Люс-а-гард

При этом сэр Арчибальд со значением посмотрел на свою молодую жену и ее сестричку.

Леди Мэри и леди Алиса, невзирая на то, что их стулья стояли по крайней мере в футе друг от друга, непостижимым образом сидя слились в перепуганном объятии.

Тогда сэр Арчибальд перевел взгляд на Люс — и ей понравились живые ясные глаза старого крестоносца.

— Говори, — коротко приказал он, но слушаться таких приказов было как-то не обидно.

— Леди Лауру действительно отравила женщина, — сказала Люс. — Она ночью прокралась в покои леди. И эта женщина — здесь! За этим столом!

Три леди из четырех ахнули. Леди Кэтрин посмотрела на Люс с большим недоумением, как бы говоря взглядом — неужели за ужином придется выслушивать сумасшедших?

— Почему ты так считаешь? — вопросил старик.

— Потому, что мужчине это ни к чему. В Блокхед-холле только один мужчина мог бы желать смерти леди, чтобы жениться на молодой красавице. Но псари напоили его до поросячьего визга.

— До чего?! — радостно спросил крестоносец.

— До поросячьего визга, — даже не беспокоясь о том, что может ввести в архаическое наречие чуждый ему фразеологизм, повторила Люс.

— Это сказано обо мне? — ушам своим не веря, поинтересовался лорд Блокхед.

— О тебе, голубчик, — добродушно подтвердил сэр Арчибальд. — Продолжай, дитя.

— Моя сестра Марианна попала в Блокхед случайно и вовсе не хотела стать… — Люс задумалась в поисках слова. — Стать наложницей лорда!

— А супругой? — старый крестоносец глядел в корень.

— Тоже не хотела. Она обручена совсем с другим человеком, — уверенно соврала Люс, потому что договор с братцем Туком вряд ли можно было счесть за обручение, хотя бы потому, что сама Свирель о нем не подозревала.

— Допустим. Что из этого вытекает?

— Мою сестру Марианну поместили в покоях сэра Эдуарда, — Люс с высоты стола поклонилась юноше и вдруг автоматически поправилась: — Доброго сэра Эдуарда! Она догадывалась, что ночью ее навестит лорд Блокхед. И она решила искать спасения в покоях леди Лауры. Там она видела, как вошла и вышла отравительница.

— Если мы прикажем привести и допросить твою сестру, проку от этого будет мало, — рассудил сэр Арчибальд. — Она не владеет добрым христианским наречием. А проверить, правильно ли ты исполняешь обязанность толмача, мы тоже не можем.

— Приведите Марианну, и пусть она укажет рукой на отравительницу! — вскочила леди Гвендолен. При этом плащ, естественно, сполз с ее колен, отлетел за спину, и Люс увидела узкие рукава с парчовыми манжетами.

— Это невозможно, — пристально глядя на леди Гвендолен, сказала Люс. — Она видела прядь темных волос из-под капюшона, приметные перстни на руке, державшей светильник, и еще приметные парчовые манжеты.

— Что за перстни? — поинтересовался старый крестоносец.

— Большой рубин грубой огранки и огромный изумруд. Моя сестра разбирается в камнях. Там, где она жила раньше, у нее были драгоценные камни, — тут уж Люс не могла упрекнуть себя во вранье.

— Большой рубин есть у моего глубокоуважаемого родственника сэра Эдгара, — и леди Гвендолен поклонилась лорду Блокхеду. Больше она не сказала ни слова, но и так было ясно — она, как и Люс, считала, что мужчина вполне может накинуть на плечи дамский плащ с большим капюшоном.

— У меня его больше нет, — немедленно отвечал лорд Блокхед. — Я его куда-то засунул. Или потерял.

— Очень убедительно! — воскликнула леди Гвендолен. — Вы так говорите о фамильной реликвии, как будто это грязная медяшка!

— Но у меня его нет, — в доказательство лорд выставил на общее обозрение обе руки.

— Перстня с изумрудом я тут тоже не вижу, — сказала Люс леди Гвендолен. — Постарайтесь вспомнить, куда вы подевали свой приметный перстень… — она собралась с силами и яростно завершила фразу: — Добрый сэр!

— Не помню! — отрубил лорд.

— Мужчина так упирается только в случае, если подарил перстень замужней леди, — заметил сэр Арчибальд. — А среди присутствующих леди замужем только одна — и это моя собственная жена, господа.

Леди Мэри лишилась голоса, но зато леди Алиса мужественно встала на ее защиту.

— Леди Мэри всю ночь провела в одной постели со мной!

— Кто еще может это подтвердить? — спросил старый крестоносец. — Я-то немало выпил и повалился на ложе глубоко заполночь.

— Это не довод, добрый сэр, — прервала его Люс. — У вас есть другие доводы?

— Моя супруга спит и видит, как бы избавиться от меня и стать женой кого-нибудь другого, — заявил сэр Арчибальд. — Если я во благовременье помру, лучшее, что она может придумать — это стать леди Блокхед. А если ей еще удастся меня надуть и родить младенца, то она останется очень богатой вдовой, так что лорду Блокхеду жаловаться на приданое не придется.

— Да я и пальцем не прикоснусь к леди Мэри! — довольно неубедительно вскричал лорд Блокхед.

— Только четыре женщины из находящихся в замке настолько привыкли к парчовым манжетам, что не снимут их, идя на преступление, — сказала Люс. — Покажите ваши манжеты, леди Мэри и леди Алиса!

— Ну! — зарычал сэр Арчибальд.

— Парчовые, — заметила леди Кэтрин. — И у меня тоже. Но меня той ночью в Блокхед-холле не было. Я приехала только днем.

— Я не виновата! — завопила леди Мэри. — Вы на меня напраслину возводите, супруг мой!

— Леди Алиса, поклянись на распятии, что твоя сестра провела всю ночь в одной постели с тобой! — сурово потребовал старый крестоносец.

Леди Алиса встала, протянула руку к висящему на стене деревянному распятию, но не сказала ни слова.

— Клянись! — закричали уже оба лорда, а молчавший, как статуя, юный поэт зажал себе руками уши. Все это было для него невыносимо.

— Значит, леди Мэри ночью вставала и куда-то выходила, — подвела итог Люс. — Мне пришлось случайно услышать разговор этих двух леди. Одна из них действительно проявляет большой интерес к лорду Блокхеду…

Тут леди Мэри и леди Алиса, выскочив из-за стола, упали в ноги Люс.

— Вы губите нас! — укоризненно обратилась к ней леди Алиса. — Да, леди Мэри ненадолго выходила из спальни. Но я клянусь, что она не виновата в смерти леди Лауры! Клянусь на распятии!

— Вы знаете, где она была? — спросила Люс.

— Да, знаю.

— Скажите. И поклянитесь!

— Она всего-навсего была в оконной амбразуре, возле открытого окна, на подоконнике! Клянусь на распятии!

— В оконной амбразуре? — заподозрив неладное, переспросила Люс. — А что же это за окно?