Люди с платформы №5
Шрифт:
— «Что там? Кто звал меня?» — ответила Марта.
— «Зовет синьора».
Если она перестанет ездить на работу, то будет скучать по таким вот мгновениям. По мимолетным, но согревающим сердце разговорам со множеством людей, которые расцвечивали ее дни. Она не увидит баристу из вокзального кафетерия, не перебросится несколькими фразами с продавцом уличной газеты, распространяемой бездомными. Все они соединяли Эмми с окружающим миром, с частью чего-то большего, чем ее собственная жизнь.
Где ты, Айона?
ПИРС
08:13.
Пирсу вновь не повезло: Айоны в вагоне не было. Поезд подъехал к платформе Уимблдона, и он подумал, что надо бы выйти и пересесть на встречный, чтобы вернуться домой. Но дома его ждал долгий пустой день, который нечем заполнить. И Пирс решил доехать до Ватерлоо вместе с Мартой, Эмми и Санджеем, а затем на том же поезде вернуться обратно.
Ему стало намного легче общаться с попутчиками. Теперь все знали правду о нем, но никто не судил его слишком строго, за что он был им благодарен. Почему же он так долго позволял обману разъедать его изнутри?
Выглянув в окно, Пирс заметил в толпе пассажиров Дэвида. Тот вошел в третий вагон и уселся неподалеку, найдя свободное место за соседним столиком.
— Дэвид, здравствуйте! Скажите, вы, случайно, не знаете, куда подевалась Айона? — Эмми оказалась первой, кто вслух задал вопрос, вертевшийся у всех на языке.
— Вообще-то, я не видел ее уже более двух недель, — ответил Дэвид. — Может, она в отпуске?
— Если бы она собиралась в отпуск, то обязательно сообщила бы нам, — сказал Санджей. — Айона не из тех, кто хранит секреты, согласны?
Лица у всех попутчиков Пирса были довольно мрачными; у каждого по-своему. Ему вдруг подумалось, что каждый из них, включая и его самого, — отдельные спицы колеса, тогда как Айона была центром, осью. Без нее их группка теряла всякий смысл и распадалась на отдельных индивидуумов, почти не имеющих точек соприкосновения. Если Айона исчезла насовсем, не получится ли так, что через какое-то время они перестанут даже здороваться друг с другом? Нет, конечно. Может, отдалятся, но не сразу.
— А вдруг она заболела? — предположила Марта. — Айона ведь уже старенькая, а в таком возрасте легко скатиться под откос. Моя бабуля вовсю играла в бинго, занималась зумбой и аквааэробикой, но потом вдруг подцепила пневмонию, и через две недели ее не стало.
— Уже старенькая? — возразил Дэвид. — Боже, да Айона лет на десять моложе меня. Уверен, ей нет еще и шестидесяти, хотя у меня никогда не хватало смелости спросить про ее возраст.
— Сочувствую тебе, Марта, — сказала Эмми, — но не думаю, что Айона заболела. Она ведь сделана из очень крепкого теста. Чтобы она две недели не показывалась на работе… Должно быть, у нее произошло что-то очень серьезное. Тогда нам тем более нужно разыскать ее и узнать причину. Вот только как это сделать?
— Когда меня грызут сомнения, я всегда спрашиваю: «А как бы поступила на моем месте Айона?» — призналась Марта.
— Я тоже, — кивнул Дэвид. — Кто бы мог подумать, что я буду принимать решения, основываясь на советах эксцентричной лесбиянки? Но ее советы и впрямь помогают.
Возникло гнетущее молчание. Пирсу подумалось,
что все его спутники сейчас задаются мысленным вопросом: а что бы сделала в этой ситуации сама Айона?— Марта — ты просто гений, — произнес Санджей. — Эмми, Пирс, вы помните день, когда мы все познакомились? Познакомились по-настоящему? — (Они кивнули.) — Вот именно так и поступила бы сейчас Айона.
Санджей встал и, немного нервничая, крикнул на весь вагон:
— ВАМ ЗНАКОМА ПАССАЖИРКА ПО ИМЕНИ АЙОНА?
Десятки пар удивленных глаз повернулись в его сторону.
— Эта женщина всегда очень экстравагантно одевалась. Пока я не узнал ее имени, я называл ее про себя Радужной Леди, — добавил он.
— А я называл ее Чокнутой Собачницей, — признался Пирс. — Это из-за ее любимицы Лулу и того, что сама она несколько… эксцентрична.
— На самом деле Айона — Дама-с-Волшебной-Сумкой, — сказала Марта. — В ее сумке всегда находилось что угодно. И у нее есть деймон.
— Я именовал ее Мухаммедом Али, — откликнулся мужчина, сидящий позади.
Пирс узнал его. Этот человек тоже присутствовал при первой вагонной репетиции Марты. Только почему вдруг Мухаммед Али? В таком прозвище не было никакого смысла, но логика, как известно, у каждого своя.
— Если вы знаете, о ком речь, просьба поднять руку, — заключил Санджей.
Поднялся лес рук.
Пирс подумал, какое описание пассажиры дали бы ему самому. Явно нелестное. И многие бы хватились, если бы он вдруг исчез? Наверное, никто, за исключением Марты и, конечно же, его родных.
— Спасибо! — поблагодарил всех Санджей. — А теперь попрошу не опускать руки тех, кто видел Айону в течение двух последних недель.
Таковых не оказалось.
— Может, кто-нибудь знает ее номер телефона? — спросил Санджей.
Пассажиры замотали головами и забормотали: «К сожалению, нет». Молодой человек удрученно сел.
— У самой Айоны такие вещи получались гораздо лучше, — вздохнул он.
— Дэвид, а вы тоже придумали Айоне какое-то прозвище? — спросила Марта. — Пока не узнали ее имя.
— Естественно, придумал.
Все повернулись к нему. Пирс уже успел забыть, что Дэвид ехал вместе с ними.
— Я называл ее Женщиной-из-Поезда.
— Очень… изобретательно, — буркнул Пирс.
— А я знаю, как нам найти Айону! — просияла Эмми. — Надо же, как мне только раньше это в голову не пришло? Вот же я балда! Ведь Фин работает вместе с ней. Я сейчас позвоню Физз.
— Настоящей Физз? Той, которая из TikTok? — Марта изумленно выпучила глаза, словно Эмми собиралась звонить Биллу Гейтсу или Ричарду Брэнсону.
— Ей самой, — ответила Эмми, роясь в контактах. — Привет, Физз! Это Эмми. Надеюсь, ты сумеешь помочь. Я тревожусь за Айону. Больше двух недель никто из нас не встречал ее в поезде. Она появлялась на работе?
Все напряженно ждали, слушая короткие реплики Эмми вроде «Нет!», «Ни разу? Какой ужас!» и «Тоже не знаешь?». Затем раздался взрыв смеха, за которым последовали слова: «Это очень в духе Айоны!»
— Физз? — недоуменно пробормотал Дэвид. — Вот так имечко! Это сокращение от Фелисити или от Фионы? Никакой уважающий себя викарий не согласился бы крестить ребенка под именем Физз.