Маньчжурия. 1945

Н-да, человек предполагает, бог располагает. Учитывая поступившие метеосводки и вероятность грядущей сильной грозы, командование решило перенести заброс с предрассветных часов на первую треть ночи. От артиллерийской подготовки, возможно, так и вовсе откажутся…

Маршрут движения десантного самолета разработан так, чтобы пройти районами, минимально прикрытыми зенитной артиллерией японцев, и там, где возможность встречи с патрульными истребителями стремится к нулю. Спасибо агентуре! Теперь главное дело за пилотами, чтобы пролетели как надо, не ошибившись в темноте, и не скинули взвод на головы японцам, засевшим в глубине укрепрайона…

Наконец, в зоне высадки нас должен встретить агент «Конюх». Значит, поставленная еще в Берлине задача действительно пересекается с задачей командования Дальневосточного фронта. Причем агент должен остаться с нами до конца операции.

– Ничего, ребята. Все пройдет быстро, – подбодрил я заметно волнующихся флотских. – Полторы минуты орлами, а там придется стать волками!

– Не ждут нас япошки, – вместе со мной подбодрил своих Шапранов. – Упадем как снег на голову. Да, братцы?

Моряки ответили дружным гулом.

– Еще как упадем. Размажем вражину! – рассек ладонью воздух Паша. Он, словно гончая перед охотой, находится в бодром таком нетерпении.

Я же больше переживаю не за высадку, а за время, что придется удерживать склад до прихода наших. Да и охраняет его явно не желторотая молодежь – одна ставка на внезапность…

Со стороны КП аэродрома показался знакомый силуэт – к нам быстро приближался товарищ майор Павлов!

– Василий, здравствуй, – быстро протянув руку, начал он. – По приземлению в эфир не выходим, сохраняем радиомолчание. Японцы могут пеленговать и засечь работу вашей радиостанции, а это заставит их усилить бдительность. Но, как только займете склад, – сразу доложите! Ребята будут прорываться к вам на всех парах, но сам понимаешь…

– Понимаю, – кивнул я, после чего все же уточнил. – А может, сразу подорвать эти боеприпасы, а? Чего держаться-то за склад, теряя обороняющихся и тех, кто следует нам на выручку?

– Нельзя, – майор отрицательно покачал головой. – Во-первых, мы наверняка не знаем, сколько там снарядов. Вполне возможно, что после подрыва погибнет вся твоя группа – не от взрыва, так от яда, что распространится после него. Во-вторых, будет заражена местность в полосе наступления. Химия рассеется, но не сразу, а следовательно, выпадем из сроков движения вперед, дадим японцам время опомниться и нанести контрудар… Ну а подрывать только вход, сам понимаешь – ненадежно. Так что уничтожение склада – только в самом крайнем случае. Крайнем, понимаешь?

Отчего не понимать? Понимаю. Если японцы сомнут оборону группы и загонят нас на этот склад, тогда и подрывать. Конечно, если уцелевшие смогут подорвать вход на территорию складских помещений и задержать противника до подхода советских войск… А если нет – то как раз крайний случай и настанет.

– Ну, не прощаемся, товарищ майор.

– Не прощаемся, Василий. Все будет! Зря не рискуй, действуй обдуманно!

– Есть действовать обдуманно!

Мой голос утонул в гуле заработавших винтов. Пора.

– С богом! – прокричал мне на ухо Павлов.

Неожиданно.

– Спасибо! – проорал я в ответ и повернулся к своим. – На посадку!!!

Глава 10

Как быстро летит луна! На неподвижных ветках Повисли капли дождя. Бусон, 1716–1783

…За иллюминатором сверкнула молния. Еще не хватало. Совсем не хочется возвращаться назад из-за грозы!

– Границу прошли, приближаемся к точке высадки! – бортмеханик прокричал нам из открытой кабины.

Это хорошо. Значит, агентура сработала как надо, и летуны не ошиблись – разминулись мы с зенитной артиллерией и авиацией японцев… Отчего-то сразу вспомнился советский Днепровский десант 1943-го года – вместе с Вяземской операцией это самые масштабные десанты в тыл врага. Вон немцы после Крита своих десантников использовали как элитные пехотные части, а на Восточном фронте высаживали лишь небольшие диверсионные группы. Наши же действовали более смело, но и потери были… Соответствующими. Попав под сильный зенитный огонь немцев, летуны осенью 1943-го сбросили группы с ошибкой района высадки на куда большей, чем требовалось, высоте, из-за чего бойцы в самом начале действовали поодиночке и с трудом находили друг друга. Ну а часть десантников приземлились прямо на головы немцам, в районе оборонительных позиций врага или же в Днепр… Верная смерть.

Слава богу, что наша операция имеет куда меньший масштаб и пилоты нам достались подготовленные, рискнули лететь перед грядущей бурей… Только живот подводит, но это как всегда. Вон сидящие напротив разведчики-тихоокеанцы так и вовсе побелели как снег! Ну, конечно, одно дело пара-тройка тренировочных прыжков (вряд ли у них было больше) и еще пара за время слаживания групп, а боевой – это уже совсем другое дело!

Зато Серега сидит с закрытыми глазами, запрокинув голову с умиротворенным лицом. Мне бы его спокойствие…

Вспыхнула белая лампочка. Сигнал штурмана – приготовиться. Все поднялись со скамеек. Я прошел вперед и открыл бортовую дверь. За ней проносятся потоки ветра…

Три. Два. Один. Загорелась красная лампочка.

– Пошел! Пошел! Пошел!

На короткое мгновение я останавливаю бойцов перед выходом, проверяя парашют, и тотчас отправляю их в полет. Фигуры в камуфляже исчезают в темном небе. А чуть позади, за хвостом самолета уже видны раскрывшиеся купола…

– Не стой! Пошел! – я почти вытолкнул последнего зазевавшегося морячка.

Пора и мне…

Ноги оттолкнулись от борта. Дух перехватило! Поток ветра сразу же понес от самолета. Хорошо, что не кувыркает… Просчитав положенные три секунды, я дернул кольцо. Рывок при раскрытии порядочный, дернуло крепко! Смотрю наверх. Купол раскрылся. Стропы в порядке. Оглядываюсь по сторонам. Своих вижу. А вот внизу темно, как в чернильнице. Разве что единственный огонек в зоне высадки одиноко сверкает…

Не залететь бы в дерево!

Тишина. Только ветер. Штиля мы не дождались, чуть относит. Но молний нет. На наше счастье. Проскочим…

А вот и земля.

Все ближе…

Я вытянулся в струнку. Пятки вместе. Три. Два. Раз.

Удар!

Ветер у земли сильный. Меня протащило метров пять, прежде чем я погасил купол стропами.

Щебечут ночные птицы. Чуть справа кто-то «щебечет» особенно громко. Володя! Отлично. Я двинулся на звук. Мы уговорились собраться рядом со снайпером, чтобы не выдавать себя посторонними звуками.

– Все на месте? – я размял шею.

– Все. Вон последние морячки подходят, – отрапортовал подоспевший Паша. – Готовы к выполнению задачи, товарищ командир.