Мальн. Духи и Жертвы
Шрифт:
И лишь в такие редкие моменты, как сейчас, Гелиен был счастлив: когда не видел один и тот же кошмар, не слышал голос, который ненавидел всей душой. Отвратительно жуткий и холодный.
Зато другой, дорогой ему голос продолжал говорить.
«Какой прекрасный сон».
Глава 11
Алвис стер очередную слезинку с неестественно бледного лица сестры.
«Это все беременность», – подумал он, слегка улыбнувшись, но сердце его болезненно сжалось
– Клянусь, брат, Гелиен слышит нас, слышит меня, – сквозь слезы произнесла она.
– Я верю тебе. Ведь это необычный сон.
Несколько минут назад он нашел сестру в новых покоях Гелиена. Она сидела у стены прямо на полу, обхватив колени руками и положив на них голову. Рядом с ней лежало потрепанное письмо Гелиена, которое она, видимо, перечитывала уже не один раз. Краем глаза Алвис разглядел лишь три слова: «Навсегда, моя звезда». При виде всей этой картины ему отчаянно захотелось что-нибудь сломать. Он просил Арэю не ходить в одиночку, но она всегда все делала с точностью до наоборот.
Алвис взял ее за руку и подвел к кровати. На сестре был шелковый немного мятый халат, длинные светлые волосы пребывали в легком беспорядке, но небесно-голубые глаза горели необычайно ярко.
– Я сказала ему, что у нас будет мальчик. – Арэя положила ладонь на живот. – Я так чувствую. Спросила, какое имя он бы выбрал для своего сына, а когда предложила имя Кьелла, в уголках его глаз… клянусь, там были слезы… А это значит… – Она рассмеялась, захлебываясь словами.
– Арэя, – Алвис вновь провел ладонью по ее щеке и подтолкнул к кровати, – мы не можем назвать ребенка Кьеллом.
– Знаю, – грустно улыбнулась она.
Он старался не обращать внимания на звук ее голоса. Сколько пустоты было в одном слове!
– Ты не голодна? – попытался он сменить тему.
– Нет, – прошептала Арэя, забравшись под мягкое одеяло.
Он присел рядом, желая убедиться, что сестра скоро уснет, и обвел комнату мимолетным взглядом. Занавески были широко раздвинуты, за окнами уже стемнело, но лунный свет щедро проникал внутрь и отражался от блестящих мраморных полов. И хотя комнатные белые огни не горели, даже без них в покоях было светло.
«Разумно ли ей оставаться в королевских покоях, покоях Гелиена?»
Алвис встал, чтобы задернуть занавески.
– Не надо, – раздался голос Арэи. – Не хочу спать в темноте.
– Хорошо, сестра, отдохни. Я зайду позже, и мы вместе поужинаем. – Он подошел ближе и поцеловал ее в лоб. – Уверен, ты с утра ничего не ела.
Алвис уже успел дойти до дверей, когда Арэя окликнула его:
– Брат? Катан искал копье Гелиена, Звездное копье, но я спрятала его в гробнице Кьелла. Забери копье, пожалуйста, и принеси в покои Гелиена.
Алвис, едва сдерживая себя, кивнул и выскользнул за двери. Он ни за что не показал бы эмоции при сестре. Пусть порадуется. Однако он видел все иначе. Конечно, все близкие в глубине души надеялись, что Гелиен их слышит, но это могло значить лишь одно: его сознание не спало – по крайней мере, не всегда. Недели, месяцы, годы он будет проживать, слушая голоса родных, заключенный в собственном разуме… Тело Гелиена стало его темницей.
Нет, такого не должно случиться…
Алвис радовался даже редкому блеску в глазах сестры, ведь зачастую они казались совершенно тусклыми и безжизненными.
И видеть Арэю такой было хуже всего. К тому же неустанные попытки утешить ее ни к чему не приводили.– Мне трудно говорить, брат, мне трудно дышать. Если ты не знаешь, как вернуть мне мужа, то нам не о чем разговаривать, пойми меня, – каждый раз повторяла она в ответ на его старания отвлечь ее и завести беседу о чем угодно, только не о Гелиене.
Алвис забрал Звездное копье и, так и не успокоившись, свернул на восточную площадку. Ему повезло: последняя тренировка уже закончилась, и место пустовало.
Он в очередной раз бросил взгляд на оружие в своей руке. Оно отличалось ото всех светлых мальнийских копий, древко которых лишь слегка мерцало. Это же не просто сияло: и от рукояти, и от лезвия исходили тонкие лучи белого света. Звездное копье самого Мануса Мальнсена! Неудивительно, что Катан хотел заполучить его себе. Гелиен же не проявлял такого трепета к оружию предка и всегда предпочитал ему темное, принадлежавшее матери и Кьеллу.
Отложив Звездное копье, Алвис взял со стойки обычное тренировочное оружие и стал вымещать злость привычным способом. Сегодня это не помогало. Он устал и вспотел, но не стал прекращать тренировку. Лишь стянул верх костюма и отбросил его в сторону. Воздух приятно коснулся разгоряченной кожи. Тело гудело от напряжения и злости, которые никак не покидали его.
Они обязаны разбудить Гелиена! Другого выхода просто не существовало. Он не мог и дальше оставаться в таком состоянии.
А ведь из всех друзей именно Алвис поддержал эту дрянную затею! Если бы он только воспротивился…
– Алвис?
Он вздрогнул и обернулся на знакомый голос. Свея.
Он даже не услышал ее шагов.
– Ты в порядке? – тихо спросила она.
– А тебе не все ли равно? – язвительно бросил Алвис. Он был так напряжен, что тело почти дрожало.
Мысленно он уже приготовился к ответной колкости.
– Прости, – прозвучал неожиданный ответ. – Ты не обязан отвечать, я лезу не в свое дело.
Алвис не мог не заметить, как изменился ее голос: cтал другим, совсем не похож на тот, которым она разговаривала с ним раньше. Тон был мягче, нежнее, и в нем слышалось искреннее беспокойство.
Свея отвернулась, чтобы уйти, но Алвис шагнул вперед, протянув руку.
– Постой! Я правда немного не в себе. Ты с тренировки? – Он оглядел ее серебристый боевой костюм. – А где Райя?
– Ужинает со Стейном. А я захотела прогуляться по вечернему саду.
– Ясно.
Долгое время они просто смотрели друг на друга, утопая в неловком молчании. По загорелому лицу Свеи начал расползаться румянец, и Алвис вдруг вспомнил, что стоит перед ней полуобнаженным.
Когда она сделала очередную попытку уйти, он снова остановил ее.
– Позволишь тебе кое-что показать? – громко спросил он, потянувшись за одеждой.
Свея замерла.
Алвис не знал, кого из них сильнее удивил его вопрос.
– Я слышал, что Стейн и Райя уже показывали тебе город, но я все-таки здесь вырос. Есть места, о которых они… – Он прочистил горло, осознав, что волнуется. – В общем, я пока не собираюсь во дворец, и раз ты гуляешь…
И вновь эта треклятая неловкая тишина.
Вероятно, все здравомыслие Алвис выплеснул во время тренировки вместе с гневом. Он уже жалел о своих словах, однако все равно не хотел, чтобы Свея уходила.