна через плечо.

– Водитель ты всё равно ужасный, – усмехнулся Кирос.

– Может быть на твоей прародине и было всё самое лучшее, – пробасил здоровяк с заднего сидения, потирая ушибленный лоб. – Только силы Союза это не остановило.

– Федерации, мистер Забак! – поправил Лагуна, вписываясь в поворот. – Мы давно уже Федерация, а не Союз. Но ты прав – Франс была захвачена и присоединена к Союзу.

– Уже к Союзу? – усмехнулся Кирос.

– Да какая разница?! – поморщился Лагуна, вращая руль. – Теперь все мы граждане ФГН, как нам всюду твердят: «мы одна сплочённая семья гальбадианских народов».

– Да уж, сплочённая! – возмутился Вард. – После того, как Федерация захватила Тимбер, я прямо не знаю, как и быть! Мой прадедушка был тимберцем, моя прабабушка тоже! Я с уважением отношусь к своим корням, знаете ли! А лесовики теперь терпеть гальбадианских военных не могут. Если раньше в День Святого Патрика они дрались друг с другом, то теперь будут стараться бить именно солдат!

– И ты боишься, что тебя побьют? – повернулся к нему Кирос.

– Нет, я не знаю на чьей стороне мне быть, – Вард потёр нос. – Вроде бы и корни тимберские, но я и солдат.

– Зачем вообще драться? – спросил Лагуна.

– Традиция. Патрик был кулачным бойцом и выпивохой. А ещё – талантливейшим лекарем. Многосторонняя личность. Так случилось, что именно он сыграл ключевую роль в восстании лесовиков против Доллетской Империи. Ну и принял мученическую смерть. Лесовики с тех пор его святым считают, празднуют его день рождения и сейчас. Для лесовика понятие «святой» не всегда связанно с религией, тут скорей иной смысл. Патрик – национальный герой, пример истинного альтруизма и благодетели. Ну это если его кулачных подвигов не считать, хотя смысл таких боёв не в злости, а в развлечении толпы, пусть и достаточно жестоком. Тоже в каком-то смысле пример самоотверженности. В общем, в день рождения Патрика тимберцы идут в пабы, пьют там эль и бурбон, а потом устраивают драки стенка на стенку. Не со зла, просто обычай такой. Потом друг другу на синяки компрессы прикладывают, – Вард усмехнулся.

– Какой интересный обычай, я обязательно напишу это в моей следующей статье.

– Я вот чего не пойму, друг мой, – задумчиво произнёс Кирос. – Почему ты до сих пор остаёшься в армии, если твоё призвание – журналистика?

– Я – военный журналист, я же говорил тебе, Кирос! – воскликнул Лагуна. – История нашего материка – это история непрекращающихся войн! Это просто ужасно! Самое ужасное, что простым людям нагло врут о причинах этих самых войн! Взять хотя бы твой Тимбер, Вард! Что нам говорили? Что это операция по освобождению граждан Тимбера от гнёта их правительства! Не спорю, может быть тогдашняя правящая верхушка Тимбера и была недостойна власти: злоупотребления положением, связь с организованной преступностью, прочие проявления коррупции. Но только сразу после оккупации началась усиленная добыча энергоруды, которая продаётся в Федерацию практически за бесценок! Ведь получается, что в Тимбере ничего, кроме власти, не поменялось! Только нашим отступные теперь платить не надо! Это же вопиющее лицемерие! И это всего лишь один пример. Люди должны знать правду, поэтому я и пишу. Ну а экспедиционный корпус в военных действиях редко участвует, больше по миру ездим, хороший способ этот самый мир посмотреть!

– Ты это в редакцию отправишь? – поинтересовался Вард. – Это я про Тимбер, не про корпус. В целом неплохо, добавить ещё пару фактов и вот тебе разоблачительная статья.

– Да у нас это не пропустят, цензура. Ещё и проблем добавят. Если только в Доллет попробовать.

– Попробуй, я буду рад, если это напечатают, – Вард широко заулыбался. – А чего это мы вообще о национальностях заговорили?

– Наш добрый друг Лагуна утверждал, что раз его предки были франсами, то он хорош во всём что делает, – усмехнулся Кирос. – Только с вождением у него пока не ладится.

– Тут дороги-то толком и нет, Кирос, – сказал Лагуна в оправдание.

– Надо крепче держать руль и не съезжать с колеи.

– Да знаю я! – воскликнул Лагуна. – Ничего, скоро доедем до шоссе, а там будет уже легче.

– Понял, Вард? – вновь усмехнулся Кирос. – Как только увидишь шоссе – сразу пристёгивайся! Там движение оживлённое, обязательно врежемся в кого-нибудь с таким-то шофёром.

В ответ Вард мрачно хмыкнул и не без труда пристегнул ремень безопасности, который отказывался охватывать его могучий торс.

– Кстати, Кирос, – начал Лагуна. – А что по твоей национальности? Я хотел бы знать подробнее, раз уж решил писать об этом.

– Что ты хочешь знать? – вздохнул Кирос. – Я же тебе рассказывал про мой народ.

– Освежи мою память, – настоял Лагуна.

– Что ж, почему бы и нет, – начал Кирос. – Хоть я и знаю немногое. Мой народ называется аскаи, он обитал в северо-западной части Сентры. Когда случился последний Лунный Плач, люди бежали оттуда, аскаи рассеялись по миру. Мы и так были малочисленны, теперь вообще редко встречаемся.