Магистериум морум

– Я наложил лубок, – не поворачиваясь, подсказал Саймон. – Однако перелома я не нашёл, только сильный ушиб, возможно, трещину. В ваши годы у вас довольно крепкие кости.

Фабиус улыбнулся. Он видел, что лекарь наблюдает за его отражением в начищенном медном чайнике, стоящем на круглой деревянной подставке.

Саймон фыркнул и тут же налил магистру травяного отвара из этого самого чайника. Отвар был в меру горячим, терпким и сладковатым. Магистр опознал мяту, валериану, мед и почки сосны.

Он приподнялся, сел в подушках, осмотрелся, ничего, впрочем, необычного не заметив: холостяцкое жилище – кровать, стол, стул, сундук. Видимо, Саймон квартировал здесь один.

– А где тот мальчик? – спросил маг, пытаясь вспомнить в подробностях утренние события, что отошли куда-то в пелену снов.

– Хел?

– Я хотел бы послать его в дом префекта, чтобы предупредить…

Саймон повернулся, нахмурил брови. Его чёрные глаза стали слишком строгими для юного лица.

– Кого предупредить? – спросил он.

Маг ощутил, что Саймон уже знает, КОГО.

– Это демон из Преисподней, – согласился он.

– Это – высший демон, – сказал Саймон. – Один из самых опасных.

– Что ты знаешь о демонах?.. – невесело усмехнулся Фабиус, не надеясь на ответ.

Но Саймон вдруг взял табурет и подсел к его постели.

– Не найдя магов в Гейриковых ямах, я продолжил искать, – сказал он.

Маг подался вперед.

– Нет-нет, вам нужно ещё полежать!.. – воскликнул Саймон.

И тут Фабиус вспомнил вдруг все события последних двух дней и ночей, и пот прошиб его.

– Что случилось на Ярморочной площади после того, как я упал? – спросил он, безуспешно пытаясь вызвать колдовское зрение.

– Всё хорошо, насколько оно вообще может быть таковым. Горожане разбежались – поражённые или напуганные. Разбойники и крещёные всё ещё осаждают ратушу, но штурмовать не решаются. Я думаю – ждут темноты. Ваш демон исчез, похоже, он в доме префекта.

Фабиус допил отвар и ощутил голод. Тело торопливо заживляло раны. Это тоже было хорошо. До ночи он успеет поесть и выслушать Саймона. И решить, что делать дальше. Штурма ратуши нельзя было допустить. Город ждала зима. И голодные беженцы, которых с каждым днём будет прибывать из Дабэна всё больше.

– Так что же ты нашёл в Гейриковых ямах? – спросил маг.

– Я расскажу. Но сначала я спущусь на кухню за пирогом и вином, – Саймон поднялся и направился к дверям. Обернулся. – Ночной горшок вы легко достанете из-под кровати, если опустите вниз левую руку.

– Только не с рыбой… – крикнул ему в след Фабиус.

Пирог оказался с луком и зайчатиной, сочный и вкусный. И вино – не самое скверное.

– Я просидел полночи, болтая со стражей. Я лечу там узников, а иногда и охрану, – рассказывал Саймон. – Беру недорого, формально я всё ещё ученик. Охранники благоволят ко мне, норовят поболтать о своих болячках. Я видел, как начался бунт, и вовремя бежал.

Он встал, отрезал магистру хлеба и сыра.

– Ешьте, как следует, вас ведь недолго удержишь в постели.

– И что было дальше? – магистр взял горбушку и откусил, запив вином.

– Не получив иного задания, я решил, что нужно продолжать поиски магов.

– Я просто не смог ответить на твоё письмо.

– Теперь я понимаю. Но тогда… Я крутил задачу и так, и эдак. И на рассвете решил посетить тюремное кладбище. Сам не знаю, на что я рассчитывал, думаю, интуиция толкнула меня. Казалось бы, кто же будет хоронить магов под своими именами? Но я ходил и читал надписи на могильных плитах. И вдруг услыхал плачь. В общем-то, плачь на кладбище – дело обычное, если кого-то хоронят. Но тут я, похоже, был один. Кто же плакал? Я присмотрелся и заметил рыдающего мальчишку.

– На рассвете?

– Это и мне показалось странным. Если бы я увидел его вечером, когда горожане приходят семьями навестить могилы… В общем, я подошёл к нему и заговорил. Так мы познакомились с Хелом. Он и показал мне место, где двенадцать веков назад горожане поставили виселицы, чтобы казнить трех магов, подписавших договор с Сатаной вопреки воле городского совета. Виселицы давно сгнили, но к удивлению своему я увидел, что кто-то восстановил их на том же самом месте. И свежие кости лежали под ними. Я нашёл обломок фибулы и остатки плащей.

Саймон встал и принёс со стола простую деревянную шкатулку. Магистр раскрыл её. Фибула была обычной, серебряной, как и ветхие куски ткани явно были когда-то глубокого синего цвета…

– Тройная жертва на месте другой такой же жертвы, – пробормотал маг. – Они вызывали фурию….

– А Хел… Как он узнал про это страшное место?

Саймон замялся.

Магистр вспомнил удивительно светлые прозрачные глаза мальчика, словно туман заливал их, его странную физическую силу и устойчивость к «ветру мёртвых». Нахмурился:

– Он человек?

– Магистр, я… – замялся Саймон. – Я обещал не говорить вам.

– Пожалуй, я уже догадался сам, – усмехнулся магистр. – Он из той хищной демонической мелочи, что обитает в Ангистерне в тайне и от людей, и от тварей. Ты послал его следить за мной, ибо перемещаться он может мгновенно. И сила его – сила не мальчика. Чем он питается?

Саймон вздохнул.

– Хел – порождение высших демонов. Он способен питаться не только душами, но и эманациями людей. Сильными чувствами. Потому ему и нравятся кладбища. В наш мир он попал крохотным комочком слизи, прилипшим к чьей-то ступне. Свои его не очень-то признают, для этого имя его должно быть оглашено в Аду. Хел больше держится людей, но ему тоскливо без сородичей. И иногда он плачет. Совсем как ребёнок, только слёзы у него розоватые и испаряются с шипением. Не гневайтесь, магистр. Мы с Хелом и в самом деле следили за вами.

– Удивительно, как долго я изучал демонов, и как много узнал о них теперь, – вздохнул магистр.

Саймон вскинул глаза, не понимая, гневается ли Фабиус.

– Я не сержусь. И не обижу твоего Хела. Тем более что я сам вынужден сейчас доверяться его собрату.

Маг протянул Саймону пустой кубок, простецкий, глиняный.

– Помоги мне встать. Мне нужно ехать, и это – более чем срочно. Ты был очень полезен мне. И твой Хел тоже. Если останусь жив – я сумею отблагодарить вас. Сейчас же – нам лучше расстаться и побыстрее.

– Нет, – Саймон решительно собрал со стола склянки и кисеты с порошками и сложил в холщовую сумку. – Я уже расстался с вами один раз и жалею об этом. Если бы не демоническая природа Хела – вас затоптали бы в толпе, хлынувшей с площади. Мы пойдём вместе. Я врач больше и не отпущу вас одного!

– И вообще перестань дурить, маг!

С этими словами воздух лопнул возле дверей, и в комнате объявился Ангелус Борн. На этот раз ещё и причёсанный по позапрошлогодней столичной моде, которая только и успела дойти сейчас до провинциального Ангистерна.