Магнолия Паркс

Он бросил метрдотелю пачку наличных и пошел к своей машине, которая была припаркована перед входом.

Открыл дверцу своего Escalade со стороны пассажира и втолкнул меня внутрь, закрыв за мной дверь.

— Что, черт возьми, происходит? — спросила я, мой голос был едва слышен.

Джона бросил мрачный взгляд на Генри и Кристиана, сидевших на заднем сиденье.

— Чёрт, — Кристиан нервно покачал головой.

Они все волновались. Я никогда раньше не видела их такими, и это было самое тревожное.

— Это уже случалось? — я спросила конкретно Джону.

Он смотрел прямо перед собой.

— Однажды.

— Когда? — я посмотрела на Генри, который долго смотрел на меня, в его глазах читалась тревога.

Очевидно, что, когда это случилось, они поклялись, что я никогда об этом не узнаю.

— Когда? — спросила резким тоном и повернулась к Кристиану.

Он сжал губы, не желая выдавать друга.

— В Амстердаме, — наконец признался он.

— Какого черта, чувак? — зыркнул Джона в окно заднего вида.

Я до сих пор помню тот день. Я перестала доверять безоблачному небу. Оно было таким голубым, когда Джона вилял сквозь пробки на Пикадилли-Сёркус. Небо в тот день обмануло меня, как будто оно усыпило мою бдительность, заставив думать, что день будет хорошим, но на самом деле он превращался в самый худший.

Казалось, я приближаюсь к приговору судьбы. Мне мерещилось, что я могу найти любовь своей жизни мертвым. Помню, как впилась в кресло Джо настолько сильно, что мои ногти прорвали кожу. Помню, как Генри тянулся ко мне с заднего сиденья и держал за руку, успокаивая. Помню, как на светофоре Джона повернулся и вытер слезы с моего лица, а я даже не заметила, что плачу.

И я помню, как физически ощущала, будто мою грудь распилили, и все нервные окончания моего сердца были обнажены.

Машина резко остановилась, и Джона выбежал наружу, поднимаясь по ступеням в вестибюль отеля Courthouse, а мы последовали за ним. Он резко ударил рукой по стойке, чтобы привлечь внимание.

— Баллентайн, — рявкнул он. — Баллентайн, номер комнаты.

— Сэр, — женщина взволнованно подняла глаза. — Мы не можем просто сказать...

— У него передоз, — сказал он даже не дрогнув.

Она начала быстро моргать, потом быстро кивнула и принялась что-то печатать.

— Триста пять, — еле успела произнести, как Джона крутнулся на пятках и побежал к лестнице, а не к лифту.

— Надо вызвать скорую? — спросила я, ни к кому конкретно не обращаясь, когда мы бежали следом.

Кристиан как член семьи Хэммес вообще не доверяет никаким государственным учреждениям, поэтому он покачал головой. Я перевела глаза на Генри, который едва заметно кивнул, доставая телефон.

Джона мчался по коридору, всем телом ударяя в дверь «305». Со второго удара дверь поддалась, и Джона ввалился внутрь, упав на пол. Я прошла мимо него, не обращая внимания на девушку в черном кружевном белье, которая нависала над ним и казалась растерянной, и подлетела к кровати, где лежал бледный Би Джей, опершись о изголовье, с каплями пота на лбу и обнаженной грудью.

Я пялилась на его тело.

— Бидж?

— Магнолия? — пробормотал он, глядя на меня, его зрачки были полностью расширены и не могли сфокусироваться на мне. Он слабо улыбнулся мне.

— Что ты наделал? — прошептала я ему, поглаживая его щеку.

— Я... — начал Би Джей.

Я слышала, как Генри разговаривает по телефону на заднем плане.

— Что ты употреблял? — спросила я настойчиво, но провела рукой по волосам, будто поощряя его ответить.

Тот просто моргал.

— Что он принял? — я смахнула слезы и наконец-то посмотрела на девушку, впервые обратив на нее внимание. Как только наши глаза встретились, я поняла, что мы вроде как знакомы. Лайла Блэйн. Девушка-тусовщица из Челтнема.

Она посмотрела на меня. Ее взгляд был виноватым, всполошенным и растерянным.

— Я... я не знаю, — она прикрывала лицо руками. — Кажется, кокаин?

— Его лихорадит! — крикнула я и приложила руку к его лбу.

— Но он нюхал с прошлой ночи, — в ужасе сказала она.

— С алкоголем? — Джона поднял одну из десятка бутылок шампанского, разбросанных по полу гостиничного номера.

Девушка кивнула. Кристиан отпихнул меня от Биджа, поднял его с кровати и позвал брата. Джона подбежал и помог перетащить его в уборную, а я беспомощно следовала за ними. Они затащили его в душ и включили теплую воду. Его глаза резко открылись, остановившись на Кристиане и на мне.

— Вы вместе? — сердито и еле связно рявкнул Би Джей.

— Нет, — я покачала головой, убитая горем.

— Тогда почему он здесь!? — закричал Би Джей.

Я обиженно и неуверенно взглянула на братьев Хэммес. Джона покачал головой.

— Просто паранойя. Наркотики делают его более агрессивным.

Я залезла в ванную вместе с Би Джеем. Его веки были тяжелые, а голова совсем не держалась на плечах.

— Бидж! — я дала ему пощечину. — Би Джей!

— Паркс, — прошептал он дрожащим голосом. — Я тебя люблю.

Я не заметила, что заплакала в тот миг.

— Я знаю. Я тоже тебя люблю.

Он начал трястись, и я посмотрела на Джона, полностью охваченная паникой.

— Дрожь, — сказал мне Джона.

— Он умирает? — я нервно сглотнула слюну, не отводя от него глаз.

— Нет, — Джона быстро покачал головой, прижимая руку ко рту, нервничая. — Генри? — позвал он.

Генри быстро подошел к двери ванной, прижимая телефон к уху.

— Время прибытия? — спросил Джона, не оглядываясь.

— С минуты на минуту....

Би Джей начал трястись еще сильнее.

— Выведи ее отсюда, — приказал Джона, кивнув на меня, и закрутил кран, и меня отодвинули в сторону, как раз когда Би Джей начал блевать, и сильнее дрожать.

Кристиан побежал и схватил подушку, подложив ее под голову Би Джея, а Генри старался изо всех сил отгородить меня от увиденного, прижимая к груди и прикрывая мои глаза.

А тогда появились медики с носилками. Они кричали, чтобы мы освободили комнату. Удивительно, как ваш мозг справляется с травмой. В какой-то момент все стихло.

Стало безмолвным и медленным. В голове звучала музыка Билли Холидей, пока они поднимали его безжизненное тело на носилки. Помню, как Лайла Блэйн сидела на кровати, обняв колени, и плакала, она жестикулировала, пытаясь объяснить, что произошло, одному из медработников. Помню, как издалека видела Джону. Он вышел из душа мокрый и в рвоте. Взявшись обеими руками за голову, он смотрел на Би Джея, застывшего в какой-то печали. Помню, как Кристиан стоял на коленях под душем и трясся, будто сам вот-вот начнет блевать. Помню, как я задумывалась, не будет ли это последним разом, когда я увижу его. Его с блестящими глазами и волосами, в которые мне нравилось зарывать руки. Самый красивый парень в любой комнате, самая большая любовь в моей жизни — сколько раз вам выпадает в жизни любить? Помню, я задумывалась об этом. Спрашивала себя, много ли людей будут смотреть на меня так, как он, будто я не просто солнце, а целая чёртова Вселенная. Помню, как ненавидела его за то, что он сделал это с нами. Помню, как ненавидела его за то, что он умирает прежде чем мы получим шанс наладить все, ведь я всегда думала, что рано или поздно мы вернемся к «нам». Думала, что когда-нибудь все будет в порядке, однажды мы наконец-то разгребем это дерьмо, и я прощу Биджа за все, что он совершил, и мы будем стареть вместе, и наконец купим тот дом в Тобермори. Однако он умирал из-за передоза коксом, потому что накануне вечером я казалась счастливой с другим мужчиной, на которого мне вообще наплевать. Помню, как чувство обиды пронизывало мое тело, а потом вспоминаю этот будто физический удар в живот, — осознание того, как пылко я люблю его. По-настоящему люблю. До самых костей люблю его. Порежьте меня, и я бы отдала ему свою кровь.