Медицинский триллер-2. Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
Как Алла ни старалась взять себя в руки, ее потряхивало. Разговор с психологом вывел ее из равновесия, но теперь, по крайней мере, ей начало казаться, что она стала кое-что понимать.
До этой беседы все, что ее группа сумела выяснить, выглядело кусочками головоломки, которую невозможно собрать. Ко всем пазлам прилагается картинка, которую эти кусочки должны в итоге составить, однако ни у Аллы, ни у ее коллег не было такой картинки. А вот теперь, похоже, наметились ее очертания.
– Алла Гурьевна, неужели у вас есть новости? – спросил Дамир, как только Белкин, последний из группы, вошел в ее маленький, тесный кабинет.
– Можно
Он поднялся с места, неловко поправляя пиджак, мешком сидевший на его худой, высокой фигуре.
– Ну, я взломал сайт… Vuggevise, помните? Бывший Lulluby, – Игорь окинул взглядом собравшихся. Они почти одновременно кивнули. – Только вот у него оказалась хорошая защита: похоже, кто-то постоянно мониторит все, что происходит, в онлайн-режиме.
– То есть тебя засекли? – уточнил Антон.
– Почти сразу!
– Так ты не успел ничего скачать? – разочарованно протянул Дамир.
– Успел. Достаточно для того, чтобы понять, что это за «прелесть». Короче, эта самая Vuggevise – сайт для извращенцев, любящих детское порно!
– Что-о?! – выкатил глаза Шеин.
Остальные присутствующие тоже выглядели потрясенными – все, кроме Аллы, которая уже все знала.
– Пока я судорожно скачивал информацию, – продолжал Игорь, – «монитор» с той стороны так же судорожно удалял сайт. Этот гад еще пытался запустить вирус в нашу систему, но я вовремя отключился, когда понял, что у меня достаточно информации.
– А как ты сообразил, что это именно порносайт? – поинтересовался слегка пришедший в себя Ахметов. – Он ведь иностранный – ты нашел переводчика?
– Да тут, в сущности, переводчик не требуется! – отмахнулся инженер. – На первой странице выложены фотографии детей – вполне себе невинные, правда. До них мне удалось добраться достаточно легко, но это – только ширма. Похоже, для того чтобы получить полный доступ, необходим пароль и, видимо, пароль этот выдается после оплаты клиентом необходимой суммы. Мне все-таки пришлось воспользоваться услугами переводчика, чтобы он объяснил, как там все работает. Он сказал, что, судя по всему, все зависит от суммы и, главное, от надежности клиента. Сначала клиент получает лишь доступ к «картинкам»… простите, такой мерзости я в жизни не видел! – поморщился Игорь и на короткое время умолк, словно пытаясь сдержать рвотные позывы.
– Дети на этих снимках и видео выглядят как-то неестественно, – продолжил он наконец, как будто бы…
– Как будто бы их чем-то накачали, – пришла на помощь Алла. – Дети маленькие, от трех до шести-семи лет, и это действительно выглядит отвратительно! Они вялые, полусонные, в окружении мягких игрушек. На заднем фоне все время маячит какой-то взрослый, придающий их телам «выигрышные» позы…
– Фу, какая гадость! – выплюнул Белкин.
– Так вот, когда клиент получал доступ к картинкам и видео, он, по прошествии времени, мог попросить «расширенный абонемент». Нам не удалось понять, что в него входит, но на сайте был еще статус «все включено» и VIE.
– Страшно представить! – пробормотал Антон, поеживаясь.
– И что, все эти дети… они русские? – спросил Белкин, сглотнув комок в горле.
– Установить невозможно, ведь на сайте всем присвоены коды, никаких имен, а уж тем более фамилий, нет, – ответил Осипов. – Но есть одна характерная черта: все дети имеют европейскую внешность. В основном блондины или рыжие. Есть и брюнеты, но, повторюсь, исключительно европейского
типа – похоже, на любителей такой внешности и настроен данный сайт.– И что теперь? – спросил Белкин. – Его удалили?
– Этот – удалили, – кивнул Игорь. – Но, готов спорить на что угодно, он тут же открылся под новым названием! Для этого там и сидит «монитор», и он знает, как заметить следы и устранять проблемы.
– Я говорила с детским психологом, – вступила в разговор Алла. – Она провела беседу с маленьким сыном Иночкиной и сделала вывод о том, что над мальчиком было совершено насилие.
– Физическое? – выдохнул Шеин, подавшись вперед.
– Это еще предстоит выяснить, – со вздохом ответила Алла: ей было чертовски неприятно обсуждать такие вещи, но выхода не было, ведь это ее работа. Сама мысль о том, что с маленьким мальчиком можно обращаться подобным образом, казалась чудовищной, кощунственной, однако психолог была уверена в своих выводах. – Ребенку предстоит медицинское освидетельствование, и тогда мы все узнаем наверняка.
Некоторое время все подавленно молчали.
Алла вспоминала, как Сеня, игнорируя мягкие игрушки, возился с конструктором: похоже, ему на всю жизнь привили отвращение к плюшевым мишкам, которых использовали в качестве фетиша для взрослых дядек с извращенными мозгами.
– Так вы, Алла Гурьевна, считаете, что дети Иночкиной, как, возможно, и Карпенко, использовались владельцами сайта Vuggevise?
– Ну, доказательств у нас нет. Игорь, к сожалению, не сумел скачать все материалы, прежде чем модератор уничтожил сайт. С другой стороны, смотрите, что у нас вырисовывается. Молодой работник опеки Лидия Ямщикова случайно узнает, зачем из некоторых неблагополучных семей изымают малолетних детей – обратите внимание, они все не старше восьми лет. На сайте, во всяком случае, судя по снимкам и видео, которые удалось вырвать Игорю, дети примерно того же возраста. И почти все – мальчики.
– С самого начала было непонятно, почему изымали только малышей! – вставил Белкин. – Только вот я предполагал, что их легче усыновить, поэтому, возможно, старших и не трогали…
– Да, я тоже предполагала незаконное усыновление, – согласилась Алла. – Правда, наши детки староваты – усыновители предпочитаю совсем уж младенцев или в конце концов не старше трех лет… Но у нас другая версия. Так вот, Лида, возможно, попыталась поговорить с тем, кого она считала ответственным за отъем детей. И погибла.
– А не могла она сама участвовать? – спросил Дамир. – Ведь именно в ее компьютере мы впервые обнаружили ссылку на Lulluby!
– А еще, помимо подписи Маргариты Уразаевой, на актах об изъятии детей стоит имя Ямщиковой! – поддержал старшего коллегу Белкин.
– На второй вопрос у меня есть ответ, – сказала Алла. – Я еще раз поболтала с приятельницей доктора Князева из опеки, и она призналась, что у них такое практикуется. То есть, по правилам, представителей органов опеки во время визита в неблагополучную семью должно быть двое. Это продиктовано, во-первых, соображениями безопасности, и, самое главное, для того, чтобы иметь двух «объективных» свидетелей. Ну, не считая полицейского или пристава, само собой. Однако работников катастрофически не хватает, поэтому, чтобы соблюсти процедуру, порой сотрудницы вынуждены ставить под актами имена коллег. Неясными остаются две вещи. Во-первых, зачем Уразаевой понадобилась Ямщикова, не выезжающая по вызовам. Во-вторых, девушка, похоже, понятия не имела о том, что ее имя фигурирует в документах об изъятии, и впервые увидев их, очень удивилась, если верить словам Верещагина! Между прочим, Антон, удалось ли вам поговорить с исчезнувшей из города Маргаритой Уразаевой?