Лютый. Я тебя помню

– И почему же?

– Думаю, поэтому.

Рамиль усмехается, а я готова провалиться сквозь землю: Анютка спустилась со второго этажа и идёт ко мне. В одной руке она держит кружку-непроливайку с какао, а другой прижимает к себе плюшевого зайца.

– Мама, а кто эта тётя? Почему она сидит у дяди на коленях?

Я не знаю, что на это ответить, беру ее за руку и веду в сторону кухни. А когда мне вслед доносятся удивленные слова Лерусика, то кожа между лопаток мгновенно покрывается мурашками:

– Ты когда успел ребенка заделать? Она ведь даже не маленькая! Но как похожа – просто копия тебя!

Глава 15

– Давай… давай же…

Стиснул зубы и тяжело дышу – да что там, даже глаза зажмурил и представляю мулатку в самой откровенной позе. Ничего не помогает. Голая Лерусик сидит передо мной на коленях и старательно сосет член. Который, к слову, остается совершенно вялым. Мысленно хвалю себя за то, что не рискнул и не стал совать в нее член прямо с ходу на кровати, а решил сначала немного «разогреться». Вот и разогрелся. Так разогрелся, что мало не покажется. Кретин. Ведь подозревал, что ничего не получится! Нет, приспичило проверить, да ещё жутко интересно было посмотреть на реакцию Василисы, когда она увидит эту шлюшку. Ну что, можно считать миссию оконченной – Василиса просто молча ушла и всё. Как будто должно было быть иначе. На что я вообще рассчитывал? Веду себя как идиот!

– Малыш. Ничего не получается. – Лерусик отрывается от меня и вздыхает, - может, как всегда, просто кофе попьем да о жизни поболтаем?

Смотрю на неё, и будто не вижу – всё, что хочу, чтобы она поскорее ушла из моего дома. Но, Лера, конечно же, не догадывается о моих мыслях. Соблазнительно потягиваясь, она поднимается на ноги и подходит к окну. Раздвигает тяжелые бархатные шторы и впускает в комнату солнечный свет. Да, фигурка у нее – что надо. Но, почему-то меня это совсем не привлекает. И дело не в том, что Лера – продажная женщина. Дело в том, что она мне просто не нужна.

– Красиво у тебя тут. – Она встает так, чтобы я видел ее упругую грудь и торчащие соски, - будущей жене очень повезет. А я могу лишь надеяться, что ты хоть иногда будешь обо мне вспоминать.

– Что за негативный настрой? – я неслышно усмехаюсь, - мы не в сказке живем, думаешь, поверю, что я кому-то нужен в этом кресле?

Лерочка молча возвращается ко мне и призывно проводит ладонями по телу. Она не сводит с меня насмешливого взгляда.

– Слишком быстро ты списал себя со счетов. – Она наклоняется и проводит кончиком языка по моей щеке, - а как же милая домработница с той шустрой крошкой? Никогда не поверю, что она у тебя реально работает.

– Это почему же? – вспомнив про Василису, я мгновенно напрягаюсь.

– Ну, Рамильчик. Даже слепой увидит, как она на тебя смотрит. Ты зря меня пригласил, она тебе это еще не раз припомнит.

– Не неси чушь! Я её даже не знаю, поняла? – снова накатывает злость. Я раздраженно хватаю Леру за запястье и резко тяну к ширинке, - вместо того, чтобы болтать, лучше займись делом!

***

Лера ушла примерно через сорок минут, и перед тем как спуститься на первый этаж, я минут двадцать смотрел в окно и думал о том, что мой эксперимент с треском провалился. Да что говорить – сейчас я даже не верю, что мой член вообще стоял. Видимо, померещилось.

Во дворе, на большом клетчатом пледе сидит пигалица. Вокруг нее разложена целая гора игрушек, и даже пластмассовая кухня с кучей игрушечной посуды. Василисы рядом нет – наверное, как всегда торчит на кухне и что-то готовит. Надо же, похоже, немного привыкла и перестала следить за каждым шагом своего ребенка… хотя, уверен, только и делает, что смотрит в окно – плед специально постелила так, чтобы был на виду. Сам не замечаю, как улыбаюсь, и тут же мотаю головой, сбрасываю наваждение. Не хватало мне еще умиляться чужим приплодом. Поскорее бы она уже развелась и уехала! Ну, или с мужем помирилась. Кому нужны чужие дети? Как можно быть такой глупой и решиться на развод в наше время?

Пока спускаюсь вниз, думаю о том, что Василиса вовсе не божий одуванчик и буквально на моих глазах встречалась с каким-то перцем. А потом приехала, и как не в чем ни бывало, делает вид, что жутко оскорблена.

Я оказался прав. Как только появился на кухне, Василиса принялась слишком увлеченно помешивать мясо в сковороде. Вот только по напряженным плечам, я понял, что она явно не рада моему появлению.

– Можно мне кофе налить? – говорю, только чтобы ее расшевелить. – Не делай вид, что так сильно занята. Ты только что стояла возле окна – занавеска сдвинута.

Василиса ничего не отвечает. Просто молча наливает кофе и ставит кружку на стол. Пытаюсь поймать ее взгляд, но она тут же отворачивается и возвращается к плите. Успеваю лишь заметить привычный румянец на щеках. Сам не пойму, что не дает мне покоя – но стоит только оказаться рядом, как сразу чувствую странное волнение. И это волнение не дает мне сосредоточиться и заниматься своими делами. А точнее – закрыться в комнате и сидеть перед ноутбуком часами. Как бы не пытался, мысли то и дело возвращаются к моей новой знакомой – и даже то, что она почти разведенка с прицепом меня уже не волнует. Рядом с ней становится как-то спокойно и уютно. Кто бы мог подумать!

Впору санитаров вызывать, похоже, потеря памяти и безжизненные ноги, это ещё не все сюрпризы. Невольно вспоминаю, как сделал несколько шагов в ванной. Еще никогда я не был настолько беззащитным и жалким перед женщиной. Но только рядом с ней, я, наконец, смог сдвинуться с места! Что это, если не волшебство? Увидев её наивные, испуганные глаза, я пришел в бешенство, и эти эмоции буквально заставили меня сделать эти несчастные несколько шагов. Но во всем виновата – она. Она вывела меня из равновесия, совершенно ничего не делая! И почему я только сейчас это понял?

– Ну, и как там Дима поживает? – скрещиваю руки на груди и смотрю насмешливо, - ты, наверное, после развода сразу же за него замуж выскочишь? Ну, а что – сейчас долго не думают, а тебе и вовсе выпал джекпот – два мужика сразу. Выбирай-не хочу. Неужели готов с ребенком взять?

Боже, как она напряглась! Я буквально чувствую, как внутри у нее все бурлит от ярости. Замерла с лопаткой в руке, едва дышит. В наступившей тишине я слышу, как тикают часы. И все же, я не могу остановиться, несет меня вперед, как паровоз:

– Признаю, ты очень необычная женщина. Вот только не пойму, что в тебе такого особенного, раз мужики проходу не дают? Не расскажешь?

Несколько секунд она явно о чем-то думает, но затем, круто разворачивается, и я вижу, как от возмущения дрожат аккуратные, пухлые губы.

– Слушай, ты! – выплевывает с чувством, и бросает лопатку на стол, - меня это все уже достало! Не хочу больше тебя слушать! Да если хочешь знать, я… - она вдруг резко замолкает, и я слышу её тяжелое дыхание.