Мальчики в розовых штанишках. Очень грустная книга
Шрифт:
Аптекарь-миллиардер Владимир Брынцалов стал депутатом Государственной думы. И его потянуло на воспоминания:
— Я, вот, уже будучи студентом, получал 40 рублей стипендии. И 30 рублей присылали. И находил способы одеваться аккуратно, чистенько, понимаешь... И даже два раза свою девушку водил в ресторан. Там шампанское возьмем, понимаешь... На 10 рублей выходило, даже меньше... И в кино водил, на свои деньги, заработанные. Как зарабатывал — другой вопрос. Некоторые разгружали вагоны. Они приходили, а я их обыгрывал в карты. (Смеется.) Все время доставали меня:
Он родился в интеллигентной творческой семье. Отец— известный композитор Кирилл Молчанов, мать — актриса Театра Советской Армии. Дедушка по матери— морской офицер, капитан одного из кораблей Балтфлота.
В советские времена Владимир Молчанов был политическим обозревателем Гостелерадио СССР. В 1992 году вел популярную передачу «До и после полуночи».
— Вы религиозны?— спрашивает у него корреспондент.
— Нет, но я верую. Меня крестили в 1951 году в церкви на улице Неждановой, в ста метрах от кабинета, в котором отец работал секретарем партийной организации Союза композиторов. Мое крещение, конечно, было опасно для его карьеры, он знал об этом, но не противился.
Поэт Михаил Танич, автор широко известных в советское время шлягеров «Черный кот», «Комарово», «Любовь-кольцо», «На тебе сошелся клином белый свет», «Проводы любви» и многих других, создал в 1992 году нечто новое, что сразу вознеслось на гребень волны зрительского интереса. И назвал это — «Лесоповал». Так же называется музыкальная группа, исполняющая его песни.
В начале 1993 года музыкальный обозреватель газеты «Вечерний клуб» Галина Замковец задала ему несколько вопросов.
— Михаил Исаевич, лично для меня неожиданностью явилось вот что: оказывается, вы можете быть экспертом по лагерной тематике. «Лесоповал» — страница вашей собственной биографии?
— В лагере я провел шесть лет: с 47-го по 53-й год. Усольлаг— был такой лагерь в тайге. Я работал на лесоповале. Это была тяжелая работа, нечеловеческие условия, которые очень многие не выдерживали.
— В чем вас тогда обвинили?
— Я сидел по статье 58-й. Один из пунктов этой статьи гласит: возведение клеветы на условия жизни в СССР. Тогда это была самая модная статья. По ней можно было получить срок за анекдот, за любовь к Парижу, интерес к Риму, любое неосторожное слово и так далее.
— Вы много гастролируете?
— Очень. Выступаем на самых разных сценических площадках. И в лагерях тоже, недавно в Сургуте, в лагерях строгого режима... Пели в Бутырках...
— И как вас принимают там?
— Плачут, говорят, что Сережа (Сергей Коржуков. — Н. 3.) поет их родные песни. Спрашивают, где он сам сидел.
— Его что, принимают за вора?
— Чего вы испугались? Это значит, что он хороший артист. Да, это тихий, интеллигентный парень. Ему всего 33 года. По образованию он — медик, по специальности — музыкант, а уголовники принимают за своего.
Книга руководителя Российского телевидения Олега Попцова «Хроника времен царя Бориса» была одной из главных достопримечательностей сентябрьской 1995 года международной книжной ярмарки в Москве. Предполагали, что выход книги повлечет за собой поток судебных разбирательств. Да и цена неслыханная — 70 тысяч российских рублей за экземпляр.
— Ну когда же он успел ее написать? — задавался вопросом на презентации Михаил Полторанин. —
Вообще-то писатель пишет не тогда, когда у него есть время, а тогда, когда его нет.Но самое интересное произносится, как всегда в России, в кулуарах.
— Однажды дома я взвесил на безмене книгу Ельцина «Записки президента» и книгу Олега Попцова, — разоткровенничался в узком кругу Михаил Никифорович. — Президент перевесил. Но только за счет иллюстраций и высококачественной бумаги...
Один из трех подписантов Беловежских соглашений, поставивших крест на СССР, председатель Верховного Совета Белоруссии Станислав Шушкевич имеет необыкновенное хобби. Он коллекционирует игральные карты.
В его собрании — более 350 колод со всех континентов Земли. Есть карты огромные, 13 на 18 сантиметров, есть совсем миниатюрные— три на два сантиметра. Есть редкие: например, в Берлине немецкие солдаты во время Второй мировой войны играли картами, помеченными специальной печатью рейхсканцелярии. Есть и карты в костяной шкатулке XIX века — этими картами играли польские ксендзы.
Самое удивительное, что Шушкевич в карты не играет, если не брать в расчет пасьянсы, которые считает разминкой для ума.
Знаток светской жизни из столичной газеты «Московский комсомолец» Элина Николаева так описывает юбилей телепередачи «Итоги», который отмечался в ресторане Дома архитекторов. Праздник проходил в начале января 1993 года.
«Души гостей тронуло проявление нежной, лирической любви между Андреем Макаровым и Геннадием Бурбулисом. Люди разных профессий, политического опыта и абсолютно разной комплекции, они находили друг друга в разных точках зала, их явно тянуло друг к другу, а однажды, пока ваш корреспондент задумалась о чем-то своем, девичьем, как заявляют очевидцы, они нежно соприкоснулись головами. Им явно было хорошо вдвоем, и своих отношений они не скрывали. Но голубизны в этом не было, и почвой для «любви» стало отнюдь не физиологическое влечение, а сильное мужское чувство, основанное на совместной ненависти к коммунистическому и тоталитарному режиму...»
Раньше в Советском Союзе в каждом начальственном кабинете висел портрет Ленина, а вдоль стены стояли массивные книжные шкафы с полными собраниями сочинений классиков марксизма. А ныне?
В кабинете министра печати и средств массовой информации Российской Федерации Михаила Федотова висят на самом заметном месте... наручники. Для кого?
— Для тех, кто нарушает закон, — серьезно объясняет министр.
А вот в кабинете главы Московской областной администрации Анатолия Тяжлова на столе стоит красноречивая табличка: «Денег не просить. Курить можно».
Помогает?
— Нет. Все наоборот. Не курят, а денег просят. Я подсчитал: ежедневно посетители просят несколько сот миллионов рублей.
Всю страну облетело крылатое выражение одного из народных депутатов России: окружение Ельцина — это коллективный Распутин.
Журналисты как-то спросили у вице-премьера российского правительства Сергея Шахрая:
— Сергей Михайлович, вы входите в «коллективного Распутина»?
— Когда это прозвучало, Полторанин, Козырев и Шумейко в шутку поделили меж собой все функции «коллективного Распутина»— кто по женщинам, кто по интригам, кто по Бахусу. Прихожу, а мне говорят: обязанностей не осталось. И приняли меня кандидатом в члены «коллективного Распутина».