Мальчик, Который Выжил

Через какое-то время раздаётся громкий голос воспитательницы:

— Дети, идём на завтрак!

Привычным тоном командира она выстраивает нас в ряд, и мы потопали в столовую. Я занял место рядом с Артёмом, а Ксюня пошла с Катей — своё женское общество нашла, молодец.

За столом я уже собирался сесть рядом с Ксюшей и Артёмом, но тут вдруг рядом материализуется Денис. Крепыш подходит быстро, напористо, будто решил взять реванш прямо за обедом. Встаёт напротив меня, выпятив грудь.

— Эта моё! — громко заявляет он, указывая на стул. — Моё место!

Я даже голову на него не повернул.

— Здесь не написано.

Спокойно и без эмоций сажусь.

Денис надувается, как багровый шарик, замирает и пыхтит сердитым ежом. Но через секунду в его голове будто что-то щёлкает. Явно появляется план. Он резко разворачивается к воспитательнице, надувает губы, делает жертвенническое лицо.

— Тамала Иголевна! — возмущённо закричал он, ткнув в мою сторону пальцем. — Он занял мой место!

Воспитательница скользнула взглядом по столу, затем на меня, потом на Дениса, будто прикидывая, насколько эта ситуация вообще заслуживает её внимания.

— Но ты же не сидел тут в прошлый раз, Денисик? Садись там, где сидел вчера.

Денис уже красный, как переспелый помидор. Он топает ногой, губы поджаты, брови сведены.

— Эта мой стул! Хачу мой стул!

И вот удивительное дело — Тамара Игоревна, секунду назад вообще не придававшая этому значения, тут же пошла ему навстречу.

— Да-да, конечно… — и повернулась ко мне, уже с абсолютно другим тоном. Сухим, вежливым, но без намёка на мягкость. — Вячеслав, пересядь, пожалуйста. Это место Дениса.

Потрясающе. Не прошло и минуты, а человек уже резко пересмотрел свою позицию.

Я молча смотрю на неё, а в голове щёлкает понимание. Стоило Денису только открыть рот — и всё. Система резко перестроилась в его пользу. Всё очевидно.

Садик прогнулся под семью Дениса. Не знаю, из какого он рода, но влияние на «Юных Нобилей» у них серьёзное. Воспитатели пляшут под его дудку, игнорируя справедливость и потребности других детей… ну, наверняка, не всех, но вот даже меня, княжича, это затрагивает. А значит, все взрослые в этом садике — мои враги.

Сейчас же я молча стерпел и без слов пересел туда, куда мне указали.

Ничего, я вас запомнил.

Рядом тут же пересела Ксюня, а следом — Артём. Он даже не спрашивал, просто уселся рядом, демонстративно повернувшись ко мне плечом.

Катя подошла к Ксюне, нахмурилась, сложила руки на груди. Розовые губы поджаты — белобрысая девочка явно чем-то недовольна.

— Ксюша. Садись с мной и Настяй.

Ксюня покачала головой.

— Я хачу с Савой. Садитесь лядом.

Катя сжала губы ещё сильнее, в глазах появилось недовольство.

— Сава с жуком иглает! Фу! Эта гадка! Не иглай с ним!

Я аж опешил. Жора — «гадка»?! Совсем с катушек слетела, что ли? И ведь Катька казалась более-менее нормальной… А тут на тебе — выдала такое, что хоть стой, хоть падай.

Мгновенно в голове складывается картина — садик поделился на тех, кто со мной, и тех, кто против. И вторых — пока большинство.

— Нет, я сяду с Савой, — твёрдо заявила Ксюня и демонстративно отвернулась от Кати, будто её вообще не существовало.

Опа. Вот это заявочка.

Катя же офигела. Голубые глаза расширились, курносый носик морщится. Застыла, с таким выражением лица, будто её посылать в принципе нельзя. Тоже, наверно, из влиятельной семьи.

Но быстро пришла в себя, фыркнула, качнув косичками:

— Значит, так, да?! Ти пожалеешь.

Вздёрнув подбородок, развернулась и гордо ушла к своим девочкам. Ну-ну, посмотрим, кто кого, подружка.

И вот что забавно. В итоге сели они вообще не там, где планировали, а почему-то прямо рядом с Денисом — прямо напротив меня, Ксюни и Артёма.

Вот так совпадение, а?

И что в итоге? Две компании игнорировали друг друга. Катя болтала с подружками, Денис что-то шушукал со своими братанами. Границы прочерчены, взгляды не пересекаются, кислые мины налицо. А на нас все поглядывают и голоса будто специально громкие.

Казалось бы, можно забить и есть.

Но нет, этот вариант не рассматривается. Потому что я не прощаю наездов.

Первым делом чуть высовываю Дена из кармана, чтобы он видел Дениса. Смотри, Ден, сейчас будет представление.

Как только Денис зачерпывает ложку каши и подносит её ко рту, я сосредотачиваюсь…

БАБАХ!

Каша взрывается прямо в ложке! Громко, смачно, брызги летят точно в лицо едаку. Обрызганный Денис хлопает глазами, дёргается назад, пытаясь осознать реальность. Что, не ожидал, карапуз?

Но по инерции он тут же зачерпывает новую ложку… Ох, это ты зря!

Ба-бах!

Опять! Вся каша уже размазана по физиономии! Теперь он сидит, хлопая глазами, весь заляпанный кашей, не понимая, что вообще происходит…

И вдруг…

— Ааааааааа!

Чего? ЗАПЛАКАЛ.

Плакса. Ну вот, а ещё главный в группе.

Но на этом мы не останавливаемся.

В это же время я провернул то же самое с Катей.

Ложка вверх — БАХ!

Брызги летят прямо в её симпатичное личико с розовыми щёчками. Катя взвизгивает так, будто на неё вылили ведро кипятка, и в ужасе хватается за свои жёлтые бантики, идеально сочетающиеся со светлыми волосами, отчаянно пытаясь их спасти.

Но поздно.

— А-а-а… Фуууу! — всхлипывает она, со слезами на глазах достаёт платочек, судорожно вытирается, но только размазывает кашу по всему лицу.

Знала бы ты, что это только начало, подружка.

К столу подлетает воспитательница. Она бросает взгляд на заляпанных кашей Катю и Дениса, и в её глазах отражается чистое, неподдельное непонимание.

— Екатерина! Денис! Что с вами?! — восклицает она, оглядывая их с ужасом. — Вы же умеете кушать!

Воспитательница обводит взглядом остальных детей. А я просто сижу, спокойно ем свою кашу, медленно пережёвываю, даже бровью не веду. И изо всех сил сдерживаю ржач. Пусть я и не тёменик, но палиться не в моих правилах.