Мальчики + девочки =
Шрифт:
Сведениями снабдила неисчерпаемая Галя Бобышева, которую специально расспрашивала по телефону.
Такой пышной, торжественной, праздничной и красивой весны я нигде и никогда не видела. Студенты немедля разделись догола и усыпали quad (огромный четырехугольник луга, обставленный университетскими зданиями), перебрасываясь тарелками, пинг-понгом или просто лежа на траве. Университетские здания тут никто так не называет, говорят: на кампусе. Кампус – что-то от kamp , что означает лагерь, кажется, даже военный.
А между тем, в Gregory Hall , где у нас проходят занятия, днем была объявлена тревога: нашли бомбу, всех, кто был в здании, эвакуировали на улицу и вызвали полицию. Даша зашла туда в это время и оказалась свидетелем событий. Мне пришло на ум, что это учебная тревога. Но Даша сказала, что все серьезно.
Вчера на всех новостных каналах долго висела картинка под названием «Насилие в Фалудже». Ты, верно, видел это глумление иракцев над убитыми ими американцами. Я видела по нашим двум программам, «Вести» и «Время», как толпа тащила по улицам куски тел. Комментатор сказал, что эти кадры обошли весь мир, но американцы их не показали.
Про наших. «Время » , засранцы, рассказывая про принятие закона о митингах и собраниях, ничего не сказали по существу, а дали только фразу Грызлова, упоенного большой победой демократии, что вместо разрешительного права будет уведомительное. Ну и хорошо, подумала я. Что нехорошо (что нельзя, оказывается, выражать протеста вблизи расположения чиновничьей задницы любого ранга, а только на ее периферии) – разъяснили Бетти и Маришка.
Сегодня ко мне в офис приходил Ричард Темпест, сын Питера Темпеста, корреспондента английской коммунистической Daily Worker в Москве, если помнишь. Питер женился на болгарской журналистке, та уехала рожать в Лондон, а родив, вернулась в Москву, и они жили в высотке на Котельниках, Ричард учился в советской школе, и однажды к ним в дом приезжал зачем-то Хрущев. Потом Ричард улетел в Англию, окончил Оксфорд и получил работу на кафедре славистики в Иллинойсе. Говорит по-русски, как мы с тобой (и с английским акцентом по-английски), бывает в Москве и в курсе всех наших событий. Я знаю его с времен первых моих приездов сюда. Проговорили час. Он нашел в интернете, что Дума решила-таки поправить сама себя после того, как позорный закон вызвал шум в мире и, в частности, в Америке (один сенатор предложил исключить Россию из Большой восьмерки). Ну не мудаки, скажи!
Я вывела формулу: если нет внутренней оппозиции (в стране), эту роль берет на себя оппозиция внешняя (мир). Хорошо, что Россия пока не утратила слуха, но ведь так можно доиграться до случая Саддама, Ясира или Ким Чен Ира.
Все время, что я здесь, три темы первенствуют на американском экране: иракские события, предвыборные баталии между Бушем и Керри и гейские браки. Когда мы навещали Наташу, она познакомила нас со своим студентом-геем. Брюнет, с правильными чертами лица, белозубый, неглупый, смотреть на него даже приятно, если бы не излишнее кокетство, впрочем милое. Но едва вообразишь, как он ласкается с другим мужчиной, трудно удержаться от тошноты. Я не продвинутая. Меня тошнит. Даша продвинутая и говорит, что брак в Америке дает социальные преимущества, каких люди вне брака не имеют, и лишать геев и лесбиянок возможности брачной жизни – значит ущемлять их права. Я слышала это по телевидению, но не могу отделаться от мысли: ну нет у них других проблем! А также от старой привычки любить (в самом прямом и простом смысле слова) мужчину, а не женщину.
Этот мужчина часто снится мне. И всегда в ревнивых снах. Сегодня проснулась в три ночи и стала вспоминать неприятный сон, какой разбудил. Будто мы семьей (с детьми) приходим в гости к моей подруге, с внешностью актрисы Полищук, ее нет дома, и надо бы уйти, но я предлагаю остаться, мы начинаем хозяйничать, что-то вынимаем из холодильника, жуем, и когда она появляется, то с недоумением смотрит на эту картину, пока не натыкается взглядом на меня, узнает, радостно улыбается, начинает метать на стол, мы садимся, ты садишься рядом с ней и дружески обнимаешь за плечи. И вдруг я вижу, что чересчур дружески. Кто-то из моих детей видит это тоже. В результате мы (с Дашей или с Наташей) уходим и оказываемся у себя дома, а тебя нет, и мы понимаем, что ты остался у Полищук, а меня оставил. И я думаю: вот не надо было у нее хозяйничать, жадность фраера сгубила.
Почему такие сны? Почему не другие? Наяву, коркой, ничего подобного не чувствую, а подкорка выдает одно и то же. Объясни, в чем дело. Я природно ревнива или что?
Целую.
2 апреля
Мой милый, прочла в Newsweek про политшоумена на радио (звать Al Franken ), что он изучал науку поведения в Гарварде. Интересные у них науки, правда? Не марксизм-ленинизм, а что на самом деле может пригодиться в жизни.
И порядки интересные. Вчера поехали поесть в Biaggi’s , итальянский ресторанчик, где были с Роном. А воскресенье. Приезжаем – очередь, надо полчаса ждать. Записались, получили приборчик, по которому вызывают, когда подходит очередь. Даша увидела, что есть места у стойки бара, мы сдали приборчик, уселись на высокие стулья, сделали заказ и стали ждать. Это был театр! Молодой бармен с бритой головой, в черной жилетке и белом фартуке, похожий на шоумена Фоменко, только меньшего физического калибра, носился вдоль стойки, как молния, беря один бокал, два, три, пуская струю из бутылки, длинную, как змея, бросая лед в шейкер и встряхивая его красивым движением, добавляя из другой бутылки и из третьей, и все как на сцене или арене, с наклоном головы, с проездом на ногах, словно на коньках, с быстрым проблеском глаз и стремительно-четким обменом репликами с официантами, ждущими своих заказов. Официанты время от времени хватали бумажные стаканчики, сходящие на конус, вставляли в них шланг, похожий на бензозаправочный, включали, в стаканчики лилась вода или кока-кола, выпивали, стаканчик сминали, бросали в урну, утирали пот и возвращались к клиентам. Все так увлекательно, что мы не заметили, как долго нам не подавали еду. Мне подали, Даше нет. Подошел официант, они с барменом и Дашей обменялись репликами, я не слушала, поглощенная крабьим и лангусточьим мясом, в мелкую порубленным, с сыром и шпинатом. Выяснилось: Дашина пицца сгорела, ей делают другую, которую предоставят бесплатно – поскольку клиент испытал неудобства. Бармен сказал, что и за кока-колу не надо платить. Который раз сталкиваюсь с порядками, какие советского человека, хоть и бывшего, поражают. Мы получили удовольствие, не сравнимое с тем, как если бы сидели за банальным столиком в зале. И нам еще за это приплатили. Мы заказали тирамису (тоже
долго делали), кажется, только затем, чтобы подольше не уходить отсюда.«Дар» восстанавливала в памяти, читая. Там, как тебе известно, русский поэт-эмигрант хочет писать о своем погибшем отце, известном ученом, занимавшемся бабочками. Герой (Набоков пишет то он , то я, в чем дополнительная прелесть) собирает материалы и подступается к замыслу, уже вовлеченный в него, уже поражая стилем, подробностями, точной передачей детских и отроческих впечатлений. А потом вдруг бросает задачу и переходит к другой – разоблачению Чернышевского. Получился литературоведческий флюс в романе. В этом литературоведении есть свои острые и яркие места, но градус, тон, языковая оснастка решительно меняются и в чем-то становятся подобны уровню разоблачаемого. Разумеется, можно сказать, что свобода Набокова простирается и сюда: как хочет, так и строит вещь, хочет использовать жесткую публицистику – его право. Так-то оно так, но то, что герой (автор) бросил про любимого отца, а выспался на нелюбимом литераторе, как-то нехорошо его характеризует по-человечески. Впрочем, он как homo ludens (человек играющий) тут же дает критику (якобы реальную) на свою критику (но того аспекта, о котором я, в ней нет). И теперь, полемизируя с критиками своей критики, он, в частности, пишет: О нем говорили, что он насмешлив, высокомерен, холоден, неспособен к оттепели приятельских прений, – но так говорили… о всяком, чья мысль живет в собственном доме, а не в бараке или кабаке. Автопортрет (хотя это о другом, впрочем тоже alter ego ). Но как сказано!
Целую.
4 апреля
Мой милый, ты говоришь, что у тебя авитаминоз, и, может, так оно и есть, но я думаю, что ты вдобавок переутомился от поездки в Турцию и напряженной работы. Сбавь обороты. Что такое перенапрячься, я слишком хорошо знаю на собственном опыте. Думала, все в прошлом, однако вчера опять пришлось пережить трудный день. Не столь трудный, как прежде, но все-таки. Лекция (по Ираку) была недлинная, всего сорок пять минут, вопросы и запланированные дебаты про Путина, которые длились до 9 часов, и мы закончили их насильственным образом. Даша в таких случаях не переводит, а я слушала настолько интенсивно, что по окончании обнаружила истощение всех ресурсов. Очень сильная группа была за . Мы опасались, что они задавят группу против . Ничего подобного. Те сражались весьма толково и были не менее убедительны, чем оппоненты. Дебаты – заслуга Даши. Недовольная первыми дебатами (они просто не понимают, что это такое) , она, по собственной инициативе, написала разработку каждому, попросив серьезно подготовиться: прочесть литературу, составить тезисы, продумать стратегию вопросов и так далее. Что они с блеском и сделали. Те, кто за , упирал на то, что Россия – процесс, а не результат, что надо учитывать исторический путь, социальные и психологические особенности и проч., что это не калька с Запада и что Путин все это очевидно понимает и грамотно строит свою политику. Те, кто против , упирали на ограничение института свободы слова и усиление всех тенденций, что скрываются за аббревиатурой КГБ. А одна девочка (Кристин Фрили) тонко заметила: допустим, что Путин так хорош, как вы о нем говорите, но что будет после Путина, какой он оставит страну своему преемнику и что за преемник это будет? Даша была в восторге от ее замечания и укоряла меня, что я не присудила победу команде против . Я же сказала, что на этот раз весьма удовлетворена, и хотя вижу, что многие аспекты были разработаны, но остались за пределами спора, – это означает, что оснастка была самая серьезная и аргументы не исчерпаны, зато спор проходил живо и ярко, и убедительны были обе стороны, так что я не берусь определить, кто выиграл, а кто проиграл, это покажет сама жизнь, но то, что сейчас здесь зеркально отразились две главные тенденции, по которым существует водораздел и в нашем обществе, меня радует, значит мы не зря встречались.
Кажется, и они остались довольны.
Дома, пока Даша жарила мясо и готовила салат, я, полежав в темноте, слегка восстановилась. Выпила глоток коньяка и восстановилась побольше. После чего Даша ушла в бар встречаться с друзьями, а я восстановилась настолько, что села смотреть по видео кино «Ледяной шторм», которое узнавала по мере демонстрации. То ли видела раньше в Америке, то ли в Москве. История из 70-х, точно восстановлены характеры, нравы, одежда. Две семьи живут по соседству, все понемногу лгут, изменяют, у детей начинается половое взросление, там свои тараканы, все перепутано, скука беспросветная, главное развлечение: собираются большой компанией, бросают ключи от своих автомобилей в большую вазу, затем мужчины садятся напротив женщин, а женщины, каждая, не глядя достает из вазы чьи-то ключи и идет с тем мужчиной, ключи которого ей достались. В это время начинается ледяной шторм (из тех, что и мне знакомы), и мальчик из одной семьи, который пошел к девочке из другой семьи, видит порвавшийся и упавший электрический провод и погибает от разряда электротока. Кино хорошее, играют Сюзан Вивер, похожая на Джейн Фонду, и Кэвин Клайн (не путать с Кевином Клайном – дизайнером), похожий на Сашу Пумпянского.
Сегодня в восьмом часу вечера начался мой день рожденья. Даша приготовила ризотто с креветками и маленькими раками и вишневый пирог с взбитыми сливками. Слюнки текут? Притащила большую коробку, которая пришла по почте от Наташи. Сверху в коробке лежала открытка в конверте, ужасно трогательная, и один сверток, который я открыла, а в нем вещичка, которую примерила. Остальные свертки трогать не стала, оставила до завтрашнего утра, чтобы и завтра было чему порадоваться.
Сегодня еще смотрели двухсерийный фильм «Знакомьтесь, Джо Блэк», где изумительный Энтони Хопкинс. Второго героя однообразно играет Брэд Питт, главный герой нынешнего американского кино, мечта всех девочек (тип Сергея Бодрова-младшего). Питт играет смерть Хопкинса, что, с одной стороны, мистично, а с другой, почти реалистично, и это создает некий эффект, но главное – Хопкинс. Я видела другой фильм с ним, «Остатки дня » , и получила высочайшее художественное наслаждение.