Мёртвый Магистр
Шрифт:
– Дяденька, а можно мне того зверька погладить, когда он с крыши слезет? А как его зовут? А собачку как зовут? А её можно тоже погладить? А откуда вы пришли? – посыпала вопросами девочка.
– Нет. Собачка очень не любит, когда её трогают. Сам найду, – отказался от услуг проводников Ксирдис и спешно зашагал дальше по улице. В след ему донеслось: – Жадина!
– Жадина-жадина-жадина!
Накричавшись, обиженные дети вернулись к своим делам. Видя, что опасность миновала, Гел-Гуппо слез с крыши и с укором посмотрел на будто бы кашляющую собаку. Бес хотел что-то сказать смеющейся над ним Калли, но был вынужден молчать в людном месте. Чем только сильнее веселил демоническую гончую.
«Нужно с этим что-то делать... Бес не может постоянно убегать.
Ориентируясь по запаху, мертвец, словно ищейка, нашёл вполне приличный ресторан. Вернее, обнаруженное им место оказалось даже слишком приличным. Заглянув в зал, Ксирдис увидел за столиками несколько роскошно одетых людей, явно из высшего сословия. В прочем, уходить он не стал, вместе со слугами зайдя внутрь и заняв свободное место в стороне от входа.
После спора с обслугой из-за животных в помещении, завершившегося сменой владельца нескольких серебряных монет, магистр смог досыта наесться излишне дорогими яствами. В прочем, скупиться причин не имелось. Денег пока хватало, а основной статьёй расходов как раз шла именно еда.
Отужинав, ресторанчик он покинул ранним вечером, возобновив скитания по Тавлею в поисках места для ночлега. Городок оказался совсем непримечательным. Простые двух – и трёхэтажные каменные дома с черепичными крышами интереса не вызывали. Разве что виднелась в отдалении тянущаяся к небу башня магов. Имела она этажей шесть в высоту и прилегала к крепостным стенам неподалёку от пройденных ранее ворот. От неё магистр старался держаться подальше, не зная, чего можно ожидать от нынешних магов.
Вскоре нашлась совсем маленькая гостиница, переделанная из обычного жилого дома. В ней имелось всего четыре номера на втором и третьем этажах, а первый занимала хозяйская семья. Сразу же демонолог снял комнату на верхнем этаже и, не вступая в диалог со словоохотливой полноватой женщиной, попытавшейся завести разговор, поднялся к себе.
В его распоряжении оказались двухкомнатные, далеко не роскошные апартаменты с простенькой меблировкой. В первой находились обеденный стол со стульями и единственная тумбочка, а второй – кровать. Заперев за собой дверь, Ксирдис присел на один из стульев и выложил из сумки записи о подготавливаемом ритуале, решив немного с ними поработать перед "сном".
Его слуги занялись кто чем: осмотревшись, Гел-Гуппо сразу прошмыгнул в спальню и, как обычно, залез под кровать, заявив: – Моя пещерка. Да-да-да!
В свою очередь, пожёвывавшая трофейный хвост Калли улеглась на полу возле хозяина, прислонившего к плечу посох. Не один день троица провела в пути. Никто из них сейчас не желал упускать возможность отдохнуть в относительном комфорте.
«Проклятье! Этот её хвост уже пованивать начинает! Пора от него избавляться... – думал мертвец, искоса взглянув на гончую, а затем продолжил раскладывать перед собой бумаги и карту, – плесень лесная дрянь какую-то подсунула! Её формальдегид, или как она там его называла, едва ли останавливает разложение! Хм. От меня самого то вроде не пахнет мертвечиной, если не принюхивается... Но вот от мантии тянет тленом. Сколько веков в ней трупом пролежал?.. Пробовал стирать в речке – не помогло. Да и сам тогда искупался. Страшно было в воду лезть... Боялся, что гниение начнется... А нет. Обошлось. Хм. Даже укус остроухой падали с ладони со временем пропал. До какой-то степени, постепенно тело мое восстанавливается. Бездна! Почему дыра в левой щеке тогда не зарастает?! Будь лицо целым, попробовал бы макияж использовать! Хотя... Не вышло бы. Мутные глаза мертвеца не скрыть. Может быть, стоит отловить какого-нибудь некроманта? Они с трупами работать умеют... Ну уж нет! Не позволю каким-то криворуким недоумкам, отбросам магического сообщества, экспериментировать на мне! Так. Нужно будет хоть духи какие-нибудь купить, запах перебивать. Ладно. Сейчас поработать надо. Ещё раз проверю расчёты финального
ритуала».Склонившись над столом, магистр просидел до наступления сумерек, перечитывая собственные записи и водя пальцем по карте. Пришедшая тьма ему совершенно не мешала, но случайно брошенный в сторону взгляд наткнулся на свечу в подсвечнике, оставленную на тумбочке. Немного подумав, мужчина встал и забрал её, а по пути обратно зажёг собственной магией.
При свете единственного язычка пламени, медленно, но упорно плавившего воск и пожирающего фитиль, чародей возобновил работу. В источнике света никакой нужды не имелось, но даже покончив с делами, мертвец ещё несколько минут просто сидел, завороженно глядя на изредка подрагивающий огонёк.
«А мне ведь нравится. Это... Умиротворяет и так по-человечески... Молодость напоминает. Тогда частенько по ночам читал при свечах... Живым нужен свет, а мне?.. Прекрасно вижу и без него, но как же хорошо то! Навевает воспоминания... Так. Хватит! Нечего грезить о былом! Сейчас моя реальность такова, что расслабляться нельзя».
Опомнившись, чародей взмахом руки, создав естественную волну ветерка, погасил крохотное пламя и направился в спальню. Прислонив посох к стене, стянув с себя купленный по совету старой травницы дорожный плащ, мантию и разувшись, он залез в постель, оказавшуюся достаточно высокой, чтобы не потревожить скрывавшегося под ней беса.
***
Без сна, укрытый одеялом, Ксирдис пролежал почти до обеда следующего дня, наслаждаясь теплом и уютом. После смерти магистр начал куда сильнее ценить мелочи, подобные еде, наличию мягкой кровати или теплу солнечного света, нежели при жизни.
Суть заключалась отнюдь не в роскоши, которой лишился некогда уважаемый и внушавший страх демонолог. Удовольствие доставляла сама возможность поесть, понежиться в тёплой постели или погреться на солнышке. Память отчётливо хранила те холод и боль, что сковывали мёртвое тело в первые дни новой жизни, но в итоге уступили дневному теплу и сытости. Магистр не строил планы на отдалённое будущее, но уже рассматривал возможность на зиму перебраться в тёплые края, подальше от снега и мороза.
Когда чародей вышел на улицу, солнце успело покинуть зенит. Дел в городе было совсем немного: всего-то закупиться припасами в дорогу и где-нибудь сытно поесть. Затем предстояло отправиться на охоту. Желая сэкономить время и силы, демонолог обдумывал вариант с нападением на стадо разводимых людьми животных. Проблемой являлись только крики боли при вытягивании души, способные переполошить всю округу. Столь явных следов своего существования, как массовое убийство скота, оставлять он не желал, обдумывая и иные возможности.
«Вон нищенка в переулке... Ну, найдут её неповреждённый труп – примут за "смерть по естественным причинам". А рот жертве и заткнуть можно. Нет... До такого ещё не докатился. Кодекс цеха помню. Души разумных дозволено изымать лишь с их формального согласия. За исключением преступников, приговорённых к смерти. Существуют отдельные положения о самозащите и противниках в военное время... Спровоцировать кого-то на нападение и при самообороне забрать душу? Нет. Ничем не лучше прямого нападения. Не пристало мне так играть словами. Спросу за нарушение правил не будет. Похоже, что вовсе нет уже демонологов. Устои моего цеха – это то, что чту именно я – последний их носитель. Ладно. Всё это пустое. Людей первым трогать не стану. Провоцировать тоже. Но вот если эльф попадётся... Их можно пускать на материалы... Мир от этого только чище станет».
Погруженный в размышления, узнав дорогу у прохожих, Ксирдис добрался до рыночной площади. Покупка еды много времени не отняла. Мертвец закупился у первого же торговца, продававшего вяленую оленину. Не удержавшись в мясной лавке по соседству, он прикупил ещё пару палок копчёной колбасы. Некоторый интерес вызвал виноторговец, но на выпивку чародей денег тратить уже не стал, памятуя о том, что алкоголь при дегустации из брошенной в лесу повозке на него не подействовал. Да и пить даже воду живому трупу вовсе не требовалось.