Любимая пешка короля

Его Величество инстинктивно поправил простынку.

– Ты неправильно поняла, – сказал он осторожно. – Твои спутники повинились, что не с самого начала путешествия вели себя достойно по отношению к тебе. И оба очень настойчиво пытались выяснить твой статус. Но дело даже не в этом. Алёна, тебя же просили никуда не лезть, ни с кем не разговаривать, пока ты не научишься себя вести, не провоцируя скандалов. И что ты сделала?

– Что я сделала? – задумалась я. – Вырвалась из заточения? Сколько еще я должна была сидеть на поводке и ждать, что меня начнут чему-то учить?

– Прежде всего, при дворе следует научиться терпению и почтению, – холодно ответил он, намекая, видимо, что не жалея сил обучал меня всё это время самому важному.

– А. То-то я смотрю, твоя любовница на других засматривалась. А всё потому, что в постели от нее требовалось почтительно терпеть, – «догадалась» я.

– Не нужно пытаться вывернуть мои слова наизнанку, – не повелся на провокацию Эльиньо. – В постели ты можешь делать всё, что угодно. Там нас никто не видит.

– Кроме тая Леонарду, – напомнила я Его Величеству о том, что он проживает в проходной спальне.

– Для Лео не имеет значения, видит он нас или нет.

– А для меня, представьте, Ваше Величество, имеет, – уведомила я.

– А для меня, представь себе, важно, как ты себя ведешь со знатью. Ты хочешь, чтобы тебя представили как советника и дали тебе должность. Но по твоему поведению будут судить не о тебе, будут судить о нас. Нам хватает недоброжелателей. Любой неверный шаг может пошатнуть весы…

– Да-да, баланс сил, бла-бла-бла… – не удержалась я.

– Алёна, я не знаю, как принято у вас, но у нас перебивать короля недопустимо, – просто удивительно, как Его Величеству в одной простынке на голые чресла удавалось держаться с таким подавляющим достоинством. – Ты здесь еще десяти дней не провела. Ты не осознаешь серьезности ситуации, в которой мы находимся.

– Как-то же Ваше Величество продержалось на троне десять лет при всей серьезности ситуации? – уела я его.

– Разумеется. Потому что в зародыше давил любые проявления непочтения. – Хм. Нет, не уела. – Ты же своим необдуманным поведением, привнесенным из другого мира, готова дать нашим противникам пищу для слухов, домыслов и кривотолков. Усиление та Куасталла нужно нам сейчас меньше всего.

– Я не хочу сидеть взаперти, – возмутилась я.

– А я хочу разложить тебя на кровати и сделать того, чего хочу уже четыре ночи подряд. Но вместо этого разговариваю и объясняю.

Туше. Это был аргумент. Серьезный аргумент.

– Спасибо, – признала я.

– От девушки, в совершенстве владеющей языком, «спасибо» – мало, – заявил мне этот ко… роль и придвинулся ближе.

– Моя должность, – напомнила я.

– То есть на самом деле ты готова заплатить за нее постелью? – перевернул «ко» всё с ног на голову, придвигаясь вплотную и упираясь мне в бедро тем, что не испугалось «зубамищелка».

– Нет, – возразила я.

– То есть, должность – отдельно, постель – отдельно? – Эльиньо загонял меня в угол в прямом и переносном смысле.

Вот что тут скажешь?

Блин.

Всё же животный магнетизм у него не отнять.

Его Величество потянул за пояс моего халата и уставился несколько ниже моего подбородка, туда, где под ночной сорочкой старушечьего покроя заострились соски. Он потревожил выпирающий бугорок центром растопыренной ладони. И второй. А потом спустил с моих плеч халат, легко подхватил меня на руки и уложил выше, на подушки. А потом задрал сорочку к самой шее. И сделал то, что хотел четыре ночи подряд.

В конце концов, мне нужно брать уроки терпения и почтения.

Я терпела.

Я сдерживалась.

Но всё равно кончила так, что думала, там и умру от взрыва мозга, позвоночника, репродуктивных органов и даже пальцев ног.

…Но нет, не умерла.

Реальность №2. Утро шестое. Базарное

Я проснулась в постели Его Величества. В той, которая в его спальне. Разнообразия ради Его Величество я обнаружила там же. Он мирно спал с довольным выражением на козлиной морде. Фигурально выражаясь. Так-то, конечно, он был красавчиком. Сильным, умным и харизматичным. Как бедной девушке устоять перед таким комбо-королем? Я вздохнула. Наверное, слишком громко. Потому что Эльиньо открыл глаза и улыбнулся.

– Привет, – сказал он и потянулся ко мне рукой, чтобы поправить прядь волос за ухо.

Просто ми-ми-утро с ми-ми-монархом.

– Привет, – ответила я, усаживаясь на пятки и складывая руки на колени, как примерная девочка. – Знаешь, я подумала над твоим предложением и решила согласиться.

– Ты согласна стать Нашей фавориткой? – надменное выражение вернулось на коз… Простите, вырвалось. На королевское лицо, разумеется.

Мужик, ты сам-то знаешь, чего хочешь?

Я помотала головой.

– Нет, я согласна расплачиваться сексуальными услугами, – сообщила я.

Не, ну меня же всё равно поимеют, при его-то красоте-силе-уме-харизме. И я в итоге или получу кучу плюшек, или гордость, зато много. Я подумала, подумала… А зачем мне столько гордости? Солить, что ли? Заготавливать на зиму, чтобы давиться ею темными одинокими вечерами?

– И чего ты хочешь? – свысока поинтересовался лежащий передо мной король.

– Для начала – свою спальню, – мечтательно выдала я. – Во что мне это обойдется? – и двинулась к нему на четвереньках, изображая грациозную, я надеюсь, и соблазнительную кису.

– Зачем тебе своя спальня? – насупился Эльиньо.

– Не поверите, чтобы там жить, Ваше Величество! – жизнерадостно ответила я и лизнула его коленку, выглядывающую из-под простыни.

– А здесь тебе чем не живется? – поинтересовался король, демонстрируя безупречный покерфейс и сдвигая простынку с намеком на обстоятельства, в сторону которых мне следует двигаться.

– Ничем. Ничем не живется. У меня даже нет собственной уборной, – пожаловалась я, проводя языком от коленки к паху по внутренней стороне бедра и прикусывая кожу по пути.

– У тебя есть даже две уборные, – напомнил Их Величество, сильнее сдвигая простынь.

– Они ваши. А я хочу свою, – я села, показывая, что нет спальни – нет и продвижения к обстоятельствам. Утром – деньги, вечером – стулья.

– А Мы хотим, чтобы ты спала здесь, – возразил Эльиньо, вглядываясь в мои глаза. – Я хочу, чтобы ты спала здесь. Со мной.

…Не, ну как это называется?

Это называется «манипулятор». В его мире еще паравоз не изобрели, а манипуляторов уже целый вагон.