Маньякой

Хоть и было недалеко, но летели минут пятнадцать – и мы на месте. Это тебе не турболёт, конечно, а просто эконом-дрон с лицензией и минимальным комфортом, но, надо сказать, работал он честно. Без рывков, без виражей – летели ровно, как на рельсах. В окошко мелькали крыши, рекламные голограммы, купола охранных систем, пара загруженных коридоров с корпоративными фургонами. Обычный вечер в верхнем Лос-Анджелесе.

Сели на крыше – площадка для приёма клиентов, не вип, но и не дешевая помойка. Капсула тихо шваркнулась о шасси, дверь шипя распахнулась. Вышел – тут же подхватил мягкий поток охлаждённого воздуха, где-то включились светодиоды дорожек. Чётко, выверено, стерильно. Всё-таки не шарага.

И вот с этого момента у меня началось. Реально началось!

Пока спускался на лифте, пока проходил по коридорам – по всей этой стеклянной, вылизанной как операционная архитектуре – в голову начали лезть мысли.

Нет, не просто мысли, а… сценарии.

Как вскрыть дверь – любую, с какой бы стороны не оказался. Как обойти лазерные замки. Как влезть в систему их ID-блокировки, как отрубить внутренние камеры на пять секунд – достаточно, чтобы пройти, не оставив ни фрейма.

Конечно же и раньше знал принцип, знал, как это работает. Но теперь познал, как всё это обойти. Прямо руками. В голове выстраивались короткие замыкания, схемы переобхода, импульсы, частоты подавления.

Без намерения. Без желания. Как будто кто-то закинул мне в мозги инструкцию по взлому банка.

Клянусь – вовсе не хотел этого. Даже близко. У меня цель была простая: кинуть бабки на счёт, закинуть часть в высоколиквидные фонды, остальное в сбалансированный низкорисковый портфель, как всегда делал.

Но вот эта хрень… третья рука, или что оно там…

Кажется, она не только на материю распространяется.

Реально мучился происходяшим.

Без шуток!

Идёшь по белому коридору, а мозг сам анализирует угол обзора камер, плотность плит в полу, наличие микровибрации от сенсорных ловушек.

Бред. Я вообще мастер, мать его. Не шпион. Не взломщик. Не убийца.

Слава всему, дошёл без эксцессов. Консультант оказался вежливый, с нарисованной улыбкой, в безупречно выглаженном пиджаке с голографическим узором. Наверное, у них тут соревнуются, кто более искусно проедется по самолюбию клиента.

Они это называют "индивидуальный подход".

Он встал навстречу, раскрыл ладони – жест доверия. Ну-ну.

– Мистер Треш, – произнёс он, сканируя мой нейро-ID. – Рады снова вас видеть. Что за чудесный вечер, не правда ли?

– Будет чудесным, если вы без бюрократии примете перевод и засунете его туда, где его никто не утащит, – пробурчал в ответ.

– Разумеется, – профессионально заулыбался он. – Нам поступил запрос по вашей линии управления активами. Полмиллиона. Хотите распределить по текущей стратегии или внести изменения?

Сел. Глубоко выдохнул.

Мозг всё ещё пытался рисовать маршруты обхода систем безопасности банка.

А я просто хотел отдать деньги и свалить.

Вот она, сверхспособность в действии. Хотел – как лучше. Получил – вместе с багами.

– Давайте что-нибудь более рискованное, – выдал ему в ответ неожиданно даже для себя.

Он не моргнул. Только слегка кивнул, будто именно этого и ждал.

– Разумеется, мистер Треш. – И мгновенно перед глазами возникла голограмма: разноцветные графики, слоты активов, полосы волатильности, процентные дельты. – У нас есть несколько структурированных портфелей на базе искусственного интеллекта с агрессивным поведением. Доходность потенциально выше, но и уровень риска, разумеется, соответствует.

Я пока просто смотрел, как цифры и линии, пляшущие перед глазами, и тут началось.

Полилось. В самом прямом смысле.

Сначала это было просто ощущение, что понимаю, что мне показывают.

Потом – вижу сквозь это.

И наконец – вычисляю быстрее, чем они.

Пульс подскочил.

Каждая колонка в голограмме больше не была просто столбиком с числом. Потому что чувствовал, как повлияет на него очередная сессия торгов, как изменится к утру азиатский индекс, как поведёт себя крипта, если Иллон снова откроет рот в своём старом-добром твиттере.

Клянусь, вообще не знал этих терминов. Но они всплывали. Прямо в сознании. С формулами. С логикой. С расчетами.

– У вас…, – начал было консультант, но я его перебил.

– Покажите третий слот слева. "Агрессивный чёрный дельта с блокчейн-хеджированием", – ткнул пальцем в воздух, и график тут же выдвинулся ближе.

– Удивительный выбор, – почти прошептал он. – Её чаще выбирают институциональные фонды, так как вход выше среднего…

– Уровень входа меня не интересует, – произнёс спокойно в ответ. – Распределите сто пятьдесят в него, двести – в портфель с динамической защитой на падении рынка, остальное размажьте по краткосрочным опционам, но только тем, что торгуются не в Штатах.

Он замер.

И я понял – что в шоке не один здесь в комнате.

Потому что, по факту, сам не знал, откуда это взялось. Но это за меня. А каково ему-то понимать, что стул с ним заговорил.

– Разрешите уточнить…, – начал он.

– Не надо. Подтверждайте перевод, зафиксируйте позиции, пришлите мне отчёт с доступом к ручной корректировке.

Он отвёл взгляд, что-то прошептал в личный интерфейс, и буквально через пару секунд над столом промелькнул зелёный маркер подтверждения.

В это время сидел и чувствовал, как в голове выстраивается финансовая карта мира. Связи, потоки, уязвимости. Как будто мозг подсосался к магистральной шине фондового рынка. Чушь какая-то… ведь правда?

Вот тебе и способности.

Ремонтировать, оживлять, чинить.

И походу – не только железо. Или всё же это что-то другое?

А планы были простые: закинуть бабло, съесть рамен, вернуться к себе в мастерскую и зарыться в запчасти.

Теперь же всё менялось. Не потому что хотел. Потому что внутри что-то уже выбрало путь.

***

Офис ФБР. Лос-Анджелес. Внутренний отдел по контролю за аномальными инцидентами.

– У нас ЧП, – сухо бросил агент в чёрном пиджаке, захлопнув планшет и входя в конференц-зал, где уже собрались оперативники и аналитики. На экране висела проекция логотипа Morgan Stanley.

– Что случилось? – поднял голову заместитель главы отдела, подполковник Меррил.

– Банк. Morgan Stanley. Лос-Анджелесский узел.

– Банк? – переспросили вразнобой трое из присутствующих.