Маг моего сердца

— Так что ты хотела сказать? — убийственно спокойным тоном произнесла я, как только мы тронулись.

— Даймондо принадлежит мне! — уверенно заявила наша потерпевшая, скрестив руки на груди — насколько это было возможно сделать в тесноте. — Ты должна уйти!

Она называла его на местный манер. «Даймондо».

— А ты хоть знаешь, кто я? — усмехнулась я.

— Я узнала тебя! Ты та женщина, Он танцевал с тобой танго! Но я должна быть с ним, я не отдам его! Я люблю его!

Она говорила быстро, эмоционально, но ни капельки не сомневаясь в себе. Из нее получился бы неплохой творец — если бы она обладала хоть толикой магии. Но чего нет — того нет.

— А он тебя любит, ты спрашивала? — поинтересовалась я, пряча улыбку.

Ревность вдруг куда-то улетучилась, а на смену ей пришло… другое чувство.

— Конечно любит! — заявила Ангелика. — Он пришел бы ко мне вчера или позвал бы — если бы не ты!

Ты во всем виновата!

Доводы ее были просто железными, но голос уже не содержал прежней уверенности. Видимо, в глубине души она сомневалась в чувствах Даймонда к ней.

Тут мы свернули налево — и сразу увидели дирижабль. Огромный, серебристый, он висел в воздухе, привязанный к причальной мачте, и напоминал гигантского кита. «Под брюхом» кита лепились несколько гондол. Я знала: в трех из них должны находиться механизмы. Для людей — только одна.

И как хорошо, что это не плетеная корзина, а закрытая кабинка.

— Ты что, уезжаешь? — недоверчиво протянула Ангелика.

Ответить «Да»? Но ведь я вернусь.

Я внимательно посмотрела на девушку. А ведь она, пожалуй, может пригодиться, такая разговорчивая…

Машина въехала на стоянку и остановилась.

— Послушай, Ангелика. Если ты действительно любишь Даймонда — ты могла бы помочь мне. Вернее, — в первую очередь ему. Он… заболел.

Оттавио покосился на меня, но промолчал.

— Что же ты молчала, — всплеснула руками знойная красотка. — Что ты с ним сделала? Почему бросила его? Сейчас же поворачивай, едем обратно!

— Подожди. Он был в горах и подхватил болезнь, которую знают только там. — сочиняла я на ходу. — Мы летим туда, чтобы…

— Поговорить с духами? — воскликнула девушка.

— Да! — выпалила я, считая лишним опровергать ее мнение.

— Тогда я с вами. Я помогу. Я умею разговаривать с духами. Идем!

Ее решительности можно было позавидовать.

И вслед за Оттавио она решительно вылезла из автомобиля.

Что ж, о ее пристрастии к духам можно было догадаться по ловцу снов.

Оттавио достал из багажника корзинку, и мы втроем двинулись к дирижаблю.

— Надо лезть… туда? — озадаченно спросила Ангелика, задрав голову.

— Так ты хочешь помочь Даймонду или нет?

Ангелика лишь кивнула и больше не задавала вопросов.

У мачты стояли какие-то люди в форме. Причальная команда, как объяснил Оттавио. Ауры этих людей были едва заметно — но изменены. Наконец, мы приблизились. Дворецкий отдал корзинку одному из них, и тот крепко привязал ее к свисающему с дирижабля канату. Ее тотчас потянули наверх.

— Сеньора Бренна, вы первая. Потом вы, сеньорита.

Поднимаясь по железной лестнице, я подумала, что — а ведь я такая же сеньорита, как она.

Однако, Оттавио наградил меня статусом.

Вот и площадка, наверху стоит… стюард? На нем синяя форма.

— Добро пожаловать, сеньора. Я пилот этого дирижабля. Прошу вас занять место в салоне.

Его аура тоже уже «поехала».

Я поздоровалась в ответ и прошла в гондолу. По пять кресел с боков от прохода, круглые иллюминаторы, на полу — ковровая дорожка. Впереди, за занавеской, видимо, рубка управления.

Наша корзинка уже стояла на переднем сиденье в левом ряду. Я уселась в среднее кресло справа.

Следом вошла Ангелика и плюхнулась напротив, вытянув ноги в проход. Оттавио расположился через одно кресло позади меня. Таким образом, баланс был соблюден.

Пилот прошел через салон в рубку. Вскоре послышался шум двигателей. Затем — мягкий толчок, еще один …Видимо, это отвязывали канаты, которыми дирижабль был прикреплен к мачте.

Наконец судно рвануло вверх… Мы вцепились в подлокотники.

— Держитесь, дамы, — произнес Оттавио.

И все-таки летать в дирижабле гораздо приятнее чем, например, в вертолете. Плавнее ход.

Наш воздушный корабль набрал высоту и выровнялся. Я услышала тихий стон — Ангелика распласталась в своем кресле, — видимо, ей было не по себе. Заметив, что мы перестали подниматься, она села удобнее и начала вполголоса бормотать ругательства.

Лететь предстояло не меньше трех часов — делать все равно нечего. И лучше наладить контакт сразу, чем делать это в полевых условиях в спешке.

— Ты давно знаешь Даймонда, Ангелика?

— Полгода! И сначала все было хорошо.

Она осеклась. Вот как. Значит, они познакомились еще до нашей встречи в поезде. «Сначала было хорошо» предполагает, что потом хорошо быть перестало, это очевидно.

— А где вы познакомились?

Мне это совершенно неважно. Но из ее рассказа я больше узнаю о мире — не через карту, а со слов коренного жителя.

Ангелика принялась рассказывать — то ли от безнадеги, то ли просто от скуки. Насчет того, что она вдруг воспылала ко мне симпатией, я не обольщалась. Попутно она приплетала информацию про всех своих родственников и друзей. Уже к середине повествования я поняла, что люди, населяющие мир, в большинстве своем добрые и открытые — и, может быть, несколько наивные. Но обожающие учиться и постигать новое. Сама Ангелика, например, мечтала стать модельером. Свое яркое оригинальное платье она сшила сама. Но что примечательно: она ни словом не обмолвилась об изменениях, которые бы происходили с ее родными или знакомыми. Не заметила? Восприняла, как должное? Или же…

— Ангелика, — перебила я ее самым бесцеремонным образом. — Ты ведь была на карнавале?

— Конечно! — вскинулась она.

— Ты видела людей, которые… Которые на самом деле похожи на тех, в чьи костюмы вы наряжались?

— Их все видели, — надула губы Ангелика. — Их много. Это началось недавно, но уже модно быть таким. Я бы тоже хотела себе хвост — или крылья, чтоб летать по ночам под луной. Но — не получается.

— А у кого-нибудь из твоей семьи или подруг — получается?

— Только у одной подруги, по колледжу. То есть, в колледже-то много у кого, но не все они мои подруги, — пояснила девушка. — А я несколько раз пробовала ночью бросаться в озеро или прыгать с высоты — никак. Чуть ногу не вывихнула. А толку ни на грош.

— А где ты живешь?

— Да здесь, в долине, совсем рядом с замком.

— А колледж, наверное, не близко?

Я затаила дыхание.

— Далеко, — вздохнула Ангелика. — Но это лучший у нас в городе.

Какой же отсюда вывод? «Ясно какой — эта штука не заразна, — встрял мой внутренний голос. — За

те две недели, что она общается со своими однокашниками, у нее не появилось ни малейших признаков изменения ауры». То, что напасть не передается от человека к человеку — очень важно.