Любовь и ненависть
Шрифт:
он в этом отношении: никогда не поделится своими неудачами
или печалями даже со мной, самым близким для него
человеком. Когда я ему об этом сказала, он ответил: "А зачем,
Иринка, расстраивать других, заставлять переживать чужую
беду".
– "Но ведь я тебе друг. Вдвоем легче", - начала было я,
но он перебил меня: "Друга надо щадить. А сопереживанием
делу не поможешь. Что случилось, того не поправишь!"
В отделении милиции на первых порах на него смотрели
как-то настороженно.
и в звании, и, разумеется, в зарплате для его новых
сослуживцев казался какой-то аномалией, нелепой фантазией.
Кое-кто в его поступке пробовал найти тайную цель, недобрый
замысел. Но вскоре все улеглось. Андрей хорошо
зарекомендовал себя и по служебной линии и в коллективе. Я
рада за него, рада, что он обрел новое место в жизни и
доволен. Бывало, на флоте он иногда целыми неделями не
появлялся дома. Теперь же времени хватает на все: и с
Катюшей занимается - раньше она папу своего видела только
по воскресеньям и то не всегда; и по театрам ходим, на
концертах бываем.
Довольна и я своей работой, хотя у нас в клинике сейчас
не все идет нормально.
Клинику приказом министра решено полностью отдать
больным трофическими язвами. Казалось, вполне
естественно, что и возглавлять клинику должен Шустов. Но
вопреки логике и здравому смыслу главврачом назначен
Вячеслав Михайлович Семенов, профессор, хирург, человек
энергичный, самонадеянный, властолюбивый, в котором
незаурядный талант администратора приглушил, оттеснил на
задний план врача. К методу Шустова Семенов относится
скептически, поэтому, мне думается, Василию Алексеевичу с
его характером будет нелегко ладить с новым начальством. А
может быть, Вячеслав Михайлович потому и назначен
главврачом клиники, что он не верит в метод Шустова. Мол, в
спорах, в столкновениях противоположных точек зрения и
родится истина. Возможно, так рассуждало начальство,
ведающее медицинскими кадрами. Может, со временем все
утрясется, войдет в какие-то благодатные нормы, а пока что
клиника наша переживает переходный период. А как верно
подметил еще Достоевский, "во всякое переходное время
подымается сволочь, которая есть в каждом обществе...
Между тем эта сволочь, сама не зная того, почти всегда
попадает под команду той малой кучки "передовых", которые
действуют с определенной целью, и та направляет весь этот
сор, куда ей угодно". Эти слова великого писателя как нельзя
лучше характеризуют состояние в нашей клинике. По-
прежнему в высшие инстанции на Василия Алексеевича идут
жалобы, чаще всего анонимные, но, как уж повелось издавна,
анонимкам придается большее значение, чем заявлениям,
авторы которых не скрывают своего
имени. Быть может,потому, что анонимки всегда кричащи, вопиющи,
разоблачительны и уж слишком много в них мерзостей,
которые "обличает" неведомый автор.
Опять подняли дело доктора Пайкина, которого Шустов
еще в прошлом году уволил за вымогательство. Пайкин когда-
то работал то ли в Боткинской, то ли в Кремлевской больнице.
Неплохой специалист, даже, можно сказать, - хороший хирург,
путем ловкой рекламы он сумел создать себе добрую славу
виртуоза, артиста скальпеля. Говорят, молва, пущенная
преднамеренно, с определенной целью, распространяется со
скоростью звука, а может, в иных случаях - и света. Молва о
чудодейственном скальпеле Пайкина бродила по всем
клиникам и больницам Москвы. В таких случаях истинное
достоинство того или иного деятеля, будь то ученый, врач или
художник, теряется в ворохе словесных комплиментов, и
доверчивая публика с готовностью принимает созданного
молвой кумира совсем не за того, кто он есть на самом деле, и
вознаграждает его не по заслугам. Реклама - великая сила.
Действуя на психику людей, она способна не только навязать
покупателю залежалый, иногда уже тронутый гнильцой товар,
но и прямо-таки черное выдать за белое. История полна
разительных примеров, когда шарлатаны и бездари ходили (и
ныне ходят) увенчанные лавровыми венками. Их живописную
мазню, над которой даже дети смеются, выставляют в лучших
музеях рядом с Рембрандтом и Павлом Кориным. Их циничные
и пустые, лишенные поэзии и мысли вирши бойко
распродаются под звуки рекламных литавр на книжных
базарах. Их пошленькие, без мелодии и чувств песенки густо
заполняют эфир.
Словом, слава доктора Пайкина далеко не соответствует
его подлинным способностям хирурга. Это хорошо известно
врачам, но этого не знают и знать не хотят больные.
У Пайкина среди больных есть свой контингент, потому
как больных он делит на сынков и пасынков. Осматривая
больного, врач Пайкин интересуется не только историей его
болезни. Он спросит о профессии, о должности. И если
должность окажется подходящей, солидной, врач Пайкин
окажет такому больному особое внимание. Зная психологию
пациента, - как правило, больной готов идти на любые жертвы,
лишь бы только выздороветь, - Пайкин сумеет внушить ему и
свое всемогущество, и свое особое к нему расположение. Мол,
ради вашего спасения я отдам свою душу и сердце. А взамен
этого недорогостоящего товара он вымогал довольно
существенное: у одного ценное ружьишко ("Люблю охоту, да
вот приличного ружья не имею"), у другого телевизор высшего