Лягушка-путешественница. Часть 2

Увы, но в наличии имелось только две пары, которые Мермион готов предоставить постоялице за чисто символическую плату. Пообещав сейчас же вернуться, путешественница прошла в свою комнату, оставив Риату и Паули в обеденном зале.

Закрыв за собой дверь, она отыскала в корзине одну из запасных рубах с бахромой по подолу, кинжалом распорола толстый шов и достала небольшой синий камень.

Больше всего сабраги напоминали японские сандалии гэта. Деревянная подошва с двумя поперечными планками. Когда рабыня завязала ремешки и помогла госпоже подняться, та почувствовала себя выше сантиметров на двадцать. Хотя на самом деле в них вряд ли было больше десяти.

Она решила Риату с собой не брать. Пусть в комнате сидит, добро охраняет, за одно приготовит сухую одежду к их возвращению.

С неба по-прежнему капало. Ветер забирался под накидку и шерстяное платье, неприятно холодя кожу. С черепичных крыш сбегали тонкие водопадики, которые легко разбивались резкими порывами гулявшего по узким улочкам сквозняка. Мутные потоки воды сбивались в озера, устраивая водовороты возле забитых канализационных люков.

Прохожие встречались редко. В основном рабы, бесстрашно шлёпавшие по грязным лужам. Свободные граждане торопились по своим делам, плотно закутавшись в плащи, а иногда воздев над головой приспособление, чем-то напоминавшее зонтик Только четырёхугольный и явно не складывающийся. Все они звонко топали по камням в сабрагах самой разной высоты.

Молодой человек с короткой бородкой и завитыми волосами в полосатом плаще вышагивал на настоящих, сантиметров тридцать, ходулях. Сопровождающий его тощий раб в покрытой заплатами тунике не только держал над головой господина " зонтик", но и время от времени подхватывал его под локоть, не давая упасть.

Проплутав по узким улочкам и промокнув, Нике удалось отыскать лавочку ювелира. На стене двухэтажного дома темнел дощатый навес, с краёв которого капала вода, а под ним располагалась низкая массивная дверь и прямоугольное окно, в котором скучала широкая бородатая физиономия под головным убором, напоминавшим тощий тюрбан.

За широкими, покатыми плечами поблёскивали статуэтки и какие-то безделушки из металла и кости. На палочках висели разнообразные ожерелья из жемчуга, нефрита, янтаря и ещё каких-то красивых камушков.

При виде Ники со служанкой рожа лавочника расплылась в такой счастливой улыбке, словно он только что выиграл джекпот.

– Не проходите мимо, госпожа! Заходите, взгляните на лучшие украшения в Сантисе. У старого Тирафа есть всё, что нужно такой прекрасной женщине! Вот ожерелье, оно так подойдёт к вашим глазам! Либрийские агаты. Не желаете ли примерить серьги из бирюзы и ляпис-лазури. Их привезли с другого края земли из волшебного Келлуана, страны магов, специально для того, чтобы украсить ваши замечательные ушки...

– А сапфиры есть?
– прервала рекламный ролик девушка, заметив, что левый глаз продавца как будто затянут мутной плёнкой.

– У вас прекрасный вкус, госпожа, - похвалил её бородач, доставая откуда-то из-под прилавка ожерелье из нескольких грубо отшлифованных синих камней в серебряной оправе. Центральное место занимал сапфир почти такого же размера, что лежал у неё в кошельке.

– Сколько будет стоить такая прелесть?

– Только для вас, - прижал волосатую руку к пухлой груди продавец.
– И только сегодня... Четыре тысячи серебряных риалов. Ну или сорок империалов, если пожелаете расплачиваться золотом.

– Вы, как я полагаю, знаток драгоценных камней, господин Тираф?
– поинтересовалась потенциальная покупательница.

– Сорок лет я их продаю, - растянул толстые губы в улыбке лавочник.
– Поверьте, госпожа, никто в городе не разбирается в них лучше меня.

– Тогда скажите, сколько будет стоить вот этот камень?

– Я не могу его вытащить и продавать отдельно, - нахмурился толстяк.
– Даже для вас!

– Но все-таки?
– настаивала Ника, чувствуя, как начинают замерзать ноги.

– Не меньше тысячи серебром!
– уверенно заявил лавочник.

– Тогда цена в девятьсот риалов не будет чрезмерной за этот камешек?
– девушка грациозно достала из висевшего на поясе кошелька сапфир.

Физиономия торговца скривилась так, будто он только что сжевал лимон и даже без коньяка.

– Я не покупаю у незнакомцев.

– Жаль, господин Тираф, - огорчённо вздохнула путешественница, убирая камень и раздумывая, стоит ли поискать ещё ювелиров или лучше сразу вернуться в гостиницу?

– Впрочем, можно взглянуть, - остановил её лавочник, тут же предупредив.
– Но я ничего не обещаю.

Он осторожно взял камешек и стал внимательно разглядывать, поднеся почти вплотную к правому глазу.

– Это не сапфир, а лазурит, - авторитетно заявил он спустя некоторое время.
– Вас обманули, госпожа

– Что вы говорите!
– в притворном изумлении всплеснула руками Ника.

– Но если вы очень нуждаетесь в деньгах, я готов дать за него, - мужчина замялся.
– Пятьдесят риалов. И то только потому, что вы мне симпатичны.

– Лучше я оставлю его себе, - усмехнулась девушка.

Глазки лавочника сузились, превратившись в щёлочки, волосатые пальцы крепко сжали сапфир, а под густой порослью на роже зазмеилась насмешливая улыбка.

У неё внутри всё похолодело: "Вот батман! Этот пузан хапнет сейчас мой камешек, и всё! Чёрта с два потом на него управу найдёшь! Скажет: "Ничего не знаю, ничего не видел, а она все придумала!" Свидетелей нет, кроме Паули, но кто же дикарке поверит?"

Противно засосало под ложечкой. Этот драгоценный камень - половина того, что у неё есть. И вот так запросто отдать его чужому дяде, а самой остаться без трусов?! Что может ожидать одинокую девушку в этом мире - страшно даже представить. Тут никакое происхождения не поможет. За шикарную родословную никто кормить не будет. Молнией пронеслась в голове история Риаты. Доля бедняка здесь ничем не лучше рабской, а порой и хуже.

В груди глухо заворочалась обида, стало наваливаться отчаяние. Ну почему обладателям мужских половых признаков так нравится вытирать о неё ноги?! Уныние и жалость к себе перешли в ярость, и, как всегда в таких случаях, решение пришло внезапно. Ника понимала, что отчаянно рискует. Но купчина явно решил её грабануть, а то что на улице никого нет - может и к лучшему.

Чувствуя, как бешено заколотилось сердце, она подчёркнуто неторопливо сняла и передала мокрую накидку растерянной Паули.

– Послушайте, господин Тираф, - девушка навалилась на прилавок, с каждым словом заговорщицки понижая голос.
– Мне рассказывали, что это не обычный камень...

– Что вы говорите?
– заинтересовавшись, собеседник тоже подался вперёд, на всякий случай отведя в сторону руку с зажатым сапфиром.

Ника бросилась так стремительно, словно спасалась от голодных волков или отбивала летящее в грудь копьё.

Завопив, лавочник подался назад, но потенциальная покупательница, превратившаяся в продавщицу, уже крепко вцепилась в его густую, ухоженную бороду. Продолжая бестолково орать, лавочник пятился, втаскивая в окно настырную девицу. Согнув ноги в коленях, она зацепилась за край слегка выступавшего за стену прилавка. Вздрогнув, купец наконец-то опомнился и попытался оторвать её свободной рукой от растительности на лице. Но тут же замер, увидев возле правого глаза острие длинного узкого кинжала, который путешественница успела выхватить из ножен за спиной.