Мальчики в розовых штанишках. Очень грустная книга

БОРЬБА МЕЖДУ БОЛЬШИМИ И ОЧЕНЬ БОЛЬШИМИ ДЕНЬГАМИ

Не пройдя в Государственную думу России на ос­вободившееся в 1998 году место по Люблинскому из­бирательному округу Москвы, бывший пресс-секре­тарь президента РФ Павел Вощанов прозрел:

— Многие полагают, что нынешний интерес боль­шого бизнеса к большой политике связан с желанием обрести депутатскую неприкосновенность. В каких-то случаях это так. Но в целом причина куда сложнее... Чем отличается сегодняшняя избирательная ситуация в России от той, что была лет эдак пять назад? В ту пору новорожденный капитал вкладывал деньги в по­литиков, чтобы с помощью «своих человечков» во власти поучаствовать в историческом дележе собствен­ности. Разумеется, в свою пользу. А какая главная задача стоит перед ним сейчас? Удержать собствен­ность. Ее решение уж никак нельзя передоверить склонным к измене «политическим рекрутам», надо действовать самим. Декабрьские выборы в Москве и Петербурге показали — отныне борьба будет раз­ворачиваться между «большими деньгами» и «очень большими деньгами»...

РОЗЕНБАУМОМ БЫТЬ БЕЗОПАСНЕЕ

Февраль 1999 года. Интервью «Еврейской газете» дает заместитель министра по национальной политике России Ким Цаголов:

— Вечером прохаживаюсь около дома. Подходит наряд милиции: «Ваши документы!» Я говорю: «Я что-то натворил?» — «Нет, мы просто проверяем до­кументы». — «А почему вы персонально ко мне подо­шли, ведь вокруг много людей?» — «А мы проверяем документы у лиц кавказской национальности». А у ме­ня веселое настроение было, и я произнес: «А я-то тут причем?» Тут бедный лейтенант протягивает руки и го­ворит: «Ну вы же с Кавказа?!» — «Нет!» — «А кто же вы?» — «Певец Розенбаум!» Они тут же начали изви­няться: «Товарищ Розенбаум, простите, не узнали», а потом попросили спеть, а я говорю: «Ну на улице холодно, пойдемте ко мне домой, к тому же я без гитары, а без гитары не пою». Но ребята пойти не смогли — пост не оставишь, да и в общем-то это было к лучшему — я отродясь ничего не пел.

САМЫЕ-САМЫЕ

Журналист Василий Устюжанин несколько дней приставал к депутатам Госдумы с вопросом: «А какие, собственно, из всех ваших законов вы запомнили?» Научно говоря, корреспондент провел социологичес­кий опрос членов нижней палаты российского парла­мента о законах и законопроектах, претендующих на звание «самых-самых». И вот какие ответы он по­лучил.

Самое длинное название у закона «Об отсрочке погашения задолженности по переоформленным в го­сударственный внутренний долг Российской Федера­ции централизованным кредитам и начисленным по ним процентам отдельным организациям агропро­мышленного комплекса, а также организациям, осу­ществляющим завоз (хранение и реализацию) продук­ции (товаров) в районы Крайнего Севера и приравнен­ные к ним местности, и выплаты процентов за обслуживание государственного долга Российской Фе­дерации по указанной задолженности». 55 слов. 420 букв. Внесен правительством РФ.

Самое короткое название у закона «О земле». 2 сло­ва, 6 букв. Внесен депутатами Московской городской думы.

БОРЬБУ С КОРРУПЦИЕЙ СОРВАЛИ ТЕ, КТО СТАВИТ ИСХОДЯЩИЙ НОМЕР

Из признаний недавнего вице-премьера правитель­ства, министра внутренних дел России Анатолия Ку­ликова:

— В 1997 году я убедил президента и премьера, что в интересах борьбы с коррупцией и организованной преступностью (а в основе ее та же коррупция) нам нужно создать в правительстве специальную комиссию по координации оперативно-розыскной деятельности. Зачем — объясню вкратце.

Мы попробовали так работать по Тольятти. Вмес­те с представителями налоговой полиции, валютно- экспортного контроля, налоговой инспекции провели операцию «Циклон» и сумели за короткое время вы­теснить с автозавода преступников — арестовали око­ло 800 человек. Это нас вдохновило. Руководители разных правоохранительных ведомств пришли к выво­ду: надо объединять усилия — тогда будет успех и в масштабах страны. Почему еще это необходимо? В зарубежных командировках я не раз слышал от представителей наших спецслужб: вот там недвижи­мость некоего российского гражданина, и там... Их это мало касается — у них иные функции. Если кто и пере­даст информацию в свое ведомство — она там и ося­дет. А скоординировав наши действия, мы получили бы четкую картину, куда и через кого уходят из страны российские капиталы.

В общем, все тогда согласились: нужна специальная комиссия. Чтоб коллеги из других ведомств не поду­мали, что Куликов тянет одеяло на себя, я попросил возглавить ее лично председателя правительства. Пре­зидент поддержал это предложение. Премьер подписал постановление. Я объявил об этом на пресс-конферен­ции. Проходит день, другой... Документ не появляется на свет. Через некоторое время мне говорят: он не может выйти без разрешения главного правового уп­равления президента. Но постановление-то правитель­ственное, и президент одобрил! Если я, тогда вице- премьер, не смог добиться получения нормативного документа для работы, то что мне остается думать? Что те, кто должен был поставить исходящий номер, коррумпированы и побоялись оказаться в списке лиц, подлежащих проверке? Именно такие подозрения воз­никают у любого здравомыслящего человека. А поста­новление так и пропало.

ВОТ ЧЕМ ОНИ ЗАНИМАЛИСЬ

— Вы спросили Бориса Николаевича, почему он сдал вас? — спросили у экс-вице-премьера Бориса Немцова.

— Борис Николаевич защищал нас с Чубайсом ровно год. Потом он устал. Он человек пожилой, не очень здоровый. Надоело ему. На него оказывал дав­ление то один олигарх, то второй. Каждый день с утра до вечера Ельцину пели песни о том, что вот от этих людей ему надо быстрей избавиться. В нашей анти­кризисной программе, о которой мало кто знает, было написано: надо банкротить олигархические империи, которые нахапали собственности по горло, но не зна­ют, как ею управлять, а может быть, знают, но выво­зят всю прибыль в Швейцарию или на Багамы. Кстати, у нас в Белом доме был такой шутник — Борис Бори­сович Надеждин, один из лучших юристов в стране. Он написал даже проект закона «Об основах олигархичес­кой деятельности в РФ». И второй проект — указ, который тоже никогда не выйдет в свет, — «О единстве Газпрома и государства». Когда Вяхирев не хотел нам налоги платить, мы его сочинили.

ДИВАН С СЕКРЕТНОЙ НАЧИНКОЙ

Комитет Государственной думы по экологии гото­вит закон «Об обеспечении энергоинформационного благополучия населения». По мнению академика Рос­сийской академии наук Эдуарда Круглякова, подопле­ка этого дела состоит в попытке легализации деятель­ности довольно сомнительных личностей.

— Комитет способствовал организации выставки достижений эниологов — «ученых», ради которых этот закон пытаются протащить, — рассказывает академик (настоящий) Кругляков. — Гвоздем программы вы­ставки, прошедшей недавно в Государственной думе, был диван, заменяющий живого экстрасенса. Экспонат демонстрировал восьмидесятилетний старик с вскло­коченной бородой, в странной шапочке (против зомбирования). По его словам, у дивана есть секретная начинка, которая надежно упрятана. Диван лечит от восьмидесяти болезней, включая импотенцию у муж­чин и фригидность у женщин. Поговаривают, что уже изготовлен десяток таких диванов для высших чинов Министерства обороны. В этой убогой истории меня поразило не то, что некоторые депутаты Государствен­ной думы воспринимают этот бред всерьез, но совсем другое. Диван не требует электропитания! А ведь эта идея уже реализована в виде прибора другой группой проходимцев. Интересно, будут ли у них взаимные претензии?

ХОРОШО ЧТО ХОТЬ ПОНИМАЕТ

— Вы председатель Союза губернаторов. Неужели в наше политизированное время это не политический альянс?— спросили у губернатора Московской облас­ти Анатолия Тяжлова.

— Это общественное объединение, созданное во времена первого созыва Государственной думы. Тог­да, до 1993 года, Союз губернаторов был влиятельной силой. Нас там было сорок человек, и все мы были избраны. Сейчас осталось из шестидесяти семи чело­век, поставивших свои подписи под регистрационным документом, всего семь.

Мы входим в верхнюю палату Федерального собра­ния, и если мы сейчас увеличим свою активность, то же самое попытается сделать и нижняя палата, а руково­дители республик создадут что-нибудь свое. И мы вместо объединительной силы Совета Федерации полу­чим трехфракционный бывший парламент. Сейчас на­до делать ставку на региональные ассоциации.

ЕСЛИ НЕ В КУРСЕ, ТО ПОЧЕМУ НА ТРИБУНЕ

21 апреля 1999 года. Заседание Совета Федерации РФ. В третий раз рассматривается вопрос об отставке Генерального прокурора Юрия Скуратова.

Поднявшийся на трибуну руководитель админист­рации президента Александр Волошин оглашает пись­мо президента Совету Федерации, написанное утром 21 апреля. В нем, в частности, говорится: «За тот короткий срок, что идет рассмотрение этого дела, мы на многое раскрыли глаза, убедились, насколько опас­ной может быть для страны неразбериха в правоох­ранительных органах. Неопределенность — лучшее оружие в руках криминальных элементов и безответ­ственных политиков».

Посчитав, видимо, свою миссию исчерпанной, Во­лошин хотел уйти с трибуны, но зал потребовал, что­бы он отвечал на вопросы. Дальнейшие события, по оценкам прессы, напоминали библейское «избиение младенцев». Точнее, младенца, поскольку публичный дебют нового главы президентской администрации ни­как нельзя назвать удачным.