Меч и проводник.Дилогия.

Она раздумывала - всё время отсиживаться на телеге не получится, лучше всё-таки пойти поесть. Страшно, но надо. Но почему он не пришёл? Ей стало даже немного обидно, что уж она совсем что ли... она чуть принюхалась - нет, он хотел её по-прежнему, если не больше. Неужели ждал, что она как-то покажет своё согласие? А как его, это согласие, показывают? Вроде весь вечер улыбалась. Да князю и не до таких мелочей. Наверно, ему что-то помешало, решила Талина. Вот и хорошо. Только бы Ренни не очнулся - пусть бредит до Путаря, для него это безопаснее всего.

– Я дойду, - сказала она.
– Так ведь будет лучше?

– Лучше, - ответил Дерек, хотя предпочёл бы позавтракать вместе с ней на телеге.

– Вот и замечательно, - встретил их купец, - значит сейчас ты, пигалица, натаскиваешь Дерека в своём языке - проверь, нормально ли он на нём разговаривает. Я заодно послушаю, освежу в памяти. Потом возвращаемся к нашим урокам эльфийского, если больше никто не нападёт. Потому как тебе, Дерек, с эльфами общаться придётся чаще, чем с жителями Подгорья, и нехорошо, если они будут смеяться над твоим пением. И теперь твоя очередь отдыхать...

Привычка купца распоряжаться владыку не раздражала - Ильм не столько командовал, сколько рассуждал и советовался. А уж за урок гномьего языка ему вообще всё простить можно...

Талина набралась смелости и подошла к Ренни - он действительно спал. Маг посмотрел на неё с удивлением, а охранник так, словно перед ним стояла телега или дерево. Мимо.

Боятся связываться с Дереком, решила Талина и вернулась к костру.

Глава 14. Паром

Когда обоз тронулся, Дерек привязал Цалеара сбоку от телеги, а сам уселся рядом с Талиной - надо было заняться гномьим языком. Похабные ухмылки советников он проигнорировал. Мало того, жара так его доконала, что пришлось стащить с себя кольчугу и остаться в одной рубахе. Рубаха же пропиталась потом настолько, что немедленно потребовалось надеть новую. После чего он улёгся на шкурах рядом с сидящей Талиной и принялся на её языке обсуждать дорогу, лес и погоду. Талина нашла, что произношение у него приличное, так что через каких-то полсотни фраз можно было переходить к разучиванию эльфийского пения. Ильм уже совсем было поравнялся с телегой, даже пропел что-то без слов, что Талина перевела как "не пора ли тебе ноты учить?", но тут Дерек вдруг вспомнил, что настал его черёд отдыхать - он так устал, что ничего не сможет запомнить. А как отдохнёт - Ильм будет петь, а Талина сможет проверить, раз она разбирается в нотах.

Заснуть никак не удавалось - потребовалось призвать на помощь всю силу воли, чтобы отогнать мечты о том, как у повозки отлетает колесо, а Талина, никак не ожидавшая столь резкого крена, скатывается прямо в его объятия. А он как раз без кольчуги. И она тоже - кольчугу Ильм выделил, но Талина пока её надевать не стала. И в толстом свитере ей как будто совсем не жарко, нет, чтобы вспотеть и тоже его снять...

Спал Дерек не больше часа, потом до обеда учили ноты, в обществе Хельма, но уже без охранников - Ильм не стал искушать тех присутствием женщины.

После обеда тайный советник вспомнил, что собирался прокатиться на единороге. Он отвёл Цалеара чуть вперёд и вскочил в седло. Удачная поездка господина Ханта сыграла с Хельмом злую шутку - единорог встал сначала на дыбы, а потом начал подпрыгивать, бить задом и складываться едва ли не пополам, пытаясь высадить наездника спиной. Дерек порадовался, что отучил жеребца кататься по земле - лечь Цалеар не рискнул ни разу. Хельм взлетал над жеребцом, ложился тому на шею, разве что не парил над ним в воздухе. Единорог не успокаивался, но и вышибить из седла советника Дагора никак не мог. Зато и выполнял свои прыжки почти на одном месте, не сдвигаясь ни на шаг, на потеху остановившемуся обозу. Волосы у Хельма растрепались, и каждый его взлёт над седлом сопровождался всплеском и сверканием на солнце серебристых прядей.

Дерек заинтересованно наблюдал за борьбой советника с единорогом ровно до тех пор, пока Талина в ужасе не ахнула. Тут владыка обратил внимание на девушку: она с тревогой в глазах следила за взмывающей над чёрной шкурой серебристой шевелюрой.

– Хельм!
– крикнул Дерек.
– Я не понял - ты вроде на нём проехаться собрался? Давай уж! Или справиться не можешь? Ильм так сел и поехал, а ты никак? Тебе что важнее - действие или результат?

Похоже, Дагор всё-таки устроил представление не нарочно, так как Дереку пришлось взять бич и остановить жеребца. Падать тайный советник не собирался, но и заставить Цалеара перейти на рысь или галоп не мог.

– Как ты вообще смог на нём доехать?
– обратился злой и взмокший Хельм к купцу.
– Я никогда не жаловался на своё умение укрощать лошадей... но эта тварь меня чуть не вышибла... с меня вон пот градом, а ему хоть бы хны... и железо он вообще не замечает!

Хант пожал плечами.

– Он просто убил бы его, если б тот не подчинился, - разъяснил Дерек, - и Цалеар это понял.

– Убил?
– удивился тайный.
– Коня владыки?! И посмел бы?!

Ильм усмехнулся.

– Дерек, и ты бы позволил?
– Хельм переводил взгляд с одного на другого, не в силах поверить, что такое возможно.

– Куда б я делся?
– согласился Дерек.
– Я не успел бы его остановить. Но Цалеар оказался не глуп, на что Ильм и рассчитывал. И если б жеребец знал, что я вмешаюсь, не стал бы слушаться. Ты же просто щадил моего коня.

Купец посмотрел на тайного с неприкрытой насмешкой. А Дерек осторожно глянул на Талину - она перестала переживать за Дагора.

Цалеара снова привязали, и Дерек устроился на телеге рядом с Талиной. Остаток пути он в седло без необходимости садиться не собирался.

– У тебя страшная лошадь, - почти прошептала Талина, - от неё несёт мертвечиной... И... он так смотрит, словно собирается убить.

– Зато он хорош в бою, - как можно спокойнее и увереннее улыбнулся Дерек, - но если он тебя пугает, или запах доносится, я привяжу его подальше.

– Не надо, - смутилась Талина, - он достаточно далеко.

До вечернего привала они снова пели. Дерек выучил музыкальный счёт и неимоверно длинное, витиеватое и изысканное приветствие, от которого начал бы зевать даже отец. Ильм с Талиной пояснили, что произносится оно с огромной скоростью и должно звучать как очень короткая трель, но ошибаться в нотах при этом всё же не следует.

Дома после учений у воеводы часто мелькали перед глазами луны, крылья, зубы, когти, шипы, языки пламени, теперь же в ушах стоял непрерывный вой и стон. В голове звенело, пело, тренькало и подвывало.