Мальчики в розовых штанишках. Очень грустная книга

Как будет сейчас? Снимут— не снимут? Черепков забаррикадировался в мэрии, заявив, что от указа президента «даже у лысого волосы дыбом становятся».

Губернатор Приморья Евгений Наздратенко назна­чил своего и. о. мэра — Юрия Копылова. Но Черепков своего кабинета не покинул. Тогда в мэрии отключили свет и телефоны. Напрасно: Черепков привык работать в темноте и без связи.

Таким образом, иронизирует пресса, во Владиво­стоке опять два мэра. Да уж, крепка центральная власть в Москве.

ПРИХОДИ, Я ВСЕ ПРОЩУ

В 1998 году Госдума сняла депутатский иммунитет с Надира Хачилаева, и он был объявлен во всерос­сийский розыск. За парламентарием охотились спец­службы, милиция, прокуратура, а он преспокойно раз­давал налево и направо интервью, делал политические заявления.

— Еще раз Хачилаева приглашаю: приходи, — взывал к нему по телевидению заместитель министра внутренних дел России генерал-полковник Владимир Колесников. — И не только Хачилаева — многих, кто совершил многомиллиардные хищения в республике. Мы их тоже приглашаем. Мы еще покамест щадим некоторые фамилии...

ОСТАЛОСЬ СОЗДАТЬ ВЕРХОВНУЮ СТАВКУ

В декабре 1998 года глава кремлевской админист­рации и одновременно секретарь Совета безопасности РФ генерал Николай Бордюжа сообщил журналистам:

— В ближайшие дни Борис Ельцин подпишет ди­рективу по обеспечению правопорядка в России на 1999 год.

Поскольку «директив» Кремль ранее не выпускал, ограничиваясь привычными распоряжениями и указа­ми, слова Бордюжи вызвали переполох. Пресса пред­положила, что вместо кремлевской администрации и Совета безопасности может быть создана Верховная Ставка.

А что? Только этого органа еще не было в струк­туре власти после поражения коммунистов в 1991 году. Все остальные были, но проку никакого, преступность не убывает. Несмотря на то, что Ельцин лично озабо­чен борьбой с ней.

Соответствующие указы он подписывает регуляр­но — по 2—3 ежегодно. Только борьбе с коррупцией за последние несколько лет посвящено семь указов президента. По нескольку раз соответствующие до­кументы касались «мер по усилению борьбы» с бан­дитизмом и организованной преступностью, экстреми­змом, терроризмом, преступлениями в сфере эконо­мики, преступностью в отдельных регионах и даже бродяжничеством. Самым грозным из всех казался июньский указ 1994 года «О неотложных мерах по защите населения от бандитизма и других проявлений организованной преступности», разрешавший право­охранительным органам задерживать людей на 30 су­ток без предъявления обвинения. Однако вскоре эту норму пришлось отменить, поскольку она противо­речила федеральным законам.

Действительно, осталось только создать Верхов­ную Ставку. Этого еще не пробовали.

ОБЪЕДИНЯЕТ КОНСТИТУЦИЯ, КОТОРУЮ НИКТО НЕ ЗНАЕТ

Губернатор Саратовской области Дмитрий Аяц­ков:

— Главы регионов все разные, за ними нужен глаз да глаз — в виде тех же договоров о разграничении полномочий. Сегодня нас объединяет Конституция, которую никто не знает. Законно избранный прези­дент — гарант этой Конституции — должен крепить федерализм во всех уголках страны. А в жизни как? Полномочного представителя президента берут в за­ложники в России, полгода его ищут спецслужбы. И напрашивается вопрос: а есть ли в стране власть?

КОЗЫРЕВ — ЭТО РОССИЯ ИЛИ НЕ РОССИЯ?

Бывший министр иностранных дел, депутат Гос­думы от Мурманского избирательного округа Андрей Козырев:

— В моем избирательном округе все те же пробле­мы, что и в стране. Мурманск всегда был рыбным портом. А вот в последние годы от нас весь флот рыболовецкий ушел, базируется где угодно и привозит рыбу куда угодно, только не в Мурманск. Рыбу, пой­манную нашими рыбаками, покупают в Норвегии. Вот наши национал-патриоты в таком случае поднимают шум. Это все не патриоты, а жулики. Ведь все дело в простейшей экономике. Если у вас налоговая система так устроена, что не дает возможности жить и ра­ботать рыбакам, то они пойдут в соседний порт, нор­вежский, где налоговая система стимулирует и ловлю рыбы, и торговлю ею. И с этим мурманский депутат сделать ничего не может. Потому что это вопрос не Мурманска, а России.

А что, депутат Козырев— разве не Россия? Кто мешает ему инициировать необходимые законы? Од­нако, заметили журналисты, после того как он по­менял министерское кресло на парламентскую скамью, его голоса не слышно. Да и говорит о своей стране, как о чужой: «Если у вас налоговая система так ус­троена...»

БОЛЬШАЯ РАБОТА

Обыватель считает, что хлеб депутатский легок. История принятия закона «О базовой стоимости необ­ходимого социального набора», тщательно отслежен­ная Михаилом Полетаевым, возможно, развеет при­митивные представления о сладкой депутатской доле.

С тех пор как проект закона был внесен предсе­дателем комитета Госдумы по делам общественных объединений и религиозных организаций Виктором Зоркальцевым, в стране, как подсчитал неутомимый исследователь Полетаев, произошли инфляция, час­тичная стабилизация, дефолт и новая инфляция. Но он призывает строго придерживаться хронологии. Вот она.

5 июля 1996 года закон был принят Госдумой.

17 июля того же года отклонен Советом Феде­рации.

Но уже через два дня депутаты нижней палаты дали отпор верхней и снова проголосовали за закон в ранее принятой редакции.

Однако в начале августа 1996 года президент нало­жил вето на этот закон.

Депутаты нижней палаты не уступили и на этот раз. После небольшой передышки 15 ноября 1996 года они повторно приняли закон без учета предложений президента.

Но не тут-то было: Совет Федерации 5 декабря 1996 года решительно отклонил этот закон.

Дума не дрогнула и в марте 1997 года вновь выска­залась за закон в ранее принятой редакции.

Наступила очередь президента. 3 апреля 1997 года он повторно отклонил закон в связи с тем, что в пер­вом чтении он был принят в отсутствие заключения правительства России.

Вскоре после летних каникул депутатам удалось получить на руки заключение правительства, и они сначала переголосовали закон в первом чтении, а за­тем одобрили его в целом — правильно, в ранее приня­той редакции.

Совет Федерации, возмущенный упертостью млад­ших братьев из нижней палаты, 15 октября 1997 года отклонил закон.

Полтора месяца думцы склоняли сенаторов благо­склонно отнестись к этому правовому акту. И 3 декаб­ря 1997 года обе палаты Федерального собрания нако­нец пришли к согласию, в результате чего закон «О базовой стоимости необходимого социального набо­ра» был одобрен и Думой, и Советом Федерации.

И лишь президент оставался непреклонен. 17 декаб­ря 1997 года он отклонил согласованный Думой и СФ вариант закона.

А потом началась чехарда со сменами кабинета министров. Она продолжалась почти год и, естествен­но, было не до «социального набора». Но вот, наконец, 16 декабря 1998 года закон был в очередной раз одоб­рен Думой — разумеется, в ранее принятой редакции. Значит, все опять пойдет по новому кругу!

В окружении главы государства люди тоже не про­водят в праздности рабочее время. В канун нового, 1999 года президент наложил вето на ставший притчей во языцех федеральный закон «О пчеловодстве». Борис Ельцин согласился со своими экспертами, которые считают, что порядок расстановки ульев и способы повышения плодовитости пчеломаток вполне могут определять местные власти.