Мертвый лед

– Как при том генетическом заболевании?
– спросил оператор Боб.

Я кивнула.

– Ага, синдром Прадера-Вилли. Зомби едят живых людей, но принцип тот же.

– Откуда ты знаешь про синдром Прадера-Вилли?
– спросил МакДугал.

– Кое-что я знаю, - ответил Боб.

МакДугал и даже Джастин уставились на него.

Боб выглядел немного смущенным, отвечая:

– В CSI была серия про него.

МакДугал кивнул, словно в это он мог поверить.

– Может хоть что-то спасти от этого голода?

– Его утоляет человеческое мясо, пока зомби снова не проголодается, но я сомневаюсь, что мистер Уоррингтон хотел бы начать есть людей.

– Нет, не хотел бы. Ни один человек этого не выбрал бы.

Может это был просто длинный способ сказать "нет", но что-то в его словах заставило меня взглянуть на него.

Он встретил мой взгляд, и тогда я спросила:

– Можем мы поговорить пару минут наедине, мистер Уоррингтон?

Он кивнул.

Джастин намертво вцепилась в его руку.

– Что бы вы не хотели сказать Тому, можете сказать эго и мне.

Она практически повторила слова Уоррингтона, сказанные мне в ресторане, но сам он погладил ее руку и проговорил:

– Мисс Джастин, некоторые вопросы не для леди. То, что видела миз Блейк, выдержал бы не каждый взрослый мужчина, насколько я видел в... интер... сети. Я бы предпочел, чтобы мы с ней поговорили пару минут как солдат с солдатом.

Она было запротестовала, но в конечном итоге согласилась, что это не женское дело, и мы смогли отойти от остальных. Никки хотел последовать за нами, но я качнула головой. Мэнни взглядом послал мне предложение пойти с нами, но и ему я покачала головой. Я надеялась, что Уоррингтон будет более откровенен наедине со мной, сейчас мне нужна эта откровенность.

Я постаралась, чтобы он стоял спиной к остальным, и они не видели его лица. Свои эмоции я могу контролировать, но если Джастин увидит, что он поражен, то начнет расспрашивать, а это не пойдет на пользу ни одному из них.

– Все останется между нами, мистер Уоррингтон, поэтому, когда я задам вопрос, будьте со мной честны.

– Постараюсь, - пообещал он, по-южному немного растягивая слова от волнения. И сам тот факт, что он волновался больше, чем поднявшись как зомби, уже кое о чем говорил.

– Вы пробовали человеческое мясо при жизни?

– В горах нас застала врасплох буря, заблокировавшая выход, а затем и настоящая зима. Я был юн и неопытен, и только когда мы основательно и по-настоящему влипли, старший офицер признал, что мы выдвинулись слишком поздно. Он думал, мы успеем до того, как выпадет снег, но тогда мы замешкались и остались там до тех пор, пока нас не нашли весной. Какое-то время нам удавалось охотиться, а чтобы пить, мы топили снег, но в конце концов животные сбежали, и на горе остался только наш небольшой отряд.

Я наблюдала за его лицом, но он смотрел куда-то вдаль, так что вряд ли заметил мой взгляд. Я нацепила для него свою пустую маску копа, ведь когда люди делятся с вами своими кошмарами, вы не смеете ужаснуться. Вы должны быть просто бесстрастным слушателем, потому что сильнее всего они бояться, что вы увидите в них чудовищ или сломленного человека, узнав их самые страшные тайны. Я хотела, чтобы этот мужчина, которого я призвала из могилы, не чувствовал себя еще большим монстром, чем я уже из него сделала.

Он молчал так долго, что мне пришлось подтолкнуть его:

– И что тогда случилось, мистер Уоррингтон?

– Мы остались без еды, и метель все не утихала. Мы словно были погребены заживо, - он рассмеялся, и в смехе его было больше горечи, чем радости.
– А затем умер Чарли. Мы захоронили его в снегу, но какой-то уцелевший после нашей охоты хищник откопал его и обглодал. Вы когда-нибудь голодали, миз Блейк?

– Если вы о том, чтобы умирать с голоду, то нет.

– Тогда вам повезло.

– Это так, - согласилась я.

– Я был знаком с голодом с детства, но не с таким. В животе больше не ныло, не болело от того, что он был пуст. Мы начали проваливаться в сон, стоило нам только перестать двигаться. Даже говорить уже стало слишком тяжело. Мы могли разговаривать и вдруг отключиться на полуслове. Как будто мы уже почти умерли, и этот сон был лишь предвестником смерти, а затем мы увидели растерзанного Чарли и...

– Вы увидели мясо, - подсказала я.

Он протер ладонями лицо, сгорбившись в плечах, и я поняла, что он тихо, беззвучно плакал. Он смог только кивнуть и пробормотать:

– Господи, помилуй нас. Господи, помилуй меня.

Я едва не сказала то, что думала об этом: «Вы уже умерли однажды. Что бы Господь не думал о ваших деяниях, все уже решено.» Но я сдержалась. Не горю желанием вступать в религиозные дебаты с тем, кого собираюсь этой ночью уложить обратно в могилу, ведь если сейчас в нем была его душа, значит я забрала его с небес или спасла из ада. Или, если вы вериге в реинкарнацию, я могла вырвать его из того тела, которое в настоящем времени стало его воплощением. Все это было вне моей компетенции как христианки. Мне нужно сходить к своему священнику и посмотреть, достаточно ли широки его взгляды, чтобы поговорить об этом. Или хоть к какому-нибудь священнику. Я помолилась, чтобы мне удалось найти того, с кем я могла бы обсудить все это, и еще о том, чтобы мне удалось все сделать правильно для человека или зомби, стоящего передо мной.

Уоррингтон повернулся ко мне мокрым от слез лицом.

– Ваше молчание красноречивей всяких слов, миз Блейк. Представляю, насколько я отвратителен

– Это не так, мистер Уоррингтон. Я просто задумалась о непростых вещах.

– Не стоит беречь мои чувства, миз Блейк. Что бы вы обо мне не думали, я это заслужил.

– Не мое дело оценивать вашу порядочность, мистер Уоррингтон. В моем прошлом осталось слишком много скелетов, чтобы я могла смотреть на кого бы то ни было свысока. Я никогда в жизни не испытывала такой голод. Кто я такая, чтобы судить вас?

– Вы такая чуткая, миз Блейк. Премного благодарен.

Я пожала плечами.

– Стараюсь.

– Уверен, это так.

Я улыбнулась в ответ.

– Вы сказали, что прямо сейчас умираете с голоду, мистер Уоррингтон. Насколько эго похоже на то, что вы испытали в ту чудовищную зиму в горах?

Он крепко задумался, прежде чем ответить, и я это оценила.

– Я голоден. Желудок начинает болеть, именно так, как когда ты долго не ешь. Это только начало, но и этого я не должен чувствовать, учитывая сколько всего съел этой ночью.