Магическое агентство "Призрачный свет"

– Идем, Полиночка, чего застыла? – Варвара Потаповна подлетела ко мне. – Тут и без нас разберутся.

– Но… - мне было стыдно и неловко за то, что из-за меня у Арбенина могут появиться проблемы. Разве я могла сейчас уйти и предоставить Николаю решать мои проблемы? Это было недостойно!

Взгляд ректора скользнул ко мне. Недобрая улыбка тронула его красивые губы.

– Уж нет, Полина Ивановна, - процедил он. – Останьтесь. Я слишком долго вас искал, чтобы сейчас отпустить.

Глава 12 Картина маслом

Я испугалась. Не должна была, ведь всегда считала себя сильной. Но испугалась. Глядя в спокойные глаза ректора Арсеньева, вдруг ощутила, как сердце забилось быстрее, как ужас охватил меня: пополз под кожей, отвратительно липкий, постыдно холодный.

Арсеньев стоял и смотрел на меня и, кажется, даже помыслить не мог услышать отказ. Он едва взглянул на Николая Дмитриевича, не считая Арбенина преградой к своей цели, но тут-то князь Андрей и прогадал.

– С кем имею честь общаться? – Николай встал между мной и ректором, сделав вид, будто поправляет перчатки.

– Вы не знаете меня? – искренне удивился Андрей Алексеевич.

Арбенин приподнял недоуменно брови.

– Нет. А что, должен?

Мне даже стало немного легче от той манеры разговора, с которой обращался к родственнику царя князь Николай. Я знала – он прекрасно понимает, кто стоит перед ним. Но при этом словно не испытывал ни толики страха.

Я вздохнула спокойнее и позволила Нестору выполнить поручение Николая, взять меня под руку и отвести к экипажу.

– Полина Ивановна! – рявкнул мне в спину ректор. – Мы не договорили!

– Кажется, княжна Головина не желает общаться с вами, - произнес мой наниматель. – Но я забыл представиться. Мое имя Арбенин Николай Дмитриевич.

Я поспешно забралась в карету, но не позволила Нестору закрыть дверцу, продолжая следить за диалогом магов.

Арсеньев смерил моего защитника надменным взглядом, затем сложив руки на груди, небрежно произнес:

– Арбенин? – недобрая улыбка тронула красивые губы аристократа. – Как же, как же, наслышан. И, кстати, был некогда знаком с вашим отцом.

– Вы только поглядите-ка на него! – возмутилась Варвара Потаповна, влетая в экипаж и устраиваясь рядом со мной. При этом призрак выглянул наружу, продолжая следить за словесным поединком мужчин. Нестор остался стоять у экипажа, явно готовый при случае прийти на помощь Николаю.

– Теперь я понимаю, почему мы не знакомы, - продолжил ректор. – Полагаю, вас не так давно стали принимать в обществе? Впрочем, это мало касается моих отношений с княжной Головиной.

Арсеньев решительно направился к экипажу.

– Не будем ссориться. Я просто хочу поговорить, - обратился он ко мне с ленивым равнодушием, но Арбенин заступил ему дорогу. Брови Андрея Алексеевича взлетели вверх. Он явно был возмущен подобной дерзостью.

– Вы хоть понимаете, против кого идете? – спросил он нарочито громко, но Арбенин обернулся, посмотрел на меня и уточнил: - Княжна, желаете переговорить с князем Арсеньевым?

Я сглотнула вязкий ком, образовавшийся в горле, и покачала головой. А затем, понимая, насколько это нелепо выглядит, произнесла:

– Не имею ни малейшего желания.

Николай Дмитриевич кивнул и, посмотрев на ректора, сказал:

– Вы слышали ее ответ.

– Она всего лишь женщина! – прошипел князь Андрей. – Она не может решать!

– Она сотрудник моего агентства, а значит, находится под моей защитой, - возразил Арбенин. – Поэтому прошу вас не мешать нам делать нашу работу и более не докучать княжне своим присутствием.

Наступила затяжная напряженная пауза. Мне показалось, что мир даже затих на несколько секунд. Эта тишина была оглушающая, жуткая, словно предвестник чего-то страшного. Жалея, что невольно втянула Арбенина в свои отношения с ректором, я решительно поднялась, намереваясь выбраться из экипажа, но Нестор не позволил. Поднял руку, показывая жестом, чтобы я вернулась на место. Затем покачал головой, словно требуя, чтобы я не делала глупостей. И я послушно села.

– А что вообще происходит? – спросил Разумовский, сидевший напротив меня. Он с тревогой следил за происходящим и явно был если не напуган, то взволнован.

– Мы скоро поедем, не волнуйтесь, - ответил ему Нестор.

Я же вдруг увидела, как князь Андрей отступил на шаг. По его руке молнией промелькнула магия. Она сконцентрировалась в кулаке мага, но он так и не решился ударить, когда Арбенин спокойно поднял руки и продемонстрировал темную магию, окутавшую его кисти.

– Вот, значит, как? – проговорил Арсеньев. – Вы еще не понимаете, против кого выступили, - предупредил он.

– Мне плевать, кто предо мной, если этот кто-то унижает, оскорбляет и пугает женщину, - ответил Николай.

Несколько секунд мужчины смотрели друг другу в глаза, и я уже испугалась, что быть беде, но затем ректор стряхнул магию и отступил.

– Хорошо, - сказал он. – Сегодня ваша взяла. Но, поверьте, это еще не конец. Я всегда добиваюсь того, чего хочу.

– Могу вам только посоветовать сменить направление своих неуемных желаний, - ответил князь Арбенин.

Когда он забрался в экипаж следом за Нестором, я бросила быстрый взгляд на ректора. Арсеньев остался стоять на дорожке, ведущей к дому, и смотрел на меня до тех самых пор, пока экипаж не выехал за ворота. Только тогда я смогла облегченно перевести дыхание.

– Прилипала! – проговорила душа с толикой облегчения. – Сущий прилипала! Житья от него нет! Только я решила, что он забыл о Полине, как он явился тут как тут. Вот нет с ним сладу. Но вы, князь, - призрак обратил внимание на Арбенина, сидевшего рядом со мной. – У меня просто нет слов. Думаю, у Полиночки тоже! Это был настоящий мужской поступок.

Я медленно выдохнула и посмотрела на Разумовского. Последний не слышал слова души, но все еще казался встревоженным, хотя мы уже отъехали от агентства, оставив его позади.

– А вот если бы вы, князь, еще наподдали этому…

– Варвара! – не выдержала я и Федор Евдокимович вздрогнул, явно заподозрив меня в слабоумии. Покосился так, что мне даже неудобно стало.

– Госпожа Головина видит то, что недоступно другим, - снизошел до объяснений Арбенин и Разумовский кивнул, сделав вид, будто все понял и принял. Но до самого дома Разумовского, пока все молчали, думая каждый о своем, Федор Евдокимович то и дело поглядывал на меня с опаской. А я думала только о князе Николае. И теплая волна разливалась в груди.