Медицинский триллер-2. Компиляция. Книги 1-26

Девушка кивнула и украдкой взглянула на Алину в поисках поддержки.

– Ну, я пойду? – неуверенно сказала та, переводя взгляд с Мономаха на товарку и обратно.

– Да-да, идите, – отпустил он. – Итак, Лариса, о чем вы хотели рассказать?

– Я… я слышала про мелиоидоз, – пробормотала девушка, переминаясь с ноги на ногу.

– А не с вашей ли легкой руки пациенты побежали из отделения? – догадался Мономах. – Небось шумно обсуждали в сестринской?

– И ничего не шумно…

– Вы присядьте, Лариса, в ногах правды нет. Ну, так что, от вас слух пошел?

– И что? – с вызовом спросила она. – Я случайно услышала ваш разговор и поняла, что Каморин… в смысле, Дмитрий Павлович ничего предпринимать не собирается! Я ведь понятия не имела, что это за зверь такой, мелиоидоз этот… В общем, пошла я в сестринскую, стала у всех спрашивать, но никто не знал. Наверное, кто-то из пациенток услышал наши разговоры… Но я не виновата, я же просто узнать хотела!

– Узнали?

– В интернете почитала. Оказывается, страшная штука!

– Вы правы, страшная. Особенно если не знаешь, с чем имеешь дело: диагноз поставить сложно, тем более что в наших широ…

– Да-да, я все это прочитала, – перебила Лариса. – И вот я подумала…

– Что подумали?

– Вы спрашивали Дмитрия Павловича, не могут ли быть заражены импланты, так?

Мономах кивнул.

– Я не знаю насчет имплантов, – продолжала медсестра, – но один из наших врачей пропал.

– Как это – пропал?

– Его второй день нет на работе.

– Ну, может, заболел?

– Вот и я о том!

– Лариса, с чего вы взяли, что он… Кстати, о ком мы говорим-то?

– Один из наших ординаторов, Рома… Роман Тимощук то есть.

– Так что заставляет вас подозревать у него мелиоидоз? Если помните, мои подозрения касались только…

– Только заражения имплантов, я знаю, но… Понимаете, я подумала, а что, если эта… бацилла Уитмора попала ему в кровь во время операции? Ну, к примеру, он порезался или, может, у него уже была какая-то ранка – могло такое случиться?

– Вполне, – задумчиво проговорил Мономах, жуя нижнюю губу. – Правда, обычно существует инкубационный период.

– Ну, так может, это и давно случилось, а теперь вот – выстрелило, как говорится! Понимаете, Владимир Всеволодович, я до Ромки дозвониться не могу, а обычно с ним такого не случается! Да и прогульщиком он никогда не был, Ромка у Каморина на хорошем счету.

– А его семья? – спросил Мономах. – Почему они не позвонили на работу, не рассказали, что произошло?

– Так его семья в Новосибирске!

– Вы Каморину рассказали о своих подозрениях? Девушка потупилась и принялась ковырять линолеум носком туфли.

– Понимаете, если я расскажу., ну, Дмитрий Павлович поймет, что это из-за меня пациентки переполошились, и…

– Так, ясно! Спасибо, что рассказали об этом, Лариса. Мне нужен адрес этого вашего… друга.

– Конечно, я сейчас напишу! Вы что-нибудь сделаете?

– Я попытаюсь.

– А если… если Ромка заболел мелиоидозом… Он умрет, да?

– Если знать, как лечить, не обязательно. Но вы раньше времени не паникуйте: вполне возможно, ваш приятель вовсе не болен, а случилось что-то еще, не такое серьезное!

– А я… я могу чем-то помочь?

Мономах уже собирался ответить отрицательно, как вдруг в его голове мелькнула здравая мысль.

– А знаете, очень даже можете! Сумеете достать кое-что из кабинета Каморина?

Ну вот, плакали его планы: Жуку придется снова гулять с Сархатом! С другой стороны, съемная квартира Тимощука недалеко – может, не так уж много времени на это и уйдет?

Дом, где проживал молодой ординатор, располагался недалеко от метро «Удельная», на улице Енотаевской. Не самый лучший район, зато цены на жилье не такие высокие – понятно, почему Тимощук решил обосноваться здесь. И до работы близко – всего несколько остановок на трамвае.

Поднявшись на третий этаж, Мономах позвонил в дверь. Подождал, прислушиваясь, и снова нажал на кнопку звонка.

Ноль реакции. В этот момент за соседней дверью раздался хриплый лай, она распахнулась, и в проем просунулась голова в полотенце.

– Вам кого, молодой человек? – вопросил надтреснутый старческий голос.

Голова в полотенце принадлежала пожилой даме в махровом халате расцветки «светофор».

– Простите, как давно вы видели вашего соседа?

– Ромку-то? А вы что, из полиции?

– Почему же сразу из полиции?

– Ну, вы же не его родственник, я правильно понимаю?

– Я работаю с ним в одной больнице.

– А-а, так вы доктор!

– Так когда вы в последний раз…

– Вчера утром.

– Он приходил или уходил?

– На работу шел.

– Вы видели его так рано?

– Я с Мушкой выхожу гулять в семь часов, как штык, она у меня «жаворонок», видите ли… Так вот, вчера Рома, как обычно, шел на работу. Правда, выглядел он неважнецки, кашлял сильно.

– Кашлял?

– Я ему посоветовала купить лекарства от этой напасти. А еще грудной сбор пить хорошо…

Надо же, советчица: а ничего, что Тимощук врач?

– Вы уверены, что Роман шел на работу? – спросил Мономах вслух.

– Мы с ним каждое утро встречаемся аккурат в это время, – закивала соседка. – Только вот сегодня он почему-то… Да и дверь не хлопала: знаете, какая у нас в квартирах слышимость? Каждый раз, когда соседи справа или слева уходят или возвращаются домой, звук такой, словно землетрясение началось! Так что, сдается мне, Рома не возвращался. Наверное, у девицы своей, как это сейчас говорят… «зависает»?

Похоже, не зря Лариса волновалась! Сильный кашель еще не означает то, что они подозревают, но ведь ординатор не вернулся домой и не берет трубку – значит, случилось что-то серьезное. И, возможно, как раз по дороге на работу.

На улице опять моросил мелкий дождик. Ну почему весна в Питере хуже осени, а? Когда в Европе вовсю зеленеют газоны и распускаются первые цветы, здесь чуть ли не до самого мая приходится шлепать по грязным лужам и «любоваться» голыми ветками деревьев. Да еще и сверху без конца течет!