Месть

–  Как у вас это получится?

–  Не ты одна придумываешь ловкие штуки.

–  А что будет со мной?

Она повернулась ко мне и показала рукой на себя. Голос был жалобный, еле слышный, как воздух, выходящий из проколотой шины.

–  Ты? Ты выйдешь отсюда, поселишься у Фло Зинк и будешь жить счастливо, - сказал я.

–  Я попробую, - ответила она.
–  Я правда попробую. На самом деле.

–  У тебя все получится, - сказал я с уверенностью - увы, неискренней.

–  Не надо показывать мне пистолет, - прошептала она.
–  Я вам верю.

Дверь открылась, и вошла Салли. Она взглянула на Адель, которая смотрела в пол, снова сложив руки. Потом на меня.

–  Как ты, Адель?
–  спросила Салли.

–  Нормально. Можно мне побыть здесь еще несколько дней, Салли? Только несколько дней... Мне нужно кое-что обдумать, насчет отца и еще разного... Мне надо привыкнуть к мысли, что я буду жить у этой женщины...

–  Я думаю, мы это устроим, - пообещала Салли.

–  Мне пора, - сказал я.

Салли вопросительно посмотрела на меня. Я не знал, отвечу ли когда-нибудь на этот вопрос. Потом она подошла к Адели и обняла ее.

15

День близился к вечеру. Я ехал во Фрутвиллу, прямо на заходящее солнце. Я опустил солнечный козырек и не поднимал его, пока не доехал до Тамайами-Трэйл и не повернул направо. Большое солнце сияло над моим левым плечом.

Я думал о том, что сделать с пистолетом Тони Спилца. О том, сколько законов я нарушил. Начал считать - и бросил на шестом. Если это очень важно, сказал я себе, я вернусь к этим подсчетам, когда и если получу место в раю.

Деловые люди обычно приезжают на работу рано, чтобы подготовиться к рабочему дню или ночи. Они должны убедиться, что в конторе или на складе все на месте, касса работает и товар в порядке. Много чего надо проверить. Так же поступают и сутенеры. Так же поступал и Тилли.

Я заехал на стоянку мотеля «Лингер лонгер», запер машину, подошел к комнате Тилли и постучал.

Ответа не последовало. Я постучал громче - тот же результат. Мальчишка в очках, тот, который говорил на двенадцати языках, был на своем месте, в холле.

–  Где Тилли?
–  спросил я.

–  Если его нет в комнате, я не знаю, - сказал он.
–  Я только что пришел.

Тилли был мне нужен.

–  Попробуйте что-нибудь предположить.

–  Перед рабочей ночью он обычно закусывает в «Мелодии». Всегда один - говорит, что ему нужно обдумать дела. Девушки выходят, когда стемнеет.

–  Спасибо, - сказал я.

Он не ответил.

«Мелодия» находилась чуть севернее, на западной стороне Трэйл. Я несколько раз обедал там. Домашняя еда, небольшой, но хороший салат-бар. Как всегда в обеденное время, в зале было людно. Здесь питались жители ближайшего квартала, небогатые туристы, мужчины и женщины, закончившие работу, не имеющие семьи и не торопящиеся домой.

Четверо пожилых людей, три женщины и один мужчина, ждали мест. Я пристроился за ними, высматривая Тилли. Он сидел в кабинке слева, у окна. Хотя сидел он ко мне спиной, узнать его было нетрудно: он был единственный черный. Дверь в глубине вела еще в один зал, но я уже нашел того, кого искал.

Я прошел мимо людей, сидящих по одному, по двое, трое и четверо. Они ели и разговаривали. Два семейства с малышами на высоких стульчиках и детишками постарше занимали кабинки справа от Тилли.

Я сел напротив него.

Он держал на вилке кусочек мяса, перед ним лежала газета. Он был в очках, одет в белую рубашку со стойкой и черный пиджак и походил на клерка или продавца автомобилей.

–  Какого еще лешего вам надо?

Он с раздражением снял очки и убрал их в карман.

–  Вы знаете, что Хэндфорд убит?

–  спросил я, глядя ему в глаза.

–  Нет, - ответил он.
–  Но, как говорила моя бабушка - «Аллилуйя, аллилуйя, слава Тебе, Боже».

–  Убедите меня, что не вы убили его, - сказал я.

Он положил вилку и посмотрел на меня с еще большим раздражением.

–  Идите вы к дьяволу. Я не убивал Хэндфорда. Я бы никогда в жизни к нему не подошел. Я вообще не убиваю людей. Что бы мне дала смерть Хэндфорда? Я бизнесмен.

–  Спокойствие души, - сказал я.
–  Уход Хэндфорда дал бы вам спокойствие души.

–  Если бы я стал мочить каждого засранца, чья смерть сделала бы мою жизнь спокойнее, за мной не угнался бы и Джон Уэйн Гэйси. Катитесь отсюда.

–  Убедили, - сказал я.

–  Очень рад. А я с удовольствием доем обед и дочитаю газету. Мне пора на работу.

–  Адель в колонии для несовершеннолетних.

–  Она меня больше не интересует.

–  Если она когда-нибудь попытается к вам вернуться, я хочу, чтобы вы позвонили мне.

–  Да разве можно так пугать?
–  спросил он с улыбкой.
–  Чтобы я взял ее обратно? Пираннес сотрет меня в порошок, как только узнает. Надеюсь, вы закончили? У меня все остыло.

–  Где Пираннес?

–  Я вам отвечаю, и вас тут больше нет.

–  Обещаю.

–  Говорят, что он прячется где-то на своей яхте, может быть в Техасе, может быть в Мексике, ожидая, пока адвокат отмажет его от чего-то, во что он вляпался. Во что - не знаю.

–  Так говорят, - сказал я.
–  Только где он на самом деле?

–  Вы умнее, чем кажетесь.

–  Помогает в работе. Скажите мне, где Пираннес, и я уйду.

–  Ну вот, только мне стало с вами интересно! Если он узнает, что я его сдал, - мне крышка.

–  В наш прошлый разговор о Пираннесе вы говорили то же самое. Он ничего не узнает.

–  Говорят, он отправил яхту, чтобы подумали, что он пережидает, пока тут все уляжется. У него здесь дела, и, если он уезжает больше чем на три дня, все разваливается. Вы понимаете?

–  Понимаю.

К нам подошла официантка и спросила, буду ли я что-нибудь заказывать. Я сказал «нет», и она отошла.

–  Считается, что я этого не знаю, - сказал Тилли, наклоняясь вперед.
–  Считается, что никто не знает, но на самом деле знают очень многие. Пираннес любит отсиживаться в квартире, которая у него есть на Проктор-роуд. Большой дом, высокие ворота. Называется Нью-Палмс-Мэнор. Он живет под именем Стил. Теперь вы все знаете и можете уходить. Только разыскивать этого человека - глупая затея, я уже предупреждал вас. Когда он начинает нервничать, это неприятно.

–  Я в курсе, - ответил я.
–  Он пытался меня убить.

–  И вы хотите еще раз навестить его?..

–  Да.

Тилли пожал плечами и снова надел очки.

–  Приятной вечности, - сказал он и уткнулся в газету. Разговор окончился.

Я ехал на юг по Трэйл мимо бесконечной череды торговых центров, больших и маленьких, бензоколонок, магазинов компьютеров и офисных принадлежностей и ресторанов, которых в Сарасоте не счесть. Отдыхающие едят в ресторанах, состоятельные пенсионеры едят в ресторанах. Большинство населения города питается не дома. Но мне очень не хватало приличного китайского заведения. В Чикаго было больше сотни первоклассных китайских ресторанов. Мой любимый назывался «Чайна-таун», мы с женой ходили туда не реже раза в месяц.