Мачеха для Золушки
Шрифт:
– У меня дела в этом городе.
– Ясно, как и у всех взрослых. Идите сударь, не буду вас задерживать.
Эйрика отвернулась, и подобрала палку. Рикард рассмеялся.
– Кажется, кто-то все еще собирается стать воином?
– И стану!
– вздернула нос девочка, - Видишь же, я упражняюсь, чтобы когда мне в руки попадет настоящий меч, уметь с ним обращаться.
– Меч потяжелее палки будет.
Эйрика подняла бровь, и в этот момент, ее выражение лица очень напомнило выражение ее матери. Сходство было таким явным, что Рикард снова не удержался от улыбки. Девочка подошла к забору совсем близко.
–
– Как же ты себе это представляешь?
– Ну будешь приходить сюда каждое утро, и показывать приемы, я быстро учусь.
Северянин отчетливо представил себя стоящим у забора, и размахивающим палкой. Ему снова стало смешно.
– Увы, юная леди, завтра утром я покину город, так что не могу давать опрометчивых обещаний.
Эйрика огорченно опустила голову. В сердце Рикарда шевельнулась жалость. Ну вот, расстроил ребенка.
– Эйрика, - протянул он ей руку, - Но я все еще твой друг. Хочешь, я буду иногда тебя навещать?
– Хочу, - глаза девочки загорелись, - Расскажешь мне про свою родину? Мне столько всего хочется узнать об Эрланге!
– Договорились, - кивнул Рикард.
– Тебе лучше идти, скоро пойдет городовой, приходи вечером, после заката!
– Но...
Не слушая возражений, девочка сунула палку под куст, и скрылась среди ветвей.
Некоторое время Рикард стоял в растерянности. Не самая лучшая идея - идти сюда после заката. Будь Эйрика лет на пять старше, он бы точно не пришел. Но ведь она всего лишь ребенок, которому скучно, к тому же, вряд ли ее выпустят так поздно.
***
Когда на улицах зажглись фонари, Рикард все-таки вернулся к забору, окружавшему пансион. Как он и ожидал, девочка не пришла. Можно с чистой совестью возвращаться, но вместо этого, молодой человек прислонился к ограде, и зачем-то принялся ждать.
Спустя некоторое время кусты зашевелились, и из темноты шепотом позвали.
– Рикард, это ты?
– Неет, это ночной дух Хоос, который утаскивает маленьких девочек, бродящих по ночам, - басом отозвался парень.
В ответ раздался смех, и у забора появилась Эрика.
– А куда он их утаскивает, и зачем?
– В холодные пещеры, и превращает там в ледяные статуи, - зловеще произнес Рикард.
– Ааа, очередные сказки, тогда не интересно. Нас мама навестила, пришлось ждать, пока она уйдет к Агате. Она не одобрила бы мою вылазку.
– Могу представить.
Девочка села на траву возле забора, Рикарду пришлось опуститься на мостовую.
– Раз уж я пришел в гости - держи!
– и он протянул ей бумажный пакетик.
Эйрика прищурилась.
– Это что?
– Конфеты.
– Ты конечно мой друг, но я не буду брать.
Рикард вопросительно посмотрел на девочку, а потом вспомнил рассказ Катрин об отравленных фруктах. Как-то он не подумал.
– Думаешь, я пришел сюда, чтобы коварно тебя отравить?
– он вытащил пару конфет, и отправил их в рот.
– Как видишь, вполне съедобные.
Эйрика окинула его оценивающим взглядом, и тоже взяла конфету.
– Открой рот.
– Что? То есть ты мне не веришь?
Закатив глаза, он все-таки съел угощение из ее рук. И показал язык.
– Теперь убедилась? Я все еще не бьюсь в конвульсиях.
Девочка рассмеялась, и взяла еще одну конфету, на этот раз для себя.
–
Рикард, а правда, что на твоем острове все жители до сих пор носят шкуры животных?– Правда, - стараясь сохранить серьезность, отозвался северянин.
– А где шкура шкура волка, у которого ты отнял этот клык? В Эрланге действительно земля белого цвета? А тебе доводилось видеть небесное сияние?
Рикард, не ожидавший такого потока вопросов - поперхнулся.
– Можешь не на все отвечать, - разрешила девочка, - У меня вопросов много.
– Ты их готовила с последней нашей встречи? Ну хорошо, только давай не так быстро.
***
Луна прошла половину небосвода, Рикард сидел, прислонившись спиной к забору, и рассказывал. С той стороны так же сидела Эйрика, укутавшись в безразмерный плащ, и смотрела на звездное небо.
Девочка уже почти не задавала вопросов, а только слушала. От рассказов об острове, молодой человек перешел к легендам, к обычаям. Вспомнил, как и ему в детстве рассказывали о коварном Хоосе, и о таинственной Аветте. Делая скидку на возраст, он обходил острые или жестокие моменты мифологии, отчего иногда возникали паузы. Дыхание за спиной становилось более мерным.
Рикард обернулся, и ущипнул слушательницу за бок.
– Эй, чего ты?
– возмущенно спросила девочка.
– Кажется, юной леди пора возвращаться в свою комнату.
– Ну пожалуйста, ты же не дорассказал. Куда Аветта дела волшебный лук?
– Выбросила в озеро. Эйрика, если ты здесь уснешь, мне придется перелезть через забор, и за ногу тащить тебя в дом.
Девочка в ответ фыркнула, но все-таки встала. Она сняла плащ, и вернула его владельцу.
– Ты еще придешь?
– Обязательно, когда снова буду в этом городе.
Эйрика сонно улыбнулась, и прислонилась щекой к холодному металлу ограды.
– Рикард, ты самый хороший друг. Я скучала, и рада, что ты нашелся. Не забывай больше меня.
Рикард удивленно моргнул. С ним сейчас разговаривали на родном языке? Здесь, на юге Аквилана? Или почудилось?
Девочка уже скрылась в темноте, лишая его возможности переспросить. Но если говорит она, значит и ее мать тоже знает язык Эрланга! Северянин поежился, то ли от ночной прохлады, то ли от осознания того, сколько он болтал при Катрин. И ведь она даже вида не подавала! Пожалуй, на будущее, следует чаще держать язык за зубами. И выяснить, правда ли эти леди владеют северным языком.
Глава 32. Неожиданное признание
Длинная монотонная дорога утомляла больше, чем повседневные обязанности. Обычно, погруженная с головой в дела, Катрин теряла счет времени. Но стоило остаться с собой наедине, то голову заполняли тяжелые мысли. Она все еще не может забрать девочек...
Вчера Эйрика была весь день оживленной, а сегодня утром, провожая карету, казалась грустной и притихшей. Даже Агата держалась бодрее, хотя обычно все происходило наоборот. Зато падчерице новое место пошло только на пользу. Наверное, всему причиной новообретенная подруга. Когда Катрин заходила пожелать доброй ночи, Селина о чем-то секретничала с соседкой по комнате, и физиономии у девчонок были на редкость таинственными. Может и правда, не разлучать их пока.