Мальчик нарасхват

И ведь ни разу, зараза, не повторился. Такими оборотами и эпитетами сыпал, его прямо весь салон заслушался. И откуда у бармена простого клуба такие внушающие познания? Наверняка от клиентов нахватался, болтун несчастный.

В общем, целых четыре остановки пришлось слушать его зудение. Я старался не обращать на это внимание, но когда тебе говорят прямо в ухо и все время окликивают, игнорировать подобное становится трудно.

Терпел я его и по дороге до дома с остановки. Зверея с каждой секундой все больше, бросал на Матвея красноречивые взгляды. Но тот только радовался моему вниманию и начинал распинаться по новой.

И вот когда я принялся ковыряться ключом в замке, Лапин наконец-то сделал передышку, вспоминая, каким словом еще не похвалил «спасителя и благодетеля». Стараясь не упустить великолепного шанса, резко оборвал воспарявшего духом Матвея, который, видно, вспомнил еще что-то.

Настороженно наблюдая за моими действиями, Лапин почесал макушку и, поколебавшись, уточнил:

– Ну так ты меня простил?

– Да-да, только замолчи! Голова уже опухла от тебя.

– Ну знаешь ли, - скуксился Лапин, заходя следом за мной в квартиру и закрывая дверь. – У тебя такая рожа, будто ты самый несчастный человек в мире.

– Еще слово, и я тебе врежу.

– Зануда, - себе под нос пробормотал Матвей. – Зануда и ворчун.

А ты, белобрысый, болтун и прилипала. Самый настоящий банный лист, прилипший к одному месту.

Скинув обувь и отшвырнув в сторону куртку, я сразу направился на кухню. В животе начинала разворачиваться война. Эх, черт, зря я на обеденном перерыве лишь одним чаем с кексом перекусил. Угостили, не откажешься же, тем более когда это абсолютно бесплатно…

На глаза попался пацан, который торчал на диване. Увидев меня, он поздоровался и по привычке мотнул головой.

– Ага, привет, - буркнул я на ходу, скрываясь на кухне и срочно разграбляя холодильник.

Он, к счастью, не сопротивлялся и не вопил о помощи, дружелюбно жужжа и отдавая все свое хозяйство. Окинул голодным взглядом полки.

– Эм, здрасте, - услышал я краем уха, засовывая в глотку приличный кусок сыра, чтобы заглушить первый, самый дикий, голод, на подходе была какая-то кастрюлька.

– Привет-привет, - послышалось в следующую минуту, а затем за спиной прозвучало недоуменное: - Зыкин, так ты не один живешь?

Я с набитым ртом удивленно повернулся к Лапину, одной рукой придерживая дверцу холодильника.

– А?

И, сощурившись, посмотрел на Матвея. Тот, пошевелив губами, озадачено перевел взгляд на мои щеки (наверняка сейчас на хомяка похож) и, оглянувшись, облокотился о столешницу. Кивнув головой на проем, он на тон ниже произнес:

– Ну, ты этого до сих пор не турнул?

С долгую секунду я напряженно сверлил Матвея взглядом, пытаясь понять, в чем подвох. Так и не найдя его, пожал плечами и, сглотнув, пробубнил:

– Как видишь.

Лапин за спиной многозначно хмыкнул. Больше не обращая на него никакого внимания, я достал из холодильника кастрюлю с щами и, заглянув под крышку, поставил ее на плиту. Спохватившись, повернулся к другу, который сосредоточенно разглядывал что-то у меня на потолке.

– Есть будешь?

– Буду. А что?
– не поворачивая головы, ответил он.

– Щи. Вода из-под крана еще есть, - добавил я, видя, как начал кривиться друг. – Выбирай.

– Ну, я уж лучше щи похлебаю.

Я только одобрительно кивнул и поджег газ. Приказав Лапину подождать, который, впрочем, не стал меня слушать и вывалился в зал, ушел переодеваться. Натолкнувшись взглядом на скромного пацана, который усердно изображал деталь интерьера и напряженно пялился в одну точку, привлек его внимание, пытаясь распознать в нем живого человека.

– Ты ел что-нибудь?

– Угу.

– Сколько раз?

– Д-два, - запнулся он, что-то подсчитав в уме.

– Ладушки, - выдохнул я, стягивая с себя штаны. – Что ел?

– Суп.

– И все?

– Ну, чай еще пил, - все же сознался пацан, чуть нахмурившись.

Тихонько фыркнув себе под нос, положил вещи на комод. Табуретка, на которую раньше складывались все вещи, еще не переехала обратно на место, в уголок в спальне.

Переодевшись в домашние треники, предстал перед внеплановыми сожителями во всей красе. Даже волосы пятерней пригладил, чтобы эффективней выглядеть. Уперев руки в бока, задумчиво уточнил:

– Значит, есть с нами не будешь? Или все же будешь?

Насупившись, пацан отрицательно покачал головой и продолжил усердно пялиться в телевизор. Так пристально смотрит, неужели хочет конструктор «Лего»?

Лапин, который все это время молчал и, сидя в кресле, внимательно прислушивался к разговору, ехидно улыбнулся.

– Зыкин, ты прямо как заботливая мамочка. Слеза от умиления наворачивается!

Я на провокацию вестись не стал, смерил угрюмым взглядом белобрысого, без слов давая ему понять, что он может в скором времени оказаться на улице. Заботливая мамочка? Тьфу! Я просто бережливый, вот и интересуюсь. Финансы на счету, до зарплаты еще не скоро. Не сказать, что денег вообще нет, я просто откладываю их на черный день…

Шучу. Не собираюсь я каждую неделю на еду целую тысячу вбухивать. Да еще в ванной душ на днях поломался, придется новый покупать. И других нужд полно. В общем, с отъездом родственниц шиковать больше не придется, объедаясь всем и сразу: все вернулось на круги своя, и экономия продуктов снова в силе. И плевать я хотел на рацион питания и все такое.

Выхлебав целую тарелку щей, я успокоил душу на несколько часов. Расслабился, раздобрел, даже на подколы Лапина шибко внимания не обращал. Впрочем, Матвей упорный. Мне всегда нравилась его целеустремленность, его решительность и упорность в достижении чего-то, но когда в бок очередной раз прилетело локтем, мне захотелось пересчитать белобрысому зубы. Или хотя бы скрутить, связать, запихать в рот кляп и закрыть где-нибудь на чердаке. Выдохнул сквозь крепко сжатые зубы.

Лапин на мое напряженное сопение никак не реагировал, его больше занимали наскальные рисунки на обоях. Не замечая, что испытывает мое терпение, он охотно поделился своими впечатлениями:

– Ого! У тебя выставка живописи проходила, что ли?

Взглянув на стену с разноцветными каракулями, я проворчал:

– Ага, конечно. «Живописи». Школа искусств у меня тут.

– И давно? – заинтересовался Матвей, разглядывая обои, видимо, выискивая еще пару зеленых и оранжевых человечков с розовыми мутантами, помесь собаки и жирафа.