Магистр! Вы, кажется, влюбились
Шрифт:
Так эмоционально и увлекательно, что даже Ануш к нам присоединился, просто чтобы послушать.
Сначала я не понимала, за что она так взъелась на несчастных духов, чьи жизни в буквальном смысле отнял этот замок. Потом поняла.
— Если бы они искали причину всех этих проблем, как им магистр велел, а не бессмысленно слонялись по академии, ничего этого не случилось бы! Секрет беспричинных влюбленностей был бы уже известен, и меня бы не донимали безумные родители всяких проблемных студенток!
Так и выяснилось, что неприятность со всей этой любовью ректор
Но более подходящих кандидатур для этой работы придумать было сложно. Ну кому еще поручить дело, в котором совсем ничего не ясно? Вероятно, тем, кто в академии находится постоянно и знает ее лучше всех.
А еще я узнала, что раньше времени Малика пришла не потому, что практическая так быстро закончилась, вовсе нет. Она просто сбежала от семейки Вутрор.
Пообщавшись с ректором и ничего от него не добившись, они вернулись к травнице.
Ее-то осаждать было проще и куда безопаснее…
Все то время, что Малика кипела от негодования, Ануш смотрел на нее с восторгом.
Ей же, утомленной собственной злостью, и сообщил, после того как травница выговорилась:
— Надо бы познакомиться с этими милейшими людьми. Думаю, мы подружимся.
Малика исподлобья глянула на него и мрачно спросила:
— Вкусно было?
Привиденчик оскалился:
— Непередаваемо.
— Что было вкусно? — не поняла я.
— Жизненная сила. Он мною питался, — равнодушно сообщила она. — У заключенных душ своей жизненной силы нет, так как нет тела, а им, в их временном посмертии, она нужна для… скажем, комфортного существования. В обычное время получить жизненную силу они способны лишь с разрешения человека. Но если кто-то испытывает яркие негативные эмоции, как я сейчас, появляется возможность тянуть силу без разрешения. Этим Ануш сейчас и занимался.
И мы обе посмотрели на довольного привиденчика. Показалось мне или нет, но он вроде бы даже ярче стал, уплотнился и обрел цвета, которых раньше не было. А может, виной всему полумрак и моя богатая фантазия… но я была уверена, что глаза у Ануша из бесцветно-серых стали синими, а волосы чуть потемнели. И жилет его теперь выделялся блекло-красным пятном на фоне общей прозрачности.
— Проще говоря, завянет он без жизненной силы, — добавил Малика мстительно.
— И откуда тогда он ее берет? — спросила я, заподозрив Ануша в нехорошем. Нет, имелись у меня сомнения, что моя злость, когда он меня доводил, была такой сильной, чтобы привиденчик мог до жизненной силы добраться… но ведь злил же он меня зачем-то!
— Вроде бы магистр подкармливает. Каждый месяц.
— И этого достаточно?
— Нет, конечно. — Малика отвлеклась от разглядывания привиденчика и наконец вспомнила про пирог. — Но питаться чаще ему гордость не позволяет. Доведет себя, потом совсем прозрачный к Гэдехару ползет…
Ануш насупился, но не спорил и не оправдывался.
— Очень жаль. Цвет вам к лицу, — сообщила я привиденчику.
Наверное, это было вопиющая нетактичность, потому что оскорбленный Ануш тут же улетел.
И
не разговаривал со мной всю оставшуюся неделю. Что было особенно мучительно, так как ни Малика, ни магистр в библиотеку тоже не заглядывали.Глава четырнадцать
Утро выходного дня началось у меня не самым лучшим образом.
Встала я рано, чтобы успеть попользоваться горячей водой, — основной минус моего проживания под самой крышей заключался как раз в периодическом отсутствии горячей воды. Если кто-то на нижних этажах открывал кран, до меня доходила только холодная.
Вдоволь наплескавшись, я не спеша взялась за приготовление завтрака, когда во входную дверь нервно забарабанили.
Мокрый Дасти с несчастным видом мялся на узкой лестничной площадке и смотрел жалобными глазами.
И я сразу заподозрила недоброе.
— Что такое?
— Рэй, ты только не волнуйся, все под контролем, я просто хотел спросить… — Он набрал в грудь воздуха и выдохнул: — Моя плесень к тебе не заползала?
— Ты ее потерял? — спросила я, отчаянно надеясь, что он так неудачно решил пошутить. — Ты потерял хищную мутировавшую плесень?!
— Я обещаю, — лепетал он едва слышно, — ничего страшного не случится, просто так получилось.
— Ну-ка, пошли! — Как была, в халате и босиком, я схватила его за руку и бросилась по лестнице вниз в его квартиру.
Дасти послушно семенил следом и оправдывался:
— Вчера спешил на патрулирование, забыл ее покормить, а сейчас пришел — аквариум пуст, Лапочки нигде нет.
— Лапочки? — недоверчиво переспросила я. — Ты назвал плесень Лапочкой?
— Ей понравилось.
Закрыть дверь Дасти не подумал, так и бросил распахнутой. Его форменный китель валялся на полу у порога, рядом со свежими отпечатками сапог. Дождь начался еще ночью и, казалось, не планировал прекращаться вообще, превращая некоторые улочки в грязевые болота.
Мы проверили кухню дважды, потом ванную и даже спальню — плесени нигде не было.
Воображение рисовало жуткие картины, в которых Лапочка заползала в соседнюю квартиру и пожирала там все, включая непосредственно жильцов…
От одной мысли, что плесень придется искать по всему дому, бросало в холодный пот.
Что мы скажем жильцам?
И самое страшное — что мы скажем домовладелице?
Я упустила тот момент, когда беспечность Дасти стала и моей бедой, и почему-то считала, что отвечать придется нам обоим.
А очень не хотелось.
И я решила проверить ванную еще раз, просто чтобы еще немного оттянуть необходимость отправляться на поиски по другим квартирам.
Облазила каждый уголок небольшой комнатки, заглянула даже под ванну…
Я была уверена, что визг мой был радостным, но Дасти ворвался в ванную с таким лицом, будто ожидал увидеть мой хладный труп.
— Что?!
— Нашла! — чуть тише взвизгнула я.
Он тут же рухнул на колени рядом со мной и заглянул под ванну. Там, на абсолютно чистом полу, плесень меланхолично дожевывала что-то серое.