Мальчик, Который Выжил

— Я плинесу воздушные шалики. Скажу маме.

Воспитательница кивает, ничего не подозревая:

— Хорошо, Слава.

Я улыбаюсь. О да, будет хорошо. И очень весело.

* * *

Автотрасса, Рязань

Матвей Максимович Мутов вёл машину, держал телефон у уха. Дорога была пустая, асфальт блестел после недавнего дождя, редкие фонари освещали трассу тусклым светом.

На том конце линии говорил Ефрем Гунатьев. Голос у него был слегка напряжённый, словно он сам до конца не понимал, о чём говорит.

— Княжич не хочет играть в игрушки, — говорил Ефрем. — Он хочет огнестрел.

Матвей нахмурился, поворачивая на перекрестке.

— Что?

— Матвей Максимович, княжич назвал четыре компактных пистолета. Царский «Малыш», Сиг, Колибри и Нано.

— Нано? Беретта что ли?

— По-видимому…

Матвей поджал губы, пальцы постучали по рулю.

— Откуда полугодовалый ребёнок может знать марки стволов?

— Не знаю, — ответил Ефрем. — Даже представить не могу. У нас в усадьбе дружинникам строго запрещено говорить об оружии и битвах при детях. Княгиня за этим следит как ястреб. Ты же знаешь Ирину Дмитриевну — стоит проболтаться, и голову оторвёт без лишних разговоров.

Матвей замедлил ход, обдумывая услышанное. В голове щёлкали варианты, крутился анализ.

— Ладно. Жди.

Он как раз был в дороге, потому и решил заехать к продавцу книг — старичку Сантьяго Педро. Человек знающий, тот, чей совет мог пригодиться.

В магазине Матвей не стал тянуть, сразу перешёл к сути.

— Сеньор Сантьяго, тот самый младенец, о котором я говорил, без запинки назвал марки пистолетов и требовал поиграть с настоящим оружием. Как нам лучше поступить, чтобы не навредить его Атрибутике? — спросил воевода у мудрого испанца.

Старик поднял взгляд поверх очков, медленно прищурился.

— А про пистолеты эти он откуда знает?

— В том-то и дело, — развел руками воевода. — Что мы без понятия. Мальчик очень сообразительный для своих лет, если честно. И иногда проявляет знания, к которым не имеет доступа.

— Хм. Возможно, он переселенец.

Матвей не был готов к такому ответу.

— Да ну, разве такое бывает? — скептически протянул он, недоверчиво качнув головой.

Старик спокойно пожал плечами.

— Бывает всякое. Но переселенец — это всегда легендарный маг.

Вот оно как. Матвей выпрямился, руки сцепились в замок. Он не верил в сказки, но факты были у него перед носом. Да и Сантьяго фигни не скажет.

— И что тогда делать?

Продавец усмехнулся, провёл рукой по полкам с книгами.

— Как что? Я повторюсь: переселенец — это легендарный маг. Ещё раз повторить?

Матвей поморщился.

— Да понял я, понял, сеньор, — буркнул он, чувствуя, что старик издевается.

Но, чёрт побери, грубить такому мудрому типу в ответ нельзя. Слишком дельные советы он дает.

— Легендарный маг сам знает, чего хочет и что ему делать, — спокойно продолжил старик. — Даже если он до сих пор в подгузники ходит.

Матвей хмыкнул, почесал подбородок сквозь копну бороды.

— Да и вообще, с детьми так и принято — если у них есть наклонности, их нужно поддерживать и развивать, — рассудительно сказал Сантьяго. — Раз младенец проявляет интерес к оружию, значит, стоит дать ему то, что он хочет.

— Дать карапузу пушку? — округлил глаза воевода.

— Это уже вам виднее, господин воевода, — отмахнулся испанец. — Пушку там или, может, булаву. Но раз он просил пистолеты, то ответ очевиден, разве нет?

Матвей тяжело выдохнул, поблагодарил испанца и направился к выходу. Воздух снаружи был прохладным, пропитанным запахом кофе из соседней лавки. Воевода рода Опасновых остановился у двери, доставая телефон, нахмурился, пробежался взглядом по экрану.

— Хм…

Его пальцы быстро набрали номер Ефрема. Гудки. Ответ.

— Да, Матвей Максимович?

— Учи его пользоваться пушкой, — твёрдо сказал Матвей, затем на помолчал, обдумывая. — Только осторожно. И сними на камеру, хочу видеть, как он себя поведёт.

* * *

Вечером Ефрем забирает нас с Ксюней из «Нобилей». Мы идём к машине, и он, по привычке, задаёт дежурный вопрос:

— Как прошёл ваш первый день в садике, Вячеслав Светозарович и Ксения Тимофеевна? Ксюня уже набирает воздух в грудь, чтобы выпалить правду-матку:

— А Славу хотели обидеть…

Но я говорю громче:

— Очень весело!

Девочка удивленно смотрит на меня. Я подмигиваю ей. Свои проблемы надо решать самому, подруга. Тем более, если враг такой, что жалеть его не обязательно. Это ведь хороший способ потренироваться.

Открыв дверь машины и усаживая нас в детские кресла, Ефрем спрашивает:

— Рад за вас. Чем занимались?

— Где олужие? — перебиваю я.

Пауза. Ефрем смотрит на меня с обречённым выражением.

— Всему своё время, княжич. Сейчас поедем. Только это будет нашим секретом. Хорошо?

— Дя.

Едем не домой — Ефрем везёт нас на склад княжеских дружинников. База. Закрытая, охраняемая. Посторонним вход воспрещён.

На воротах охрана. У будки стоят стражники с карабинами и мечами на поясах, мельком глядят на нас, затем кивают, увидев пропуск Ефрема. Ворота открываются. Мы внутри.

Я улыбаюсь. О, так ты серьёзно, дружинник? Не я зря на тебя положился!

Мы заходим в здание, движемся по коридору. Ефрем ведёт нас в один из кабинетов, усаживает меня и Ксюню в большое кресло у стола.

На стол с тихим стуком ложатся пистолет и набор для чистки. Начинаем.

— Беретта Нано. Самая лёгкая модель.

Хороший выбор. Молодец.

Я протягиваю руки:

— Хочу сам потлогать. Дяй!

Ефрем смотрит с сомнением, но всё же отдаёт.

Пистолет очень тяжёлый, в детских руках лежит удивительно уверенно. Наверняка разряжен, но сейчас не время придираться. За те двадцать лет, что я отсутствовал в этом мире, огнестрел несильно изменился.

— Каждый боец должен уметь разбирать своё оружие, — начинает дружинник привычную обучающую речь. Но я уже не слушаю. Переворачиваю пистолет, руки напрягаются от тяжести, ощущаю его вес, скользкую, холодную сталь. Осторожно начинаю разбирать. Мне не нужно думать. Руки сами делают всё, как надо.