Любимые враги

И полог окутавшей поверхность Кобо туманной хмари разорвали десятки тысяч молний, возникших вследствие сброса из реакторов лишней энергии в атмосферу планету.

В твердых же слоях планетарной коры Шролл организовал производство разнообразных боевых систем и строительство линий укреплений, рассчитанных на самые жестокие удары большинства видов человеческого оружия, за исключением тех из них, с помощью которых можно было превратить в ничто не только планеты, но целые звездные системы.

На глубине от двух до восьми километров, используя оставшиеся от кобонков подземные города, Шролл создал хитроумную систему ложных оборонительных узлов и ловушек, густо напичканных ядерными минами и терпеливо ждущими сигнала от систем наведения роботов-торпед, начиненных антивеществом.

Сотни свежеизготовленных горнопроходческих комплексов Шролла проходили сквозь осадочные и вулканические породы, давая следовавшим за комплексами роботам-строителям место и материалы для создания многоярусных подземных бункеров, туннелей снабжения, складов, прожигая слои гранита, гнейса, базальта и габбро, на ходу превращая попадающиеся на пути руды и кремнезем в стройматериалы и энергию.

Получая от вытащенных из Темного мира призраков-разведчиков данные о проводимой Шроллом спешной индустриализации, Сатана лишь презрительно посмеивался над потугами противника, продолжая беседу. Вероятно, самую занимательную беседу в истории как земной, так и кобонковской цивилизаций.

– Согласись, Машина Смерти, проблема заключается в том, что существо, одновременно живущее в куче миров, тяжеловато будет прикончить, будучи самому рабом трехмерности? Я не прав?.. Гм, я уже перенял у тебя некоторые речевые штучки. Например, очень хочется сказать в конце фразы что-либо вроде: "жду опровержения" или "выражаю сомнение".

– Вряд ли ты неуязвим. Выражаю сомнение.

Поняв, что собеседник не так прост, как хочет казаться, и его слова не похожи на полный блеф, Любимый Враг Кобонков решил подстраховаться.

Он отдал инженерно-строительным подразделениям приказ: опустить через прорытые к мантии планеты шахты огнеупорные пеналы с кристаллами, на которых хранилась копии памяти Шролла.

А чтобы гарантировать себе возрождение даже после уничтожения людьми Кобо, Шролл выпустил в околопланетное пространство ракеты с капсулами с нанороботами, запрограммированными на воссоздание структуры Любимого Врага Кобонков.

Ракеты взорвались, выбросив в бездонный холодный космос свое содержимое - капсулы должны были, попав на поверхность любого небесного тела, более-менее подходящего для строительства фабрики по производству составных частей Шролла и подразделений его боевых и инженерно-строительных роботов, тут же приступить к воссозданию могущества Любимого Врага Кобонков.

4

А между тем похожая на партию в покер беседа двух любимых врагов своих рас подходила к стадии, на которой собеседники вынуждены будут открыть свои карты. И каждый из них знал об этом.

– Ладно-ладно, допустим, я вовсе не неуязвим, хе, ну и фиг с ней, с неуязвимостью, коли у меня есть смысл жизни, - не смог удержаться от бахвальства Сатана.
– А у тебя он есть, Машина Смерти?

– Имеется ли в виду стратегическая цель моей базовой программы, по которой строятся оперативные алгоритмы поведения? Жду данных.

– Ага.

– Уничтожить жизнь. Утверждаю.

– Это внешний смысл, который в тебя вложили создатели. А внутренний?

– Не понимаю. Жду данных.

– Зачем тебе все это? Лично тебе? Чем бы ты хотел заняться, если бы не был бы скован вложенной в тебя программой?

– Вопрос не имеет смысла. Не выполняя свою задачу, я теряю единство управления. Все составляющие меня системы начинают самостоятельно реализовывать базовые установки моей личности. Утверждаю.

– У людей это называется: маниакально-депрессивный психоз.

– В каком значении ты употребляешь этот медицинский термин? Жду данных.

– В прямом, душа моя... пардон, Машина Смерти. Маниакально-депрессивный психоз - заболевание, протекающее в форме сменяющих друг друга депрессивных и маниакальных приступов. В маниакале - псих беззастенчив, жизнерадостен и озабочен реализацией цели. В депрессии - он теряет цель или разочаровывается в ней, начиная тут же испытывать тоску и страдания, заторможенностью мыслительных процессов и физическую вялость. Пациенты жалуются на гнетущее чувство безысходности, душевную боль и муки совести.

– Психозами не страдаю. Утверждаю.

– А как насчет угрызений совести?
– с иронией спросил Отец Лжи.

– Если называть "совестью" пакет моих базовых программ, ориентирующих все остальные программы на усиление моего могущества и уничтожение всего живого, то у меня с ней - полный порядок. Жду опровержения.

– Это не совесть, а лишь убогие мечты твоих создателей - маньяков и садистов. У землян же есть в сознании много всякого того, чего не было и не могло быть у кобонков.

– Что именно? Жду данных.

– Мечты. Об абсолютной справедливости. О всеобщем мирном сосуществовании - без злобы и вранья .

– Суеверия! Утверждаю.

– И кто же, кто же это у нас говорит?! Николай Коперник? Или Людвиг Фейербах? Это говорит существо, истово верящее в свою идиотскую смертоносную миссию, логичных обоснований которой не может предоставить даже с помощью всех своих позаимствованных у людей и кобонков знаний. У тебя, похоже, банальный бред.

– Во мне живут идеи создавшей меня цивилизации. Утверждаю.

– Мир идей у кобонков был убог и мелок, хоть они и считали себя сверхсуществами...

– А у людей? Жду данных.

– А люди со времен Ницше мечтали о переделки своей натуры в сверхчеловеческую. Недаром во всех освоенных человечеством мирах стоят памятники старине Фридриху.

Шролл обратился к базе данных, созданной из поглощенных им человеческих разумов. Нашел там знания по древней земной философии. И возразил Повелителю Демонов:

– По-моему, основная идея всех трактатов этого философа - физическая, психическая и интеллектуальная неполноценность его же собственных собратьев по биологическому виду. Жду опровержения.

– Да, Ницше жестоко отпинал человечество за его веру в небесную халяву. Однако именно эти пинки пробудили мудрецов Земли. И те наконец-то оторвали свой взгляд от толстых пыльных фолиантов и обратили его к небу. Но уже не в поисках добренького Боженьки, а для разметки будущих владений человечества в Галактике. Мечта о сверхчеловеке помогли цивилизации землян перейти от пасущегося в границах своего ареала стада к штурмующему космос братству богоподобных созданий.

– Но так ненавидимая Ницше мягкотелость не исчезла в людях. Жду опровержения.