Любимая для мастера смерти

– Я сегодня закончил почти все запланированные дела и, думаю, завтра не плохо бы было нам немного уделить времени твоей учебе, - спустя минуту заявляет он, заставив меня изумленно поднять брови. Вот преподаватель, он и на том свете преподаватель. Призраки, сомнамбулизм, таинственные склепы, а уроки по расписанию.

Из горла вырывается смешок, и я его маскирую в кашель, хотя мужа не удается провести, ибо он меряет меня подозрительным взглядом, а затем достает что-то из внутреннего кармана котарди и отдает мне.

– Что это?
– озадаченно спрашиваю, вертя в руках тонкую книжечку, больше похожую на тетрадь.

– У меня есть знакомый архивариус, который работает в королевской библиотеке, - нехотя начинает он.

– За ним числится небольшой долг, в свое время я очень ему помог. Теперь он выручил меня и достал для тебя некоторую информацию об Азери Анем. К сожалению, это все, что есть. Многое было утрачено и уничтожено.

Я благодарно прижимаю тетрадку к себе и кидаюсь снова целовать мужа.

– Неужели снова праздник наступил, - успевает сказать он, прежде чем я на некоторое время забираю у него возможность говорить.

Следующий день мы и вправду посвящаем учебе и разбору некоторых, уже изученных мной, вопросов, которые у меня вызвали кое-какие сомнения. А еще подготовке к предстоящей поездке. Спроси меня сейчас кто-то, чем мы весь день занимались, ничего вразумительного от меня и не услышал бы. Все вокруг как будто кружится в каком-то невообразимом хаосе и удручающей суете. То сделали, это решили, там побыли, с этими поговорили…

В результате вечером я уже с ног валюсь от усталости и засыпаю, едва коснувшись головой подушки, даже не почувствовав, как устраивается рядом не менее утомленный этим днем муж.

На подкорке зудит желание дальше продолжить изучение того материала об Азери Анем, который мне принес Киан, ибо пока я читала о том, что мне и так было известно и некоторые хроники из жизни наиболее известных представителей обладающих подобным даром, но сил протянуть руку и открыть тетрадь нет совершенно. Сведений о возвращающих души на самом деле удручающе мало. Видно, что автор собирал их по крупицам, а часть из них вообще похожи на легенды и выдумки.

Особенно интересным показался ритуал по запечатыванию духа, именно тот, которым воспользовалась бедняжка Мелинда. У несчастной женщины не было выбора, Гиллаган достиг серьезных высот в своих изысканиях и просто так сдавать позиции не собирался даже после смерти. Какое решение он нашел для, на первый взгляд, безвыходной ситуации, в книге не указывалось, но то, что оно было, не вызывало сомнений. И это самое решение настолько испугало жену сумасшедшего мага, что она несмотря на всю свою любовь к нему, осмелилась на столь жуткий поступок и не побоялась при этом пожертвовать жизнью.

Сама инструкция ритуала была прописана четко, хотя, возможно, не все там было правильно, ибо я допускаю мысль, что автор узнал его не с первых уст, как говорится, а тоже собирал слухи.

Киан видя мою заинтересованность и, даже в некоторой мере, одержимость, только хмурил брови и порой над чем-то долго задумывался, но удерживался от комментариев и расспросов.

Тревога нарастала.

Глава 14

В путь мы выдвигаемся промозглым туманным серым утром. На мне подбитый мехом плащ с капюшоном, теплые сапожки, под юбку я надеваю мужские шоссы, а сверху вязаные шерстяные чулки. Вместо привычного платья делаю выбор в пользу теплой похожей на мужскую рубашки и широкой многослойной юбки с множеством карманов. Такая же была на мне в тюрьме.

Этот наряд я заказала мне сшить сразу же, как только у меня появилась возможность, и он обычен для травниц и магичек, поскольку меньше сковывает движения, позволяет ездить верхом по-мужски и имеет огромное количество мест, куда прячутся необходимые мелкие вещи, которые должны быть всегда под рукой. Через плечо у меня перекинута сумка с лекарствами, и на шее по самую завязку заряженный экранирующий артефакт. Я готова.

Меня порывисто обнимает Гертруда, тайком утирая слезы платочком, так, будто мы не на несколько дней расстаемся, а по меньшей мере на месяц. Остальные прощаются более сдержанно. Киан отдает последние указания Ниалу, подсаживает меня в седло, затем вскакивает на своего черного Зола и мы, наконец, трогаемся.

Дорога ровной лентой стелется под копыта лошадей. Я стараюсь приноровиться и их торопливому шагу и не выглядеть мешком с картошкой верхом на благородном скакуне. Я-Айне конечно умею ездить верхом, я-Алина впервые самостоятельно сижу в седле. Не могу сказать, что я боюсь, но отпустить инстинкт самосохранения и полностью довериться памяти тела удается не с первого раза.

Нам предстоит ехать в сторону Арклоу, но, не доезжая до города несколько миль, свернуть в сторону Иорка, а вот между Арклоу и Иорком притаился столь вожделенным нами манистер, в котором, надеюсь, живет и здравствует престарелый Дугал-Донал.

Дорога проходит в молчании, спешиваемся мы всего лишь на несколько минут, чтобы посетить кустики, а перекусываем и вовсе в седле. И к вечеру добираемся до того самого постоялого двора, где мы останавливались, когда ехали из Рейрока в Кинлох.

На самом-то деле еще не настолько поздно, но ехать в темноте было бы верхом глупости.

Для меня сейчас и на стуле сидеть настоящая мука. Мышцы с непривычки болят, кажется, что их каждую секунду выворачивает наизнанку. С тихим вздохом опускаюсь на твердое сидение и едва сдерживаюсь, чтобы не застонать.

– Как ты? - интересуется муж, заметив мои гримасы.

«Плохо, очень плохо» - хочется ответить мне, но я улыбаюсь сквозь зубы и выдавливаю из себя:

– Нормально.

Киан, естественно мне не верит, только головой качает. А, заказав еду, подходит к хозяину гостиницы и, сунув ему монету в руку, о чем-то договаривается.

Над тарелкой с тушеной бараниной с овощами я отчаянно клюю носом, сидр и вовсе не допиваю. Все мои мысли сейчас о том, как бы поскорее улечься в постель.

– Так, идем спать, Айне, - решает муж, видя, как я чуть ли не с ложкой во рту дремлю за столом.

– Но ты ведь еще не закончил, - протестую, удрученно осматривая остатки пищи на столе.

– Закончил, - хмурится муж и ведет меня на второй этаж, но, преодолев половину ступенек, останавливается и настороженно осматривает зал.

– Что случилось?
– озадаченно интересуюсь, следя за ним взглядом.

– Ничего, - слегка встряхнув головой, словно отгоняя навязчивые мысли, отвечает некромант.
– Идем спать. Завтра снова рано подниматься.

Пока мы топаем по коридору, я мало обращаю внимания на дорогу, моя б воля и вовсе разлеглась где-то тут под стеночкой, но в кровати все же лучше. А останавливаемся мы перед смутно знакомой дверью.