Майор Кошмар и Кофейное чудо

Черт, Седов, держи себя в руках!

Мастерская была в старом доме, с вывеской «Мила Шьет». Толкнул дверь, и колокольчик звякнул, как сирена. Она стояла у стола, в розовой юбке и блузке, обтягивающей грудь. Кудри падали на плечи, карие глаза сверкнули, когда она меня увидела.

– О, явился, мой лот с аукциона! – сказала с ухмылкой. – Готов шкафы таскать, майор?

Я сглотнул, чувствуя, как от ее вида в штанах тесно.

– Я думал, ты меня купила, чтобы сиропом обмазать, – буркнул я, скрестив руки.

Она засмеялась, и ее грудь подпрыгнула под блузкой.

– Мечтай, Седов, – сказала она. – Сначала шкаф вон туда, потом поговорим о сиропе.

Хмыкнул, но внутри все загорелось – она дразнила, и я хотел ее прижать к этому шкафу прямо сейчас. Снял куртку и рубашку, специально как пацан, демонтируя свои мышцы и татуировки.

– Ну, давай, показывай, что таскать, – сказал, стараясь не пялиться на грудь девушки, она явно была без лифчика, соски просвечивали сквозь ткань.

Мила показала на здоровый шкаф, полный тканей.

– Вот этот, к окну, – сказала она. – И аккуратно, там мои лучшие шелка!

Я подошел, схватил шкаф и потащил. Он был тяжелый, как мой долг перед законом, но я справился – мышцы напряглись, и я заметил, как она смотрит. Ее глаза скользнули по мне, и я ухмыльнулся.

– Что, Буйнова, оцениваешь товар? – подколол я, ставя шкаф.

– Проверяю, за что десять тысяч отдала, – ответила она, уперев руки в бока, и ее грудь выскочила чуть больше.

Шагнул ближе, чувствуя, как пульс бьет в висках.

– Может, я тебе бонус дам? – сказал я хрипло. – За такую цену могу не только шкафы двигать.

Она покраснела, но не отступила.

– Ой, Седов, не обольщайся, – сказала она. – Ты тут грузчик, а не стриптизер.

– А если я начну раздеваться дальше? – подмигнул я, и она фыркнула.

– Тогда я тебя иголкой заколю, – сказала она, но ее голос дрогнул.

Засмеялся, но тут заметил манекен с платьем – ярким, как она сама. И вспомнил того типа с бала.

– Кто этот твой бывший? – спросил я, хмурясь. – Илья, да? Что он от тебя хотел?

Мила замерла, потом пожала плечами.

– Скучает, говорит, – буркнула она. – Предложил вернуться.

Я сжал кулаки, чувствуя, как ревность жжет.

– И что ты? – спросил я, голос стал резким.

– Сказала, что он опоздал, – ответила она, глядя в сторону. – И вообще, это не твое дело, Седов.

– Мое, – рявкнул я, шагнув к ней. – Ты меня купила, значит, я имею право знать, кто к тебе лезет.

Она подняла глаза, и между нами будто искры проскочили.

– Ты не мой хозяин, майор..

Я наклонился к ней, чувствуя ее запах ванили.

– А если захочу им стать? – сказал я, а Мила сглотнула и облизала губы.

Тут шкаф, который я двигал, качнулся – я плохо его поставил, и рулон ткани свалился прямо на нее. Она взвизгнула, запуталась в шелке и рухнула на пол, как кукла. Я бросился помогать, но она уже барахталась в яркой тряпке, ругаясь:

– Черт, Седов, ты что, сломать все решил?!

Вытащил ее, и она оказалась в моих руках, растрепанная, с кудрями в лицо. Ее блузка задралась, показав полоску живота, и я сглотнул, вспоминая сон.

– Это ты тут как танк, – сказал я, ухмыляясь. – Может, мне тебя связать этим шелком, чтобы не буянила?

Она вырвалась, покраснев.

– Пошел ты! – рявкнула она. – Тащи второй шкаф, и без фокусов!

Я засмеялся, но внутри все пылало. Она бесила, но я хотел ее – прямо тут, на этом полу, как во сне. Пошел за шкафом, а она бурчала что-то про «майора-недотепу».

Вечер обещал быть долгим, и я знал: эта девчонка меня доконает.

Путь домой и швейный экстаз

Мила

Стоя в своей мастерской и наблюдая как Седов таскает второй шкаф, я думала, что он меня доконает. Этот майор с синими глазами, которого я купила на аукционе за десять тысяч, двигал мебель, как будто родился грузчиком, а не ментом.

Он был шикарен!

Его мышцы напрягались и перекатывались под кожей, татуировка волка мелькала на груди, и я поймала себя на том, что пялюсь. Наглым образом пожираю мужчину глазами как голодная, готовая к спариванию самка.

Сколько у меня не было секс? Ой, лучшее считать.

Он бесил меня – весь день язвит, ухмыляется, а я все равно хотела его прижать к этому шкафу и… Черт, Мила, остановись! После того, как он уронил рулон шелка мне на голову, я орала на него, как базарная тетка от злости на саму себя, но он только смеялся.

Вечер затянулся, и я устала.

– Ладно, Седов, хватит на сегодня,– сказала я, вытирая пот со лба.– Иди домой, пока я тебя не пришила к манекену.

Мужчина поставил шкаф, вытер руки о джинсы и посмотрел на меня с этой своей ухмылкой.

– А я думал, ты меня до утра мучить будешь,– сказал он хрипло.– Может, провожу тебя? Ночь почти.

Я закатила глаза, но внутри что-то дрогнуло. После Ильи, который разбил мне сердце, я не доверяла мужчинам, но Алексей… Он раздражал, но рядом с ним я чувствовала себя живой, желанной и женщиной.

– Ладно, провожай,– буркнула я.– Но без фокусов, майор.

Он кивнул, накинул надел футболку, ветровку, и мы вышли. Улица была темной, фонари мигали, и я шла рядом с ним, чувствуя его тепло. Мы молчали, только шаги стучали, и я думала, как он меня бесит – и как я хочу его поцеловать снова, как на балу.

Тут я заметила знакомую фигуру у магазина через дорогу. Илья. Черт, только его не хватало! Он стоял, болтая с кем-то, и я запаниковала. Он, что меня ждет?

– Черт, это он! – прошипела я, хватая Алексея за руку.– Прячемся!

– Кто?– нахмурился он, но я уже тащила его за угол.

– Мой бывший, Илья!– сказала я, прижимаясь к стене.– Не хочу, чтобы он меня увидел!

Алексей глянул через плечо, и его челюсть сжалась.

– Этот придурок с бала?– рявкнул он тихо.– Чего он тут шастает?