Мерецков. Мерцающий луч славы

–  Я вас тоже давненько не видел, - небрежно усмехнулся Конев.
– Наверное, были у Верховного?
– Конев вертел на шинели пуговицу.
– Я вот тоже иду к нему. Вы же знаете, Кирилл Афанасьевич, что три наших фронта - Западный, коим я руковожу, Резервный маршала Семёна Будённого и Брянский генерала Ерёменко - держат оборону на дальних подступах к столице. Будённый и Ерёменко были в Ставке вчера, а меня вызвали сегодня. Попутно заскочил в Генштаб к маршалу Шапошникову. Он предупредил меня, что немцы вот-вот начнут наступление, так что на днях у нас будет жарко...

(Наступление немцы начали 30 сентября ударом танковой группы Гудериана [16] и 2-й немецкой армии по войскам Брянского фронта в районе Жуковка - Шостка, а 2 октября они атаковали войска Западного и Резервного фронтов. «Горячие деньки», о которых Конев говорил Мерецкову, начались. Немцам удалось прорвать оборону наших войск севернее Духовщины и восточнее Рославля. Ударные группировки врага, не встречая упорного сопротивления, быстро продвигались вперёд, окружая с юга и севера всю вяземскую группировку войск Западного и Резервного фронтов. К югу от Брянска 3-я и 13-я армии Брянского фронта оказались под угрозой окружения. Танки Гудериана устремились к Орлу, и 3 октября в город ворвались гитлеровцы. Брянский фронт был рассечён, его войска с боями отступали на восток. – А. 3.).

16

Гудериан Хайнц Вильгельм (1888-1954) - генерал-полковник немецко-фашистской армии. Во время Второй мировой войны командовал танковыми корпусом, группой и армией. В декабре 1941 г. после поражения под Москвой снят с должности. В 1944-1945 гг. начальник Генштаба сухопутных войск Германии.

Но об этом Мерецков узнал позднее, а сейчас он посетовал на то, что Верховный посылает его в Петрозаводск в штаб 7-й армии генерала Гореленко, хотя он только что вернулся с Северо-Западного фронта.

–  Что-то у моего давнего друга не получается, его войска отступают, немцы рвутся к Волхову, а оттуда рукой подать до Тихвина. Если немцы возьмут его, то Ленинград лишится последней железной дороги к побережью Ладожского озера, по которой через Вологду идёт снабжение Ленинграда.

–  У вас, Кирилл Афанасьевич, тоже будут горячие денёчки!
– улыбнулся Конев.
– Будем оба надеяться на успех!..

Маршал Шапошников с кем-то говорил по телефону, но, увидев вошедшего Мерецкова, сказал в трубку:

–  Жду вас к пяти вечера, Александр Васильевич, у меня тут важный гость.
– Положив трубку, Борис Михайлович кивнул Мерецкову на стул, чтобы тот сел.
– Хрулёв мне звонил, мечется в поисках высокооктанового топлива для авиации...
– Он вскинул глаза на Кирилла Афанасьевича.

Я уже знаю, куда вы едете, мне звонил Верховный.
– Он встал и подошёл к карте.
– Войска 7-й армии, к сожалению, отступают. Как бы немцы не захватили Волхов, а там неподалёку и Тихвин. Не завидую вам, голубчик! Если бы раньше вас послали в те края... теперь же, если честно, на успех вам рассчитывать трудно.

–  Но шанс у меня есть?
– усмехнувшись, спросил Meрецков.

–  Один из тысячи!
– Шапошников вернулся к столу, извлёк из папки документ.
– Утром разведчики принесли мне данные о наличии в том районе вражеских сил. На соединение с финнами восточное Ладоги немцы бросили 39-й моторизованный корпус, в котором до пятисот танков, две моторизованные дивизии и несколько отдельных частей плюс авиация. Кроме того, три дивизии 1-го армейскою корпуса гитлеровцев начали наступать по обоим берегам реки Волхов, а части 38-го армейского корпуса врага двигаются в направлении Малой Вишеры.
– Начальник Генштаба с минуту помолчал.
– Вы хорошо знаете генерала Яковлева, командующего 4-й? Его войска держат оборону на подступах к Тихвину, и у него, как и у генерала Гореленко, что-то не получается.

–  Танков у них кот наплакал!
– едва не выругался Мерецков.

–  Верно, голубчик, танков у них маловато, но надо умело распоряжаться теми, которые в наличии, а это под силу лишь умным командармам.

–  Что, Борис Михайлович, генералы Гореленко и Яковлев плохие вояки?

–  Не знаю, голубчик, я с ними на фронте не был, но если войска отходят, значит, командарм что-то делает не так, как надо. Вот поедете и на месте разберётесь. Давайте лучше теперь же обсудим оперативную обстановку на рубежах, куда вы едете. Пойдёмте к карте...

Два часа лета «Дугласа» в иссиня-чёрном небе, и утром самолёт приземлился на аэродроме близ города Петрозаводска. Когда Мерецков ступил на землю, то неподалёку увидел чёрную «эмку», рядом с ней стоял генерал Филипп Гореленко. Сентябрьский день выдался пасмурным, над городом висели тучи, накрапывал дождь.

–  Ну, здравствуй, Филипп Данилович!
– Мерецков тепло пожал ему руку.
– Как ты узнал, что я приеду? Я же в штаб вам не звонил!

На лице генерала появилась лукавая улыбка. Он сказал, что у него в Генштабе «есть свой человек», он и дал ему знать.

–  Будешь в Москве, пожми и ему руку!
– посоветовал Кирилл Афанасьевич.
– У вас тут дожди, а я не взял с собой плащ. Ну а чем объяснить, что твои войска отступают? Верховный очень недоволен, потому и послал меня, приказав разобраться на месте, в чём дело, и принять надлежащие меры.

Они прибыли в штаб армии. Начальник штаба армии Крутиков отдал Мерецкову рапорт, как и полагается в подобных случаях, и пригласил его и командарма в другую комнату, где на столах были разложены рабочие карты.

–  Давай, Филипп Данилович, говори, как на духу!
– Мерецков снял шинель, причесался и подошёл к столу.

Неудачи у Гореленко были столь очевидны, что, когда тот умолк, стоя у карты, Мерецков грустно заговорил:

–  Как ты мог такое допустить, Филипп Данилович? Финны рассекли часть войска 7-й армии на две группы - южную, прикрывающую устье реки Свирь, и Петрозаводскую. Третью группу финны отрезали от основных сил, и, вместо того чтобы разбить немцев, прорвавшихся к Кондопоге, она отошла на северо-восток.

–  А что я мог сделать, если у меня лишь три стрелковым дивизии, а у противника в четыре раза больше плюс танки?
– с горечью спросил Гореленко.
– Хорошо ещё, что главком северо-западного направления маршал Вороши лов направил нам в помощь войска 23-й армии и мы нанёс ли по финнам несколько контрударов, не то бы совсем были смяты врагом. Пока финны прекратили свои атаки, но есть сведения, что главком финской армии барон Маннергейм [17] готовит новое наступление.

17

Маннергейм Карл Густав Эмиль (1867-1951) - финляндский государственный и военный деятель, маршал (1933). В 1889-1917 гг. служил в русской армии, генерал-лейтенант. В 1918 г. командовал финской армией. В 1939-1940 гг. и 1941-1944 гг. главком финской армии в войнах против СССР. В 1944-1946 гг. президент, вышел в отставку под давлением демократических сил.

–  Куда он намерен нанести свой удар?
– спросил Мерецков.
– Твои разведчики это выяснили?

–  Маннергейм уже согласовал свои планы с немцами и собирается атаковать 7-ю армию по всей линии фронта, не без огорчения ответил Гореленко.
– У него теперь девять стрелковых дивизий и пять бригад.

–  Ты, Филипп Данилович, разочаровал меня, - укорил генерала Кирилл Афанасьевич.
– Наверное, растерялся?

«Пицц у Гореленко было бледно-розовым, а серые глаза выражали печаль. Мерецкову даже стало жаль его.