Любовь моя

— Понравится ли нашим потомкам Апулей, не перестроит ли он им мозги? — все-таки спросила она Лену.

— Понравимся ли им мы? — сонно отшутилась та.

А Инна, взглянув на Лену, неожиданно подумала: «Губы у нее совсем девичьи, будто не целованные. И рисунок четкий и припухлость детская».

— Я читала, что поэт — это человек, который стоит на краю вселенной и мысленно всю ее охватывает! — восторженно сказала Аня. (А она далеко не сухарь!)

— Поэтично. Но это о гениях сказано, — откликнулась Инна.

— Я еще в детстве заметила, что тексты некоторых книг оказывают на меня гипнотическое воздействие. Они завораживают, притягивают, не отпускают. Наверное, это происходит на каком-то психофизическом уровне. Здесь работает степень условности в безусловном пространстве текста или на читателя действует энергетика самого автора необъяснимым, невидимым, бесконтактным способом пронизывающая произведение и вызывающая отклик в наших душах. И мы представляем всё написанное им так отчетливо, так выпукло. Я лично всегда «видела», героя, за которым мне хотелось идти. Вот так, бывало, почитаю, подумаю и пойму, что не так поступаю, и не совершаю того, что могла бы сделать только ради того, чтобы «кровь привести в волнение». Получается, что, читая, я приходила к осознанию не столько героев, сколько себя. И если ребенок это почувствовал, его не оторвешь от книг.

— Должна огорчить тебя, Аня: плохие люди, как правило, даже в детстве книг не читают.

— И напрасно.

— Неправда, даже в тюрьмах читают, — возразила Жанна.

— А если и читают, то понимают по-своему, откапывая в тексте смачные места и что-то близкое своим порокам. Один мой знакомый с восторгом рассказывал мне, что его любимый герой «небезуспешно ухаживал за девушками». И это все, что он вынес из биографии великого человека, — усмехнулась Инна. — Видно никто вовремя — в раннем детстве — не направил его ум в нужную сторону. И в «Трех товарищах» Ремарка он увидел только попойки друзей, но никак не великую дружбу и пацифизм.

— Преступники глупые, слабые, оттого и жестокие. — Аня вздохнула тяжело и прерывисто. Она всех искренне жалела.

— Среди них встречаются зубры: умные, но злые, неправильно ориентированные личности, — напомнила Инна.

— Говорят, будто писатели видят глазами души и что Бог водит их рукой. Правда это или высосано из пальца? Но приверженцы этой теории держат круговую оборону. Я подозреваю, что первоначально в этих словах был заключен совсем другой, может быть даже юмористический смысл. А вдруг это лишь попытка оправдать свою бездарность, свалив всю вину на Всевышнего? Ведь наверняка есть такая категория писателей? Я теряюсь в догадках, — пошла в атаку на Лену Инна.

«О технарях подобного диспута не услышишь. А ведь инженер, по большому счету, тоже творческая профессия. А учитель? Уж куда как творческая. Да и вообще… в любом деле нельзя без полета. А вот Инна — я кишками чувствую — презрительно относится к профессии педагога. Я же считаю свою работу очень важной. Не быть толковому инженеру без хорошего учителя. Мы — первичное звено, — сделала вывод Жанна. — Правда, последнее время всё упирается в качество педагогов. Нет конкурса в педвузы, и троечные учителя выпускают из школ троечных учеников. Да и материальная база учебных заведений только компьютерами пополняется, а они в обучении не панацея, а только инструмент».

— Мне твои прекрасные вопросы не хочется портить тривиальными, недостойными ответами, — пошутила Лена. — Ну… если только под Богом понимать вдохновение. А фразы на самом деле формируются без сознательного участия автора. Наука пока не дает ответа на то, как слова приходят к нам в голову и как вообще рождается талант. Это тайна, загадка Природы, вопрос вопросов. Не размышляла я над природой писательства. Собственно, любая профессия требует определенной предрасположенности, соответствующих данных. Для меня очень важно только то, что человек по-настоящему свободен в творчестве. Свобода его максимально раскрывает.

— Не созрела отвечать на такие вопросы? И все же… — попросила Аня.

— Не возьмусь формулировать научное обоснование, но сама себе я объясняю эту способность строением мозга. Мозг, как и сердце, орган выполняющий ряд определенных функций. Он адаптирует тело к окружающей действительности, строит внутри себя картину мира с учетом нашего собственного внутреннего генного «я», полученного от родителей, которое в нашей жизни как указатель, как красная стрелка. «Я» — это факт нашего сознания. Каждое новое восприятие проходит через фильтр уже ранее воспринятого и накопленного. Если нет потребности в адаптации и развитии, мозг хуже работает. Реальность мы осознаем неодинаково по ряду причин: гены, социальная среда, воспитание, обучение… Не стану вдаваться в подробности, это дело специалистов.

Наука не развивается по прямой. На данном этапе биология выступает впереди физики. И я надеюсь, успешно. Надеюсь, кое-что разъяснится и в нашем вопросе. А вот изначально ли предначертано писательство судьбой свыше или нет… не знаю. Предки наши ведь как говаривали: «Человек нарождается — судьбой нарекается». Судьба человека записана в генах, но насколько она предопределена? Случайно ли складываются гены в такую комбинацию или в результате каких-то сбоев появляются дети с ограниченными или аномально положительными способностями? Наверное, в природе есть законы не только развития, но и ограничения человеческой популяции. Как в физике.

На земле у всего живого единый генетический код. Он будто разлит в воздухе. А есть ли в этом промысел Божий?.. Ни наука, ни религия пока не могут дать ответы на высшие запросы духа. Но мы же как воспитаны?..

Лена улыбнулась.

— Не догоняю, — удивленно изогнула брови Инна и сменила улыбку на усмешку. Ей не понравилась ссылка на Всевышнего.

— И не надо, — попросила Лена. — А вот «почистить» свой «словарик» тебе стоит. У тебя народная речь с бандитской примесью, с … каторжным оттенком. Добиваешься полного совпадения?

— Она вросла в меня, — кокетливо надув губы, — ответила Инна.

*

Аню от Жанны не оторвать. Спелись. Одно слово — педагоги.

— По улице нельзя пройти, чтобы не споткнуться о поэта. Титулы писателей раздаются как ярлыки на княжение. Их иногда навешивают из добрых чувств, не в части таланта, а из уважения к человеку, — сказала Жанна.

— И в части… блата.

— Между понятиями поэт и хороший человек можно поставить знак равенства?

— Я бы не рискнула. Недавно видела по телеку, как известный писатель при разводе вел раздел своего имущества, стараясь оставить жену и маленького ребенка ни с чем или на минимуме. Да еще пытался доказать, что прав. Противно было смотреть. Я и до этого к нему предвзято относилась — недолюбливала, — а тут вовсе презирать стала. Честное слово, — заверила Аня и сразу спросила:

— Истина равна правде? Что есть истина?

— Важно, что ты сама вкладываешь в это понятие, — ответила ей Инна. — В шестнадцатом веке Шекспир писал, что «правда слабоумием слывет» и «здесь правда у позорного столба».

— Как я его понимаю! В ответ на мою патологическую честность люди часто крутили пальцем у виска, — вздохнула Аня. — Не умею я ни локтями работать, ни траншеи подрывать ложью. Честность — черта опасная. За несколько веков ничего не изменилось.

— Набиваешь себе цену? Ты безжалостна в своей честности, — заметила Инна.