Мастер и Жаворонок

— Ты не останешься?

— Нет, — говорит он, проводя рукой по затылку. — Я подумал, так для тебя будет лучше.

— Эм… да, — отвечаю я с натянутой улыбкой. — Логично, — я опускаю взгляд на брошюру, но бегло просматриваю детали, потому что, по правде говоря, я хочу этим заняться. Но я нужна в другом месте. Складываю бумажку и кладу себе на колени, оглядывая домик. — Просто сейчас столько всего происходит.

— И все это подождет. Ты можешь уделить время себе.

Я ничего не отвечаю, только слабо киваю. Сосредотачиваю свое внимание на домике, ерзаю и напеваю какую-то песню, положив одну руку на тыльную сторону другой. Никто никогда раньше не делал для меня ничего подобного.

— А ты? — наконец спрашиваю я, все еще не желая смотреть в сторону Лаклана.

— Буду занят весь остаток дня. Но ты можешь позвонить мне вечером, если я тебе понадоблюсь, хорошо? Я вернусь домой к одиннадцати. У меня нет никаких планов на выходные.

Его слова встречены молчанием, в то время как в моей голове проносятся тысячи мыслей. Я чувствую, как краснею, смотря в окно и покусывая нижнюю губу. Я хочу туда пойти. А если что-то случится с Этель? А как же Бентли? Мои обязанности? Репетиции группы? И самое неожиданное, что, если Лаклан просто пытается избавиться от меня на выходные? Может, он хочет пригласить домой какую-то женщину? Мы же ненастоящая пара. Мы никогда не обещали не встречаться с другими людьми. Так почему же у меня в груди возникает жгучая пустота, когда я начинаю подозревать именно это?

— Всего на несколько дней, Ларк. Если что-то случится, я быстро приеду и заберу тебя. Конор изучает информацию, которую мы собрали, в поисках зацепок на людей Фостера, и я поручил ему следить за полицейскими расследованиями по делам об убийствах, так что мы мало что можем сделать, пока он не закончит свою работу. Я загляну к Этель. Отвезу Бентли повидаться с ней. Ты можешь выключить свой телефон, у меня есть номер наставников, и они сразу же дадут тебе знать, если что-то случится. Но все будет хорошо, веришь?

Я не знаю, что говорить. Как мне сказать ему, что я боюсь потерять то, что мне изначально не принадлежит? Почему для меня важно, что он делает или с кем встречается? Это не настоящий брак. Это все не по-настоящему.

В машине повисает тишина. И тут я чувствую его прикосновение. Он легко касается пальцами тыльной стороны моей ладони.

Я резко поворачиваю голову и пронзаю Лаклана убийственным взглядом.

Он отдергивает руку, как будто боится, что переступил черту, но от этого становится только хуже. Слезы разочарования наполняют мои глаза.

— Ларк…

— Почему это так сложно? — выпаливаю я.

Лаклан качает головой, на его лице отражается замешательство.

— Что «сложно»?

Первая слезинка пробивается сквозь ресницы и скатывается по щеке к моим дрожащим губам. Лицо Лаклана искажается от беспокойства, когда я проигрываю битву за то, чтобы сдержать свои эмоции.

— Ты, — говорю я, взмахивая рукой между нами, и слезы вырываются из-под моего контроля. — Это. Это так чертовски сложно. Мне плевать, что ты делаешь и куда идешь. Меня не должно это волновать. Но, черт возьми, очень волнует, и я не знаю почему…

Лаклан хватает меня за подбородок и пристально смотрит прямо в глаза, пока я не закрываю их.

— Ларк, — шепчет он. Я пытаюсь подавить смятение, которое чувствую, но его не остановить, это как расплавленное ядро, бурлит в темноте. Мое тело горит, пульс бьется под пальцем, который Лаклан прижимает к моей шее. — Ларк, посмотри на меня.

Я открываю глаза, но не могу выдержать его взгляда, потому что в нем боль и раскаяние.

— Я знаю, что это не тот брак, который мы оба себе представляли. Я знаю, что это не… идеально, — говорит он, кладя вторую руку поверх моей, лежащей на коленях, и я отвлекаюсь на это простое прикосновение. — Но если ты боишься, что я брошу тебя и нарушу наши клятвы, то это не про меня. Не важно, что это ненормальный брак. Если я дал обещание, я его сдержу.

Большой палец Лаклана медленно вытирает дорожку слез на моей щеке, пока я делаю один глубокий вдох и снова выдыхаю тонкой струйкой сквозь сжатые губы. Мне требуется больше усилий, чем я ожидала, чтобы похоронить свои страхи, неуверенность и надежды там, где им положено быть. В тени. Я облачаюсь в привычные доспехи и поднимаю подбородок, и когда встречаюсь взглядом с Лакланом, он сдержанно улыбается.

— Я… знаешь, мне на самом деле все равно, чем ты занимаешься в свободное время, — говорю я.

Улыбка появляется на его губах, когда он убирает руку с моего лица, но мягкость прикосновения остается на моей коже.

— Так и думал.

— И я тебя не прощаю.

— Поверь мне, я знаю.

— Если думаешь, что сможешь… усыпить меня… и я прощу тебя…

— Тогда бы я позвал гипнотизера.

— …это не сработает. Ты не сможешь подкупить меня подушками или еще какой-нибудь хренью.

— Я не пытаюсь подкупить тебя, — на лице Лаклана нет и намека на веселье. Он наклоняется чуть ближе и смотрит мне прямо в глаза. На этот раз я не отвожу взгляд. — Я вижу, как много ты делаешь. Я знаю, каково это — быть настолько занятым заботой обо всех остальных, что забываешь заботиться о себе. Так ты доведешь себя до изнеможения. И я не буду просто сидеть сложа руки и наблюдать, как это происходит, Ларк. Нет, ведь это место находится прямо здесь, готовое помочь.

Когда он кивает в сторону домика, я слежу за направлением его взгляда, промокая ресницы краем рукава.

— Хорошо, — отвечаю я после долгой паузы. Повторяю это еще раз и подкрепляю свое заявление решительным кивком, прежде чем, наконец, снова перевожу взгляд на Лаклана. — Спасибо.

Он слегка улыбается, потом выходит из машины, забирая мои вещи с заднего сиденья, а затем чемодан, который он упаковал для меня, из багажника. Я ворчу на него за то, что он рылся в моих трусиках, потом из-за того, что руками трогал мою зубную капу, а потом снова из-за трусиков, но не могу удержаться и с удивление оглядываю огромное здание из бревен и камня возле озера Бантам, которое простирается за ним, и пешеходных дорожек, которые змеятся в лесу.

Сотрудники на стойке регистрируют меня и описывают удобства и планы на ближайшие несколько дней, и я чувствую, что Лаклан все время сосредоточен на мне, его внимание не прерывается ни на кого и он все время держит меня на периферии. Когда сотрудник берет мой багаж и направляется к номеру, я останавливаюсь в центре вестибюля и поворачиваюсь к нему лицом. Я знаю, что выгляжу дерьмово. Мои глаза опухли, ресницы слиплись от слез, а кожа покрылась пятнами. Но Лаклан смотрит на меня так, словно я самая прекрасная девушка в мире. Он не может отвести взгляд.

— Спасибо тебе, Лаклан, — шепчу я.

Он кивает.

Нужно развернуться и уйти, чтобы между нами было хоть какое-то расстояние.

Но я этого не делаю. Даже когда Лаклан подходит ближе.

Я неподвижно стою посреди вестибюля, словно приросла к полу, неуверенно смотрю, как Лаклан останавливается передо мной. Он проводит рукой по моим волосам и нежно притягивает мою голову к своей груди.

— Отдохни немного, — шепчет он мне на ухо. — Скоро увидимся.

Его губы прижимаются к моему виску в поцелуе, который задерживается ровно настолько, чтобы я смогла глубоко вдохнуть его аромат кожи, амбры и мяты, а затем он отпускает меня. С последней грустной улыбкой он засовывает руки в карманы куртки и уходит. Когда оглядывается через плечо, я стою там же, где он меня оставил, с пылающими щеками и едва заметным намеком на улыбку на губах.