Марш мародеров

Звуки очень знакомые. И Ник, и Эн, и Хал слышали их в своей жизни тысячи раз, но сейчас, здесь, они кажутся невозможными, потому что относятся к прошлому, к мирному, домашнему прошлому.

– Это… - Хал прищелкивает пальцами, силясь вспомнить.

– Велосипед!
– хором восклицают Ник и Эн.

– Точняк!

Друзья разворачиваются и выбегают за ворота. Они не ошиблись - по кочкам, объезжая лужи и деревца, мимо ограды училища катит самый настоящий велосипед, на котором гордо восседает тощий, высокий, сильно небритый человек в очках. Одетый в оранжевый плащ с капюшоном и тапки-вьетнамки, он походит на сумасшедшего клоуна из сюрреалистического фильма.

Поблескивают спицы. Покачивается прикрученный проволокой к рулю большой зонт, защищающий седока от солнца. Пощелкивают педали.

– Бли-ин… - с восторгом в голосе говорит Хал.

Велосипедист замечает людей и останавливается.

– Эта… Мне нужно проехать!
– несколько надменно заявляет он высоким голосом.
– Туда.

– Слышь, Очки, а ты где велик взял?
– с развязанной непосредственностью уличного подростка осведомляется Хал.

– В гараже нашел, возле РКБ[23], - отвечает мужчина и тут же добавляет: - У меня ничего нет. Пропустите меня.

– Да нам ничего и не надо, - качает головой Ник.
– Просто удивительно - велосипед на ходу. Как новенький!

– Там эта… всё, как новенькое, - человек указывает рукой себе за спину.
– Только там желтый туман. Не ходите туда!

– Я - Никита, это вот… - Ник представляет своих спутников.
– А вы кто?

– Вилен Юсупов. Я эта… инженер, на КАПО[24] работал.

– Может, вы кушать хотите?
– спрашивает Эн.

– А есть?
– сразу утратив все высокомерие, жадно спрашивает Юсупов.
– Я эта… три дня назад суслика из норы вылил, с тех пор только траву жую, как кролик.

– Кормить его еще, - ворчит Хал.
– Самим не хватает…

– Перестань, пожалуйста, - одергивает парня Эн.
– Люди должны помогать друг другу. Эй, Вилен, заезжайте во двор.

Глава третья

Инженер Юсупов ест быстро и неряшливо. Пяток картофелин и дикушку он уминает со скоростью мясорубки и с надеждой смотрит на Эн сквозь очки близорукими голодными глазами.

– Натали, эта… а больше нет?

Хал ругается. Ник смеется.

– Увы, Вилен, это все, что у нас было, - разводит руками девушка.
– Эксо-эксо, Кэнди.

Они сидят у стены главного здания училища, украшенной большим мозаичным панно на милитаристскую тему. Внизу панно идут буквы: «КВТККУ». Это значит - Казанское Высшее Танковое Краснознаменное Командное Училище.

– Жаль.
– Юсупов снимает очки и протирает их грязноватой тряпочкой.
– Ну что ж… Наверное, эта… я должен вас отблагодарить. А поскольку самым ценным товаром всегда была информация, я расскажу о том, что видел.

Хал снова ругается. Инженер ему не понравился с самого начала.

– Прежде чем вы начнете, скажите - а куда вы ехали?
– спрашивает Ник.

– В город, - удивленно смотрит на него Юсупов.
– Домой! И эта… давай на «ты», что мы, на фуршете, что ли?

– Боюсь, в городе вам… тебе не понравится.
– Ник сводит брови к переносице.
– Хреново там сейчас.

– Я так и думал, - кивает инженер.
– Мародеры… Но за городом - то же самое.

И он начинает рассказывать, как неделю назад пришел в себя среди руин дачного домика, в котором собирался провести пару законных отгулов.

– Мы эта… С мужиками на рыбалку хотели съездить. У меня дача на Светлой поляне, ну, знаете, за Боровым Матюшино. Я приехал первым, порядок маленько навел. А потом эта… раз - и всё…

Очнувшись, Юсупов обнаружил, что все вокруг изменилось - лес поглотил дачный поселок и окрестные базы отдыха. Очутившись в непролазной чащобе, среди бурелома, мхов и зарослей папоротника, Юсупов растерялся. Он целый день бродил вокруг своего покосившегося домика, кричал, звал на помощь, но на его вопли откликались только птицы.

– А потом эта… человек пришел. Сторож из санатория. Там санаторий был, «Санта», большой, семь этажей. Сторож сказал, что все сгорело, только давно. И людей нет. Никого нет. Непонятно. В общем, решили мы выбираться. Эта… вышли на дорогу, а дороги тоже нет. Асфальт растрескался, расползся весь, одни ямы. Лес кругом. Дошли до Борматюшина. Ночевали в каком-то доме, а утром увидели… Хозяев, короче. Мертвых. Ну, эта… не мертвых, а скелеты одни остались. Кости. Тут я понял, что времени много прошло. Что меня через время перенесло, и сторожа тоже.

– Почему вы… ты думаешь, что перенесло?
– заинтересованно спрашивает Ник.

– Так эта… я-то такой же, как был. А все вокруг состарилось,

сгнило.

– А одежда?
– вмешивается Эн.
– Одежда ведь тоже сгнила.

– Хм… - Юсупов задумчиво чешет лохматую голову.
– Верно, верно. Получается, эта… только тело перенеслось?

– Тебе плохо было, когда очнулся?

– Очень!
– кивает инженер.

– Это потому, что никуда твое тело не переносилось. Оно просто пролежало все это время на даче.
– Ник вздыхает.
– Мы здесь уж тысячу раз все это обсуждали. У всех одно и то же. Те, кто в пожар попал или там придавило чем-то или током шарахнуло - те и погибли. Остальные выжили. Тридцать лет прошло примерно, понял?

– Понял, - потрясенно шепчет Юсупов.

– Очки, а чё ты там про РКБ нес, блин?
– встревает в разговор Хал.
– Велик-то новый.

Юсупов некоторое время молчит, потом с сожалением смотрит на опустевший пакет, служивший походным столом, подхватывает грязными пальцами картофельную шелуху, сует в рот и продолжает рассказ.

В Боровом Матюшино они со сторожем провели два дня, встретив за это время всего несколько человек: таких же бедолаг, мыкающихся без одежды, еды и информации. Наконец, Юсупов твердо решил пробираться в Казань. Сторож собрался идти с ним. Пошарив по домам, они обзавелись кое-какой одеждой, нарыли на заросших огородах выродившейся моркови, картошки, набрали яблок и с этим запасом тронулись в путь.

У автобусной остановки возле сворота на Песчаные Ковали на них напали мародеры. Пятеро крепких мужиков с дубинками и ножами отняли у путников еду и одежду, а когда сторож начал возмущаться, без лишних слов убили его.

– Я эта… в лес убежал, - повесив голову, рассказывает Юсупов.
– Сиганул, значит, как сайгак. А то бы и меня… эта… тоже.

Оставшись в одиночестве, голый - в одних очках - инженер сутки или около того блуждал по лесу, питаясь ягодами и сырыми лисичками, пока не вышел к окраине Казани, поселку Мирный. Оранжевый прорезиненный плащ и вьетнамки он нашел в одном из сараев. Юсупов решил было задержаться там, чтобы запастись продовольствием - у рачительных мирнинцев были большие огороды, - но его быстро вычислила и обстреляла из охотничьих ружей какая-то местная банда.