Любовь моя

— В звуках природы — голос Бога, музыка Бога. Именно она звучит в душе настоящего писателя, — как-то особенно приветливо заметила Жанна.

«Испохабила Ленкин рассказ своим религиозным фанатизмом», — занервничала Инна.

— Рассказы простенькие, а в сердце от них то крик боли и слезы, то тихая вселенская радость. Пишет, ни под кого не подстраиваясь. И персонажи у нее необыкновенно жизненные. Но ориентированы книги на умного и чувствительного ребенка, потому что за простотой ее слов часто стоит символика. Лариса стремится души детей насытить любовью к людям и природе. Велика степень человечности ее книг.

— Ее рассказы интересны «и пионерам, и пенсионерам». Читаю их и чувствую, что они заточены под радиотеатр. Помните, в нашем детстве была передача «Театр у микрофона». Там роли детей исполняли народные артистки. Я этого не любила, но прощала им излишнюю наигранность, недостаточную интимность чувств. Мне казалось, что я могла бы сыграть тоньше, естественней. Какая наивность, какое самомнение! Но эти ощущения были мимолетны. Я обмирала от счастья, я млела и таяла под звуки их выразительных голосов! Я купалась в них, «пропадала» и тонула в их грусти и радости. Эти радиопередачи очень нужны были мне для восстановления душевного равновесия. И если я опаздывала к ним — это была трагедия! А когда пропускала спектакль, значит, тому были очень веские причины, — задушевно поведала Инна, совсем забыв о своей привычке иронизировать над всем и вся.

— Я тоже с дрожью во всем теле ожидала «литературные встречи», боялась, что мать ушлет меня куда-либо по делам, старалась приурочить еженедельную уборку дома на утро воскресенья, — созналась Лена. — Да, чуть не забыла сказать! Ларисины рассказы часто читают по радио дети.

— Вот это да! Взрывают эфир! — обрадовалась Инна.

— Сбылась ее мечта! И заслуга в этом их диктора ГТРК, руководителя детских программ Максима Бреева. Лариса мне многократно его хвалила.

— Надо по всей России вернуть школьникам душевно звучащее слово, — пожелала Аня. — И на радио, и на телевидении.

— …И взрослые книги раньше были лучше теперешнего коммерческого рыночного чтива, — вздохнула Аня.

— И солнце ярче светило, — фыркнула Инна. — Лена, когда ты всё это успела уяснить о Ларискиных книгах?

— С ее пятью книгами для школьников я давно знакома, а в новых вчера успела прочитать несколько маленьких рассказиков полностью. Остальные просмотрела «по диагонали». Мне этого достаточно, чтобы сделать вывод. Позволю себе предположить: никакой натяжки нет в том, чтобы считать ее произведения талантливыми. Она писатель тонкого покроя. Я прочувствовала все реперные точки в ее творчестве. Писатель состоялся, если он придумал свой мир. Лариса воссоздала в книгах собственный, ни на кого не похожий.

— Это тот редкий случай, когда твое мнение совпадает с мнением большинства. И с этим не поспоришь, — подколола Лену Инна.

— Споры будут длиться всегда. И это лучше, чем попадать в полосу безразличия.

— Я слышала, что дети плохо воспринимают прилагательные. Им важны глаголы. И Лариса это учитывает. Я тоже имела неосторожность сегодня погрузиться в одну из ее новых книг. Еле оторвалась. Пишет, словно для школьных учебников по литературе, — сказала Аня.

— Согласна. И это прекрасно. Просто писать трудно. Это редко кому удается, только умному и сложному человеку, — предотвратила Лена возможные нападки Инны.

— Смело обнажает жизнь, я бы сказала отважно. Я о ее поразительной искренности, — отметила положительное качество творчества Ларисы Инна. — Что для писателя важнее: ум, образование, воспитание?

— Главное — каково его сердце. Чувствительно ли, обладает ли интеллигентностью, сердечностью, этикой. И собственный жизненный опыт ничем не заменить, — ответила Лена.

— Кто-то из великих сказал: «Я — то, что внутри меня. А все остальное, внешнее — это то, с чем я всю жизнь борюсь». Лена, а с теми Ларисиными книгами, которые написаны для взрослых, ты знакомилась?

— Подробно нет, просматривала. Для серьезного изучения потребуется время. С наскока осмыслить такое большое наследие мне не удастся. Но поняла — книги с двойным дном, многослойные. Многое необходимо расшифровывать, хотя на первый взгляд они совершенно понятные.

— Как ты думаешь, кто ее читатели?

— Прежде всего, союзники в том, что ее волнует. В основном люди образованные, любящие размышлять. Ее книги не для развлечения. В метро их не читают.

— А я слышала от писателей, что только в контексте развлечения до читателя доходит смысл того, что автор закладывает в свое произведение.

— В этих их словах речь идет не о наполнении текста, не о содержании, а о методах преподнесения и увлечения. Математику нам учительница тоже весело, с юмором преподавала.

— Ты знала о Ларисиных книгах для взрослых?

— Она просила держать это до поры до времени в секрете, но свое мнение по прочтении я ей обязательно выскажу. Знаешь, она как-то сказала по телефону: «Стала писать и почувствовала себя как в раю. Сожалею, что раньше не позволяла себе такой радости».

— Роскоши общения с самой собой? — усмехнулась Инна.

— У меня с нею одинаковые ощущения от собственного творчества. Я не могу не писать. Иногда кажется, что мне всю жизнь надлежало этим заниматься. Может, не ту дорогу выбрала и только теперь нашла истинную? Главное, что моя детская мечта сбылась. Видно пришло время. Физика меня теперь как раньше не увлекает. Работаю в силу привычки и по необходимости.

— Может, без физики ты не стала бы лириком? Трудная жизнь лучше оттачивает перо писателя.

— Не знаю, была бы другая дорога легче?

— Если завтра, то есть уже сегодня, Лариса приедет, я разузнаю все подробности ее жизни, — пообещала Инна.

— Между прочим, она привезет из Липецка Кире в подарок лучшие книги писателей своего региона за прошедший год. Ты же знаешь хобби Киры, — вспомнила Лена.

— Какой удивительно богатый букет неожиданных талантов собрался на нашем курсе! А скольких открыл КВН! Какой у всех нас был широкий диапазон интересов и увлечений! — воскликнула Жанна.

Женщины задумались, припоминая и радуясь. Улыбки освещали их усталые прекрасные лица.

*

— …В творчестве никто никому ни помочь, ни помешать не может (?), ну если только что-то чуть-чуть подправить. Человека талант ведет. А редактировать свои книги Рита кому-нибудь давала? — спросила Аня у Инны. — Даже знаменитые писатели предлагают друг другу почитать и покритиковать черновики, потому что свой «глаз замыливается», и мозг не воспринимает недостатки текста. Автор как бы становится пленником своего произведения. Всем требуется взгляд со стороны. К тому же это способ взаимодействия с другими авторами, взаимообогащение.