Матабар. II

— Все так, — кивнул Император, подтверждая догадки. — Арор сам пришел к Цассаре и, через неё, заключил со мной сделку. Он сам предложил представить публике вашу амнистию, как награду за его добровольный уход из жизни. Таково было его желание. Большего мне неизвестно. Что до моей жены, то её поздние обмолвки стали совпадением. Такое тоже бывает.

У Ардана предательски запершило в горле… прадедушка… отец… почему. Почему они оба…

Император взял в руки папку и надел шляпу.

— Какое бы решение вы ни приняли, как я уже сказал прежде — мы вряд ли встретимся вновь. Слишком много ненужного внимания может привлечь подобная встреча.

Ард перевел взгляд с Императора на алтарь и обратно.

— Почему именно храм?

Император замер, а Плащи, уже подошедшие к главе второй канцелярии и, правителю одной шестой суши и одной пятой населения всей планеты, застыли на месте.

— Как мне еще понять, если я где-то не прав, если не ориентируясь на закон, стоящий выше любых других, — не оборачиваясь ответил Император. — Когда я захожу в комнату, Ард, Светлоликий заходит впереди меня. И как мне тогда проявить слабость перед его ликом? Когда я веду переговоры — Светлоликий слушает меня. И когда я принимаю решения — Светлоликий смотрит на них. Только так я могу удержать себя от судьбы, постигшей Якова. Или, хотя бы, попытаться… Прощайте, Ард.

И, вместе с плащами, Император Павел IV покинул храм, оставив Ардана наедине с золотым, скорбным ликом Пророка. И, почему-то, Арди не сомневался, что если найти где-нибудь портрет Великого Князя Якова, то станет понятно, кем вдохновлялся скульптор при создании лика Принесшего-Слово-Светлоликого.

Арди еще долго сидел. Он нервно теребил в пальцах черную монетку и… не знал. Что именно он не знал? В данный момент юноше казалось, что вообще ничего.

За прошедшие три сезона в его жизни все так часто переворачивалось с ног на голову, что Арди иногда казалось, будто бы он живет на карусели. Очень злой карусели, не дающей ни на мгновение поставить ноги на твердую землю.

— Ты на Йонатана не серчай, — прозвучал знакомый голос.

Арди обернулся и увидел сидевшего позади него Кота. Того самого Плаща, что отвозил Ардана в Большой. Только теперь вместо седых волос (видимо в тот раз Арди обманулся париком) он щеголял модной, короткой стрижкой черных волос. А еще щеки оказались не таким пухлыми — наверное под ними, в тот раз, находились валики.

Но, в целом, Кот не сильно изменился внешне. Разве что стало понятно, что Плащу было что-то около тридцати пяти лет.

— Что?

— Йонатан, — Кот закинул руки за голову и распластался на лавке. — Он вообще всех рекомендует к ликвидации. Цасару, вон, стабильно раз в квартал под расстрел пытается подвести. У него это… как её… паранойя. Побочный эффект от мутаций. Не доверяет даже тени собственной. Но потому, наверное, и является одним из самых результативных оперативников.

— Ага, — только и смог выдавить из себя Ардан.

— В шоке, да? Ну, оно и понятно… Император-то, конечно, глава второй канцелярии, но сейчас всем заправляет Полковник, — Кот произнес чин так, словно тот заменял имя. — У самого императорского величества не так много времени заниматься внутренней работой. Империя и все такое… Но ты, если вдруг решишь языком поболтать — лучше не надо. Никому не понравится. Это, конечно, такой себе секрет. Все кому надо — в курсе. Но широкие массы не знают. И пусть не знают дальше. Ни к чему им лишние заботы.

— Ага, — повторил Арди.

— Мда, — цокнул языком Кот и, поднявшись на ноги, как-то хитро крутанул шляпу в руках и накинул её на голову ловким и легким движением. — Поехали, господин маг, снова подработаю у вас извозчиком. Только на этот раз не в большой поедем, а на вокзал.

— А вещи…

— Обижаете, господин маг, все уже в автомобиль погружено давно.

Ардан поднялся на ноги и чуть было не сел обратно.

— Цилиндр.

Кот сперва не понял, а затем засмеялся.

— Это ты так генерал-лорда назвал? А что — забавно!

— Император должен был знать, что именно его направили допрашивать меня, а значит… значит это было сделано затем, чтобы выяснить какую позицию занимает Верхняя Палата…

— Нет, мы решительно обучим тебя быстрее, чем за несколько лет, — Кот хлопнул его по плечу. — Но ты в такие выси не лезь. Мы, оперативники и дознаватели, занимаемся добычей попроще. О политике и всяких там придворных интригах думают другие люди. Куда более… приспособленные для этого, нежели мы.

Вместе они покинули храм, сели в автомобиль — тот самый, немного старенький, местами разбитый и с дурно пахнущим салоном. Выехали со строительной площадки, на которой, что удивительно (или наоборот — неудивительно) этим вечером не осталось ни души. Даже охраны.

Они покатились по улицам и проспектам. Вокруг падал снег, а народ готовился к празднику. Сияли витрины. Мигали гирлянды. Люди переходили из лавки в лавку. А Ардан смотрел на все это и не понимал, что ему чувствовать и не знал, что думать.

Он покидал Метрополию. Кот, о чем-то весело болтая, вез их в сторону вокзала, а Арди смотрел на свое отражение на запотевшем стекле и… ничего не знал.

Город вокруг готовился праздновать скорый приход нового года. В домах, уже через несколько дней, начнут собирать праздничный стол и готовить ужин, доставая все самое вкусное и редкое. Люди будут наряжаться, надевая самые дорогие и красивые костюмы и платья. И, разумеется, поставят елки, украшенные игрушками.

А Арди… он и сам не заметил, как пересек вместе с Котом половину города, затем дождался отправления своего поезда, сидя в шумном зале ожидания, и напоследок:

— Надеюсь, что до встречи, громила, — подмигнул ему Кот и помог втащить на подножку саквояж и заплечный мешок.

— Ваш билет, — попросил проводник.

— А, чуть не забыл! — Кот хлопнул себя по лбу и протянул мужчине в кителе и фуражке коричневый документ.

— Сидячий вагон для Первородных… Вечные Ангелы, разделение же отменили месяц назад. Все забываю. Просто — сидячий вагон, лавка четырнадцать, — тот щелкнул металлическим прибором, оставив на билете две дырки. — До Дельпаса.

Ардан даже не помнил попрощался он с Плащом или нет. Прошел по узкому переходу и оказался в заполненном пассажирами вагоне, где вместо удобных купе с диванами, столиками и шкафами, лишь множество двусторонних деревянных, лакированных скамеек, на которых сидели люди в ожидании отправления. Над ними, на железных решетках, закрепленный ремнями лежал багаж.

Ардан положил туда вещевой мешок с саквояжем и опустился на указанное место, оказавшись зажатым между двумя очень дородными тетками, шумно обсуждавшими цену на свинину. Рядом галдели дети. Их ругали уставшие родители. Кто-то что-то пил. Другие явно давно не мылись и не имели денег на парфюм.

Арди же… он смотрел на то, как после гудка и облака дыма, которым чихнул паровоз, начала постепенно отдаляться Метрополия.

Он возвращался к семье.

Глава 49

Поезд дрогнул и остановился.

— Вокзал Дельпаса, — объявил проводник, ненадолго заглянувший в вагон.

Ардан, резко очнувшись, обнаружил, что последние несколько часов лежал головой на оконной раме, из-за чего на темной поверхности стекла теперь отражалась выразительная алая полоса-вмятина, расчертившая лоб.