Любовь со вкусом миндаля

— Конечно, мы будем брать, — ответил он и посмотрел на Шэрен. Восхитительная красавица в роскошном платье с обольстительной улыбкой на губах. Нежная скромница и отзывчивая любовница. Его ангел. Его любимая. — Моя жена очень голодная, — серьезно добавил он.

Шэрен лучезарно просияла, услышав, как он назвал ее женой, и достала из яркого пакета рамку с их единственной свадебной фотографией. Ник стоял сзади, по-хозяйски обнимая ее за талию, и с мальчишеским превосходством, словно отхватил самую красивую девчонку в школе, смотрел на фотографа. А она, откинув голову ему на грудь и сжимая ладонь, нежно улыбалась. Шэрен нравилась эта фотография. На ней Ник был счастливым, а она влюбленной.

Часом позже, когда они вернулись в отель и поднялись в номер, перед этим заглянув в бар и прихватив бутылку «Кристалл», Ник разлил по бокалам шампанское и поднял тост:

— За мою жену! — Он сделал глоток.

— За моего мужа, — ласково ответила Шэрен и пригубила искрящийся напиток.

— За первую брачную ночь! — Они выпили до дна, затем Ник отшвырнул хрустальный бокал, который со звоном ударился об антикварный столик и разлетелся на множество осколков. — На удачу, — объяснил он и трепетно привлек к себе Шэрен.

Его прикосновения были медленными и томными, поцелуи — головокружительными и дурманящими, пропитанными терпким и сладким привкусом изысканного вина и наполненными всепоглощающей нежностью. Ник раздевал жену неторопливо, любуясь каждым изгибом, заново открывая для себя ее тело; обжигал кожу горячими ласками: его язык скользил по стройным ногам, задерживаясь на бедрах и плоском животе, обрисовывал очертания бурно вздымавшейся груди и игриво касался напряженных сосков. Его губы порхали по тонкой шее, заставляя трепетать от наслаждения и томиться в ожидании большего. Ник перестал себя сдерживать, жадно сминая податливое тело, накрывая приоткрытые губы своими, целуя дико и горячо, показывая всю силу своей страсти.

Теперь они принадлежат друг другу и могли быть вместе открыто и без оглядки на окружающих. Перед богом и людьми, по закону и по взаимному согласию. Муж и жена. Мистер и миссис Хейворт. Семья.

— Нам в любом случае придется устроить что-нибудь более традиционное, — заметил Ник, когда Шэрен поделилась опасениями касательно бурной реакции родни на ее скоропалительное замужество, а в особенности, бабули Джанетт. — Респектабельный свадебный прием для родственников и бесчисленных знакомых, а с друзьями закатим пьяную вечеринку, — предложил он.

Шэрен, положив голову на грудь Ника, наслаждалась звуками его глубокого расслабленного голоса и кончиками пальцев рисовала замысловатый узор на мышцах пресса.

— Как тебе начало октября? — Он вздрогнул от игривой легкой ласки, которую подарил маленький язычок Шэрен. — В Нью-Йорке красивая осень, — хрипло прошептал Ник, когда мягкие губы нежно обхватили стремительно твердеющую головку. Ее рука скользила по всей длине члена, вторя движениям губ — дразнящим и возбуждающим, каждое движение которых дарило всё большее наслаждение. Ник полностью расслабился, не пытаясь управлять процессом или приблизить оргазм, просто отдался во власть жене, готовясь к долгой и сладкой пытке.

Когда ощущение скорой развязки электрическим покалыванием защипало кончики пальцев, Ник зарылся пальцами в волосы Шэрен и потянул, заставляя прерваться.

— Любимая, а еще я хочу детей, — рывком опрокинув ее на спину, признался он и тут же вошел, глубоко и резко. Несколько сильных, стремительных движений и Ник, наплевав на предосторожности, кончил в нее, утверждаясь в праве обладать этой женщиной и создавать в ее теле жизнь.

***

Ник вошел в свой кабинет, намереваясь быстро разобраться с накопившимися за время его отсутствия вопросами и поговорить с Мартином Кингсли, который несколько раз звонил во время перелета, а потом мчаться обратно в объятия жены. Шэрен он отвез домой, готовиться к поездке в Окленд. Уикенд они решили провести в гостях у ее дедушки с бабушкой: познакомится, попробовать знаменитого черничного пирога и между делом рассказать об их браке.

Ник включил ноутбук, быстро просмотрел котировки акций по интересующим компаниям и, сделав несколько пометок в ежедневнике, по внутренней связи велел Стейси пригласить начальника отдела безопасности. Он обреченно вздохнул, подумав, что сейчас с удовольствием выпил бы кофе, приготовленный женой, но увы, ее здесь нет. А через пару недель, когда они уедут в Нью-Йорк, пить сваренный Шэрен кофе он сможет только дома.

Его брови задумчиво сошлись на переносице. Им с Шэрен предстоял серьезный разговор по поводу ее увольнения из «Уайли Беркшир». Ник не хотел быть для нее начальником, он вообще не желал, чтобы его жена кому-либо подчинялась. Но понимал, что бездельничать, целыми днями сидеть дома она тоже не будет. По крайней мере, пока у нее не появится для этого веская причина. Но сейчас таковой не было, а требовать от Шэрен бросить всё и заниматься только им, Ником, с учетом ее знаний и способностей было бы преступлением. Так же как и пропадать на работе по шестьдесят часов. Деньги для них не проблема, поэтому Шэрен должна работать исключительно ради собственного удовольствия, развиваться и расти как специалист в области лингвистики. В Нью-Йорке для этого уйма возможностей, а он будет поддерживать ее.

Но пока, справедливо рассудив, что так будет лучше, Ник решил отложить этот разговор до возвращения из Окленда. Сегодня им и так предстояло нелегкое объяснение с родственниками Шэрен, а все, что он успел узнать о Джанетт Прескотт без сомнения намекало на тяжелые выходные. Ник весело хмыкнул. Ну что ж, поделом ему! Жениться без благословения, да что там, без элементарного знакомства на любимой и единственной внучке — шаг рискованный, а с таким характером, как у бабули Прескотт — опасный для жизни.

— Ник, — после короткого стука, прозвучал усталый голос начальника отдела безопасности.

— Кингсли, проходи, — улыбнувшись своим рассуждениям, Ник указал на кресло. Мартин подошел к столу, но присаживаться не стал.

— Ты был прав, по сделке с «Вотеркрафт» есть утечка информации, — осторожно начал он.

Ник кивнул. Его предположение подтвердилось, но мыслями он был настолько далеко, что и разозлиться толком не мог. Сейчас его больше волновал вопрос, где Шэрен захочет провести медовый месяц, а еще, будет ли он сегодня спать в постели с женой, или бабуля Прескотт разгонит их по разным комнатам, почему-то Ник не сомневался в том, что она способна выкинуть нечто подобное.

— И не только там, — тем временем проговорил Кингсли, кивком указав на черную папку в своих руках.

Ник нахмурился, наконец уловив обеспокоенные нотки в голове старого друга, и взглядом велел продолжать.

— Я обнаружил слив инсайдерской информации по многим направлениям, а также злонамеренное разглашение коммерческой тайны: наших ставок на госконтракты и цен на общественных торгах. В будущем это грозит немалыми финансовыми потерями.

— Ты выяснил кто? — с тихим бешенством спросил Ник.

— Я даже выяснил для кого.

— И?

— Фрэнсис Колвилл.

— Кто? — изумился Ник, затем громко рассмеялся.

— Я вижу, тебе знакомо это имя, — заметил Кингсли.

— Я слышал, что он приторговывает секретами, но и подумать не мог, что Колвилл сможет пробраться к нам. Вот сучонок! — в сердцах воскликнул Ник. — Кто шпионит для него?

— Это женщина, — с несвойственной ему неуверенностью произнес Кингсли. — В этой папке всё, вплоть до распечаток с ее личной почты.

— Сука! — выругался Ник, затем шумно выдохнул, мысленно велев себе успокоиться. Его ждала Шэрен, и отравлять день ненавистью и злостью не хотелось. Но он чувствовал, что заводится, что бешенство уже начало опасно клокотать в груди, толкая на необдуманные действия. — Надеюсь, этого хватит, чтобы посадить их обоих? — Мартин кивнул. — Кто она?