Любовница отменяется, или Тренчкот
Шрифт:
– Ну…
– Давайте сначала я подробно расскажу вам о моих отношениях с мужем!
Я поперхнулась кофе. Добыча сама шла в руки. Эльмира была готова говорить на щекотливую тему! Отлично. Позволим ситуации развиваться самостоятельно.
– Аслан Кумраев погиб на стройке, – печально кивнула я.
– О, да, это был несчастный случай!
Да неужели?!!
Все твердят о несчастном случае!
А меня вот-вот отправят в СИЗО.
– Да, это был несчастный случай, –
– Да, – выдавила я, цепенея от близости разгадки. Сейчас Эльмира сделает чистосердечное признание, и все обвинения в два счета слетят с меня, как листья с осеннего клена!
Какая же я дура!
Не включила диктофон!
Но если сейчас я начну рыться в сумке, то обязательно спугну Эльмиру, и она не решится сделать откровенное заявление!
– Аслана наказал бог!
– Что?
– Его наказал бог, – страстно зашептала Эльмира, ее вишнево-черные глаза пылали мрачным огнем, ресницы вздрагивали. Она непроизвольно сжимала и теребила край туники, едва не разрывая тонкую материю острыми ногтями.
Я не удержала разочарованного вздоха. Ведь ждала совсем другого признания («я, Эльмира Кумраева, бесчеловечно расправилась с моим бывшим мужем Асланом Кумраевым. Это произошло на стройке. На мне был сиреневый тренч марки Блюберри и черные очки а-ля Жаклин Кеннеди…»). А мадам коварно свалила все на бога. Какая банальность!
– Я всегда говорила Аслану – ты доиграешься! Нельзя так обращаться с людьми, нельзя быть таким жестоким, Бог тебя накажет! И вот это произошло. Он получил по заслугам! Злой, упрямый, необузданный! Готовый чем угодно пожертвовать ради минутной прихоти!
Жар, излучаемый Эльмирой, и страстность, с которой она выпалила гневную тираду, буквально припечатали меня к дивану. Сила и ярость таились в ее тонком теле и рвались наружу – сверкали в глазах, звучали в голосе. В ее взгляде пылала ненависть к Аслану.
Ничего себе! Как она откровенна!
Не зря Лиза назвала ее ведьмой!
Красивая, роскошная ведьма!
Или нет, скорее – дикая пантера. Вот кого Аслан муштровал десять лет, пытаясь приучить к поводку и выполнению команды «к ноге!». Тогда он выбрал себе в жены не ту девушку! Вокруг достаточно красоток, готовых к беспрекословному повиновению. Но неукротимый нрав Эльмиры, вероятно, был гораздо более по вкусу Аслану. Ему нравилось преодолевать чужую волю, и могу предположить, именно поэтому он целых десять лет забавлялся с Эльмирой: наблюдал, как она ломает себя и идет на унижения, не в силах отказаться от материальных благ и подачек, предлагаемых мужем. Рассказала же Лиза мне о патологической жадности Эльмиры?
Но почему она не скрывает ненависти к Аслану? Почему не маскируется? Если Эльмира сама столкнула Кумраева в котлован, то зачем ей признаваться в отвращении к бывшему супругу? В ее неприкрытой ярости – уверенность в невиновности.
Что-то мне это не нравится!
Вот
я, например… Заливалась соловьем, убеждая следователя в моем лояльном отношении к Кумраеву. Правда, зря старалась. Нелюбин все равно выяснил правду, узнал причину, заставлявшую меня ненавидеть и бояться Аслана…А вдруг Эльмира ведет двойную игру? Или просто не считает меня противником?
Да уж, на оперуполномоченного я не тяну.
Так, юный следопыт с мозгами, съехавшими набекрень.
Мы продолжили обсуждение темы. Полчаса Эльмира упоенно описывала свои страдания в браке с Кумраевым. Она рассказывала о грубости и неверности мужа и о собственной самоотверженности.
Я внимательно посмотрела на Эльмиру. Дама, сидящая передо мной в кресле, совсем не походила на жертву и не выглядела человеком, который позволит кому-то манипулировать собой. А если позволит – то лишь убедившись в адекватности вознаграждения.
Холеная, обколотая ботоксом, отшлифованная от мизинца до мочки уха, она, скорее, своим видом пела гимн праздному образу жизни. Ни один участок тела, способный принять груз драгоценностей, не пустовал – на шее висело красивое колье, на запястьях – браслеты, в ушах – серьги. Мадам окружала версальская роскошь – сверкал раритетный паркет, мерцала лаком антикварная мебель. Да, определенно, бедняжка нуждалась в сочувствии не менее, чем эфиопский малыш, обедающий раз в неделю половинкой банана!
Юля, какая ты злая!
Замолчи, о противный внутренний голос.
Я не злая. Я справедливая…
Нет, согласна, Эльмире пришлось нелегко. Она десять лет прожила с этим извергом. Колоссальный срок! Я общалась с Кумраевым всего полгода, но к финалу наших отношений уже нервно вздрагивала всякий раз, когда на телефоне высвечивался его номер. А Ирише хватило одного сексуального этюда, и теперь до конца дней она будет сжиматься от отвращения при упоминании его имени.
Но кто мешал Эльмире уйти от деспота?
Почему она не сбежала от Аслана?
Все нелицеприятные вопросы я задавала беззвучно – уже основательно вжившись в роль психоаналитика. Сосредоточенно кивала, поддакивала и эхом повторяла окончания фраз. Благодаря избранной тактике наше общение с Эльмирой напоминало движение Волги – неспешное и безостановочное. Моей визави даже не требовалось дополнительных вопросов: как самонаводящаяся ракета она летела точно к цели.
– И что теперь?! – воскликнула Эльмира. – Что в результате?! Ничего, абсолютно ничего! Аслан подложил мне свинью! Он мстит мне из могилы!
Эльмира точь-в-точь повторила мои слова. О, да, этот умелец виртуозно отравляет существование тем, кто остался в живых. Мне, Эльмире…
– Какую?
– Что какую?
– Свинью какую подложил?
– Ну, Юля! А алименты? Теперь я осталась без средств к существованию! Я осталась без денег.
– А он платил вам алименты на ребенка? – тупо удивилась я.