Мажор на побегушках, или Жестокая дворянка

– Да как же… - кисло ответил Василь. – Барин-от грозился расправой, как до Стожар доберемся.

– Ты же Ульянин, - напомнил Егор. – Ничего тебе не будет. Не твоя это вина.

– Так он иначе считает…

Связанного Василя разбойники бросили у разграбленного рыдвана. Слава Богу, не волки нашли его, а проезжающие мимо путники. Отвезли в ближайший городок, там в полицейский участок отвели. Василь объяснил, как дело было, но его все равно задержали, посадили в камеру к преступникам.

– Натерпелся, бедолага… - посочувствовал Василю Егор. – Ничего, вечером, после баньки, угощу тебя бражкой из собственных запасов.

– Какая там банька, - опять загрустил Василь. – Барин пообещал кожу на лоскуты кнутом порезать.

– Да за что?! – рассердился Егор.

– А он считает, это я с разбойниками сговорился, когда Ульяна Дмитриевна на пароход пересели. И все хозяйское добро им продал.

– Деньги где? – хмуро поинтересовался Егор. – Отобрали?

– Какие деньги? – испугался Василь.

– Вот и я говорю, какие! – Егор треснул ладонью по столу. – Иль подельники припрятали твою долю?

Простодушие Василя никак не походило на актерскую игру. Смотрел он прямо, чисто, взгляда не отводил, глазами не бегал. Заметно было, как боится наказания, как устал – исхудал, осунулся. А после слов Егора мальчишка и вовсе заплакал.

– Вот и вы мне не верите, Егор Алексеевич… - забормотал он.

– Верю, - успокоил его Егор. – В обиду не дам.

– Барину не сказывал, вам скажу, - зашептал вдруг Василь, наклонившись к Егору. – Показалось мне, что разбойники те Ульяну Дмитриевну искали.

– Почему? – тут же спросил Егор, оглядываясь по сторонам.

В людской стояла тишина – все были заняты делом. Рядом с управляющим дворовые предпочитали не появляться.

– Да один все твердил другому, мол, нет девки, куда делась. Не Акулину ж с Фленушкой потеряли. А потом и у меня спросили, где хозяйка. Ну, я ответил, что она другой дорогой поехала. Про реку – ни словечка!

– Молодец, - похвалил его Егор. – Молчи об этом. Не тревожь Ульяну Дмитриевну, я разберусь.

– Чего разбираться, - пробурчал Василь. – Порчу на барышню навели.

– Э?

– Да вот перед отъездом, Жучка… ой…

– Говори, - махнул рукой Егор. – Знаю я, кто Жучка.

– Так вот она сокрушалась, что одежду ее мыши погрызли, к смерти это.

– И что?

– Да то, что нечистый перепутал. – Василь перекрестился. – Незадолго до того, как вы, Егор Алексеевич, вернулись, Жучка Ульяну Дмитриевну заставила переехать. Комнаты ей приглянулись. Вроде как там свету больше. А часы-от во всем доме остановились!

– И что? – повторил Егор, чувствуя себя до невозможности глупо.

Но не расскажешь же Василю, что это он постарался!

– А то, что дом – Ульяны Дмитриевны, - пояснил Василь. – Потом нападение это в дороге… Ангел ее хранит, потому и увел от беды.

– Ну да, - пробормотал Егор. – Проклятие, значит. Знать бы, как его снять…

– Я знаю, к бабке Устинье сходить надо. Она подскажет, как.

– Это кто? – удивился Егор.

– Ведьма… - Василь опять перекрестился. – Ведунья местная. А вы разве не слышали про нее?

Час от часу не легче! То разбойники, то ведьма.

– Если и слышал, то забыл, - сказал Егор.

– У-у-у… Она все про всех знает, - продолжал Василь. – Боятся ее, но за помощью обращаются.

– И не страшно, что она с нечистой силой дело имеет? – хмыкнул Егор.

– Ей ангелы помогают, - заявил Василь. – Она за темные дела не берется. Ни приворотов, ни ядов не делает.

– А ты, прям, все знаешь!

– Слухами земля полнится, - по-стариковски ответил Василь.

– Егор Лексеич, Егор Лексеич! – В людскую влетела Машенька, девчонка на посылках. – Василя барыня требует. В гостиной дожидается.

– Барыня? – переспросил Егор. – Ульяна Дмитриевна?

– Нет, Марфа Сергеевна. И барин, что сегодня прибыл, тоже там. А Ульяна Дмитриевна прилегли, да уснули.

– Буди, - велел Егор.

– Как можно? – испугалась Машенька.

– Буди, я сказал! Пусть в гостиную спускается. Я отвечу.

Судя по тому, как побледнел Василь, догадки у него такие же, как у Егора. Жорж наплел Марфе Сергеевне о мнимой вине Василя, и они собираются над ним суд чинить, пока Ульяна не слышит.

«Дудки! – подумал Егор, идя впереди Василя. – Костьми лягу, но не позволю».

– Тебя, Егор Алексеевич, не звали, - сердито произнесла Марфа Сергеевна, едва завидела Егора.

– Я сам пришел, - ответил он. – С докладом.

– После, - сказала она.

– Это срочно. И хорошо бы Ульяна Дмитриевна послушала.

– Да что ты себе позволяешь! – возмутился Жорж. – Наглец!

– Я, господин, управляющий Ульяны Дмитриевны, - невозмутимо произнес Егор. – И я отвечаю за людей, что служить ей приставлены. В том числе, за него. – Он кивнул на замершего позади Василя. – Вы же его обвинить в произошедшем хотите. Я прав?

– Как будто это не очевидно! – рыкнул Жорж. – Как все складно получилось! Вещи забрали, а он цел остался!

– Его избили, - возразил Егор. – А не убили, потому как он княжне принадлежит.

– Вранье! Его пальцем не тронули!

– А вы откуда знаете? Вы там были? – ехидно ввернул Егор.

Жорж побагровел, рванул ворот белоснежной рубашки.

– Ах ты… сво-о-олочь… - прохрипел он. – Да я… тебя…

– Что тут происходит?! – воскликнула Ульяна, входя в гостиную.

Глава двадцать третья, в которой героиня идет против совести

– Простите… простите… - твердила перепуганная девочка-служанка. – Егор Алексеевич велел…

Спросонья Ульяна еще плохо соображала. Опять же сон с Егором досмотреть не удалось. Интересно, он свои обещания выполнил?

Она помотала головой, отгоняя остатки морока. Если настоящий Егор велел ее будить, значит, что-то случилось.

Еще бы! После того, как в доме появился Жорж!

Ульяна поняла, что не ошиблась, уже подходя к гостиной. Суматоха связана с незваным гостем. Он зло кричал на Егора, а тот ему что-то тихо отвечал.