Маршалы Наполеона

Массена Андре (1758–1817), сын торговца и мелкого предпринимателя, маршал Империи (1804), герцог Риволи (1808), князь Эслингский (1810).

Ожеро Пьер-Франсуа (1757–1816), сын лакея, маршал Империи (1804), герцог Кастильоне (1808).

Бернадот Жан Батист Жюль (1763–1844), сын адвоката, маршал Империи (1804), князь Понте-Корво (1806).

Сульт Николя-Жан де Дье (1769–1851), сын нотариуса, маршал Империи (1804), герцог Далмацкий (1808).

Брюн Гийом-Мари-Анн (1763–1815), сын юриста, маршал Империи (1804), пэр Франции (1815).

Ланн Жан (1769–1809), сын крестьянина, маршал Империи (1804), герцог Монтебелло (1808).

Мортье Эдуар Адольф Казимир (1768–1835), сын крестьянина, маршал Империи (1804), герцог Тревизский (1808).

Ней Мишель (1769–1815), сын бочара, маршал Империи (1804), герцог Эльхингенский (1808), князь Московский (1813).

Даву Луи Николя (1770–1823), сын офицера, маршал Империи (1804), герцог Ауэрштедтский (1808), князь Эк-мюльский (1809).

Бессьер Жан-Батист (1768–1813), сын хирурга, маршал Франции (1804), герцог Истрийский (1809).

Виктор Клод Перрен (1764–1841), сын нотариуса, маршал Империи (1807), герцог Беллюнский (1808).

Макдональд Жак-Этьеи-Жозеф-Александр (1765–1840), сын солдата, маршал Империи (1809), герцог Тарентский (1809).

Мармон Опост-Фредерик-Луи Виесс де (1774–1852), сын офицера, маршал Империи (1809), герцог Рагузский (1808).

Удино Николя-Шарль (1767–1847), сын пивовара, маршал Империи (1809), герцог Реджио (1810).

Сюше Луи-Габриэль (1770–1826), сын шелкового мануфактуриста, маршал Империи (1811), герцог Альбуфер-ский (1812).

Сен-Сир Лоран Гувьон (1764–1830), сын мелкого землевладельца, маршал Империи (1812), граф Империи (1808).

Понятовский Иосиф (1763–1813), сын польского князя, маршал Империи (1813).

Груши Эмманюэль (1766–1847), сын маркиза, маршал Империи (1815).

Приложение 2

МЫСЛИ НАПОЛЕОНА О НЕКОТОРЫХ

ИЗ ЕГО МАРШАЛОВ

ЛАНН

«Герцог Монтебелльский был родом из Лектура. В звании батальонного командира отличился он в кампанию 1796 года в Италии. В чине генерала прославил он имя свое в Египте, при Монтебелло, Маренго, Аустерлице, Йене, Пултуске, Фридланде, Туделле, Сарагоссе, Экмюле и при Эслингене, где встретил геройскую смерть. Он был умен, осторожен, смел и непоколебимо хладнокровен перед неприятелем. Он почти ничем не был обязан воспитанию, а всем природе. Самого Наполеона нередко изумляло быстрое развитие способностей его. Ланн превосходил всех генералов французской армии в искусстве управлять на поле сражения 25-тысячным корпусом. Он был еще молод, верно усовершенствовался бы и постиг бы наконец тайны высшей тактики».

Правила, мысли и мнения Наполеона о военном искусстве, военной истории и военном деле. Из сочинений и переписки его, собраны Ф. Каузлером. СПб., 1844. Ч. 2. С. 41–42.

«Ланн не имел никаких сведений, когда Наполеон познакомился с ним. Воспитание его было совершенно пренебрежено. Но он делал такие быстрые успехи, что подавал надежду стать между генералами на первую степень. Он имел много военной опытности. Он находился в 15 сражениях и 300 делах. Ланн был человек необыкновенной храбрости; в пылу огня холоден, как лед, и с ясным проницательным военным взглядом соединял готовность воспользоваться представляющейся выгодой. Он был горяч и опрометчив в выражениях своих, даже в присутствии Наполеона, которому предан был со всею пылкостью души. Как генерал, он стоял выше Моро и Сульта».

Правила, мысли и мнения Наполеона… Ч. 2. С. 42.

«У Ланна в первую минуту преобладала храбрость, но он всякий день быстро возвышался в качествах ума. Он уже был превосходным генералом, когда погиб. «Я взял его пигмеем — сказал Наполеон, — а потерял исполином».

Зотов P. М. Наполеон на острове Святой Елены / P. М. Зотов. Собр. соч. М., 1996. Т. 5. С. 205.

«Наполеон описывал… последние минуты маршала Ланна, который при самой кончине более заботился о своем императоре, нежели о себе. «Он долго был простой рубака, — прибавил Наполеон, — а сделался первоклассным генералом». — «Любопытно было бы знать, — сказал тогда Бертран (Бертран — французский генерал, находившийся при императоре на Эльбе и на острове Св. Елены. — А. Е.), — как бы Ланн действовал в последнее время и остался ли бы он верен своему долгу?» — «Нас уже приучили ни за кого не ручаться, — отвечал Наполеон. — Впрочем, я не думаю, чтоб Ланн изменил мне. А сверх того я полагаю, что он при своей храбрости давно бы был убит или так изувечен, что, верно бы, не участвовал в политических делах. А если б он действительно тут был, то влияние его и деятельность могли бы дать оборот всем делам».

P. М. Зотов. Наполеон на острове Святой Елены… С. 236–237.

МАССЕНА

«Массена родился в Ницце и вступил во французскую службу в королевский Итальянский полк. Он был обер-офицером, когда вспыхнула революция, быстро шел вперед и вскоре получил чин дивизионного генерала. Находясь при Итальянской армии, служил он под начальством главнокомандующих Дю-гомье, Дюмербиона, Келлермана и Шерера. Он был крепкого телосложения, неутомим и денно-ночно на коне, в горах и на скалах; вообще особенно способен к горной войне. Он был решителен, храбр, неустрашим, честолюбив и властолюбив; отличительной чертой его было упрямство, и потому он никогда не упадал духом. Он пренебрегал дисциплиной и мало заботился о хозяйственном управлении, а потому и не пользовался большою привязанностью к нему солдат. Диспозиции его к сражению были неудовлетворительны; беседы — незначительны, но при первом выстреле, посреди ядер и опасностей, мысли его приобретали силу и ясность. Разбитый, он продолжал действовать как будто победитель. В конце Итальянского похода имел он поручение представить Директории предварительные условия Леобенского договора. Во время Египетской экспедиции начальствовал он армией, действовавшей в Швейцарии, и победой при Цюрихе спас Республику. Впоследствии он сделался маршалом, герцогом Риволийским и князем Эслингским».

Правила, мысли и мнения Наполеона… Ч. 2. С. 42–43.

«Массена имел отличные дарования. Он делал худые приготовления к сражению; только среди кровопролития обдумывал он распоряжения, которые следовало сообразить заранее. Посреди убитых и умирающих, когда кругом поражали ядра и пули, Массена становился тем, чем действительно был; тогда с величайшей основательностью и хладнокровием отдавал он приказания свои и принимал надлежащие меры. Справедливо говорили, что он не ранее действует с полной обдуманностью, как уже охваченный пламенем сражения. Впрочем, Массена был грабитель и всегда делился с подрядчиками и комиссарами армии. Наполеон часто предлагал ему миллион в подарок с тем, чтобы он прекратил воровство свое; но он, по привычке, не в состоянии был отвратить глаз и рук от денег. Солдаты ненавидели его за то и раза три или четыре возмущались. Но в действиях Массена был бесценный человек, и если б он блистательных качеств не помрачил лихоимством, то сделался бы великим человеком».

Правила, мысли и мнения Наполеона… Ч. 2. С. 43–44.

«Массена в Португалии сделал первую глупость, не обойдя позиций в Бузакко, хотя он прекрасно знал горную войну, но сердился на Веллингтона, считал его мальчишкой и хотел взять в плен. Потом он мог атаковать укрепленные позиции в Торес-Ведрос в тот самый день, когда к ним приблизился, хотя, положим, это была бы неимоверная быстрота. Но он остался перед ними целый месяц, ничего не предпринимая, потому что он упрямец. Я не хочу верить, чтоб у позиции, растянутой на 8 миль, нельзя было найти места, где можно было бы пробиться. О Массена, Массена! Ему стыдно было отступить перед тем, кого он называл мальчишкой, и он запирается в Сантареме, не вступив в сношение на Тахо с Сультом. Это еще громадная глупость. А позицию в Сантареме Веллингтон мог легко обойти. Ренье писал мне, что ежедневно боится катастрофы. Действительно, я на месте Веллингтона воспользовался бы дурной позицией Массена, который держится в ней лишь из самолюбия. Наконец, в марте он решается очистить Португалию. Отчего он не ретировался на Коимбру? Он мог бы там удержаться. Массена храбр во время битвы, но он плохой полководец.

Не говорите мне о его славной защите Генуи. Ничего там не было славного ввиду того, как укреплена была Генуя. А зачем он не продержался в Генуе еще 10 дней? Эта позиция осталась бы за Францией. Я не поверю, чтоб его 16000 солдат и 160000 жителей так умирали с голода, что нельзя было продержаться еще 10 дней. Ему надо было взять жизненные припасы у жителей, а если б и умерло с голоду несколько стариков и женщин, то Генуя была бы спасена. Если думаешь о гуманностях, то не надо воевать… Наконец, Массена очень дурно сделал, что отправился из Генуи морем. Он так поступил, чтобы только спасти капиталы. Ему надо было пойти сухим путем, соединиться с Сюше и атаковать австрийцев».