Любовь по контракту

— Хорошо. Но Марку я расскажу, не хочу, чтобы между нами были секреты.

— Как пожелаешь, — безразлично бросает мужчина. Но уголки его губ кривятся в довольной улыбке.

В помещении тепло и шумно. Анатолий Валерьевич подходит к жене и что-то шепчет ей, видимо, озвучивает правдоподобную версию нашего разговора. Тамара Степановна кивает, поворачивается ко мне и задаёт вопросы о работе, я даже отвечаю на них складно, однако мыслями возвращаюсь к недавнему разговору с отцом Марка. Он всё знал, но не обиделся на сына за розыгрыш. Вот, значит, какими понимающими бывают родители.

— Ты побледнела, — встревоженно замечает Марк.

— Тут душно.

— Выйдем на улицу?

— Да, пожалуй.

Я забираю в гардеробе пальто, и мы выбираемся на свежий воздух. Там, под лунным светом, прислонившись к холодному стволу дерева, я в общих чертах пересказываю разговор с Анатолием Валерьевичем.

— Папа прямо Шерлоком заделался, — неодобрительно качает головой Марк. — Я и не подозревал, что он устроит тебе проверку.

— Твой отец беспокоится о тебе. Это же прекрасно.

Я думаю о своих родителях, с которыми никогда не была близка. Даже несмотря на пропасть между нами, я всё равно очень по ним соскучилась. И хочу их увидеть.

Меня трясёт. То ли от холода, то ли от горьких воспоминаний, то ли от неловкого молчания. Может быть, от всего сразу. Вечер явно пошёл не в то русло.

— Замёрзла? — не дождавшись ответа, Марк привлекает меня к себе и крепко обнимает.

Его запахом пропитываются лёгкие, и каждая клеточка тела умоляет о продолжении. Я бы могла поцеловать его первой, но сейчас это кажется неправильным. Следующий шаг за Марком.

Я кожей чувствую его отрывистое дыхание, улавливаю каждый стук его сердца. Щека соприкасается с мягкой тканью рубашки, горячие ладони гладят меня по спине. С ним так хорошо и сладко. Если бы не неопределённость, витающая в воздухе, я была бы счастлива.

— Хочешь вернуться на праздник? — тихо спрашивает Марк.

— Не особо.

— Тогда давай я отвезу тебя домой.

— К тебе? — неправильно трактую его слова, задыхаясь от надежды.

— Нет, Дин, — Марк мягко выпускает меня из объятий. Делает шаг назад. — К этому я пока не готов.

Опускаю глаза, чтобы скрыть разочарование.

В полной тишине мы идём к машине. Я застёгиваю ремень безопасности, складываю руки на коленях и усмехаюсь, вспомнив о своём волшебном соблазнительном платье. Не сработало оно. Марку плевать, во что я одета. Может, он и хочет меня, но не до такой степени, чтобы идти на поводу у первобытных желаний. Он ведь не я. Это я могла поддаться безумному порыву и переспать с человеком, который разрушил мою защиту, нахрапом проник в сердце и навсегда в нём остался.

Жаль, что сейчас наши желания не совпадают.

Мы заезжаем во двор. Машина останавливается, фары гаснут.

— Спасибо за вечер, — не поднимая взгляда, благодарю Марка. — Давно я в люди не выбиралась.

— Дина, посмотри на меня.

Я подчиняюсь. Не вскидываю гордо подбородок, не улыбаюсь через силу, ведь с ним это не нужно. Марк читает меня, как открытую книгу, а я устала быть сильной.

Я просто смотрю ему в глаза. Синяя бездна гипнотизирует, манит. Воздух вокруг нас сгущается, потрескивает от напряжения. Мысли путаются, взгляд невольно сползает на его губы. Они бывают жёсткими, но я помню их нежность, их опьяняющий вкус, то наслаждение, которое они могут дарить. Я сглатываю, заметив, что Марк изучает моё тело. Откровенно, жадно.

Разряды электричества пронзают раскалённый воздух.

— Ты — моя уязвимость, — хрипло выдыхает Марк, и в следующее мгновение впивается в мои губы отчаянным грубым поцелуем.

37

Марк без малейшего намёка на нежность раздвигает мои губы языком и углубляет поцелуй. Его пальцы зарываются в волосы, тянут их, причиняя лёгкую боль. Я жалобно всхлипываю и отпускаю себя. Действую на инстинктах: приподнимаюсь, перекидываю ногу через коробку передач и сажусь Марку на колени.

Горячие ладони накрывают мои бёдра, сдавливают, поцелуй напоминает схватку, в которой нет победителей. Мы оба потерпели поражение.

Марк отрывается от моего рта и покрывает быстрыми, голодными поцелуями подбородок, шею, ключицы. Резко тянет вниз бретельку платья, освобождая грудь. Смущение обжигает щёки, когда я вспоминаю, что мы находимся в машине, возле жилого дома, и нас в любую минуту могут заметить. Дёргаюсь в стыдливом желании прикрыться, но Марк обхватывает губами сосок, и ханжеские мысли напрочь испаряются из головы. Я слишком соскучилась, чтобы отстраняться, снова ждать и терпеть.

Выгибаюсь под его жадными ласками, чувствуя, как низ живота наливается тяжестью. Марк ведёт ладонью по моей ноге, проникает под подол платья, выше и выше, пока не касается внутренней стороны бедра. Одновременно с этим он стягивает вторую бретельку, прикусывает чувствительный сосок, и его неконтролируемая жажда вызывает усиленный приток влажности между ног.

Я прячу голову у него на плече, ошеломлённая отдачей своего тела, совершенно позабывшая, каково это — быть с человеком, которого хочешь разумом, душой и телом. С трудом расстёгиваю пуговицы на его рубашке, чтобы ощупать любимое тело. Втягиваю горьковато-терпкий запах, языком рисую восьмёрки на его мускулистой груди. Меня колотит, из рта вырываются придушенные всхлипы, потому что в следующую секунду Марк проникает пальцами под кружево моих стрингов и дотрагивается до клитора.

Я стону, впиваюсь зубами в его плечо и лихорадочно шепчу:

— Мне так тебя не хватало, мне безумно тебя не хватало…

Марк издаёт невнятный звук, похожий на хриплый стон, и снова целует меня. Трясущимися руками пытаюсь справиться с ремнём на его брюках, от дикого, простреливающего желания темнеет в глазах. Я не могу больше ждать. Не могу.

Кажется, я произношу это вслух, потому что Марк помогает мне, стягивает брюки. Отрывается от губ и заглядывает глаза. Его синяя бездна стала тёмной, мерцающей, порочной. Лицо напряжено, руки подхватывают меня за ягодицы и насаживают на себя. Я даже опомниться не успеваю, как он уже заполняет меня сантиметр за сантиметром.

Хочу зажмуриться от пронизывающего наслаждения, но не могу разорвать наш зрительный контакт. Он полностью во мне, распирает, давит, подчиняет. Я не помню, испытывала ли когда-нибудь настолько сильные ощущения. Даже в ту единственную нашу ночь я не готова была кончить в первые же секунды.

Марк приподнимает мои бёдра и опускает на себя, не переставая наблюдать за моим лицом. Я кусаю губы, издаю протяжный стон, когда он ускоряет темп. Кипение внутри становится невыносимым, наше слияние знаменуется громкими характерными звуками, заполняющими салон автомобиля.