Место третьего

У пары Friendless уже на момент моего приезда в школу была интересная история отношений. Имена у них проявились ещё до знакомства, едва обоим по десять исполнилось. Разумеется, на своём курсе они были одной из первых пар, кто объединился. По параметрам Системы они подходили друг другу идеально, да и по характерам тоже сошлись. И полгода были образцовой парой, с которой всем нужно было брать пример. А потом Саки переклинило.

Не реже раза в месяц она устраивала истерику со слезами, киданием в Хироши предметов потяжелее и драками. И всё это почти на ровном месте. А причина была единственная — «не хочу быть Бойцом». Тут такие выступления не редкость, не все поначалу выдерживают бойцовское бремя. Когда такое происходит, Бойца отправляют на «лечение» гипнозом или чем покрепче. И Саки несколько раз отправляли, а возвращали через пару дней ходячим овощем. Но едва она приходила в себя, всё начиналось по новой. Хироши перепробовал всё: и уговаривал её, и заверял, что в жизни приказывать ей не будет нигде, кроме Системы, и угрожал, и давил… Не помогало.

Спустя год Уэда-сенсею это надоело, и он решил разделить пару, несмотря на общее Имя. Вот тогда истерика началась у Хироши. Во-первых, он к своему Бойцу уже привык, и между припадками Саки они замечательно общались. Во-вторых, девчонка очень сильная и талантливая, мне пару раз хорошо от неё в бою доставалось: и заклинаниями бить умеет, и простыми словами. Хироши упросил своего сенсея дать ему ещё один шанс, чтобы образумить Саки, и Уэда вроде бы пока от идеи разделения отказался. Но на деле ничего не изменилось. Саки по-прежнему устраивает скандалы, Хироши её, как может, успокаивает — всё как и раньше. Только теперь Хироши никому об этом не докладывает, всё в тайне держит, на людях за Саки следит. Я его научил парочке приёмов контроля, и худо-бедно он держит её на поводке. Но когда она срывается и не на шутку расходится, сам он уже справиться не может и бежит ко мне. Так и живём.

Выруливаем в один из коридоров жилого корпуса, у приоткрытой двери уже столпилась стайка зевак, кто-то испуганно перешёптывается, кто-то грозится позвать учителя, кто-то его отговаривает — мол, сами разберутся. Увидев Хироши в моём сопровождении, все как-то разом стихают и расступаются.

— Ну давайте, давайте, валите! Нечего тут стоять! — прикрикивает он, а особо непонятливых отпихивает локтями.

— Хироши-семпай, давай, я за Уэдой схожу, — робко предлагает какой-то пухлый паренёк.

— Не смей, я сказал! Ну давайте, валите уже!

Помахав на оставшихся зевак руками, как большой гусь крыльями, он входит в комнату. Я подхожу к двери.

— Вы плохо поняли с первого раза? Может, мне повторить?

Помявшись немного, они наконец разбредаются. Толкаю дверь, из-за которой уже слышатся всхлипы, завывания и успокаивающие голоса. Саки забилась в угол комнаты, к кровати, сидит на полу, обхватив руками колени, и плачет навзрыд. По обе стороны от неё сидят две подружки, обнимают, гладят по голове, говорят какие-то утешающие всё-будет-хорошо-глупости. Хироши в полной растерянности стоит над ними, потом оборачивается ко мне и пожимает плечами: мол, вот так вот.

Одна девчонка мне знакома. Сначала я думаю, что вторая — её Жертва, но потом понимаю, что обознался, это тоже Боец, из какой пары — не знаю. Подхожу ближе, они синхронно поднимают головы на меня.

— Уходите отсюда.

— Никуда мы не пойдём! — говорит та, что сидит слева. — Не видишь, что ли, ей плохо?

— Это вас не касается.

— Касается! Она наша подруга.

Ну-ну.

— Девчонки, вы это… правда… Ну, уйдите уже, — Хироши мнётся позади меня. — Дайте нам разобраться.

— Знаем мы, как вы разбираетесь, — кривится вторая. — Опять её зомбировать будете?

— А что, лучше, чтобы ей там мозги промыли?

— Она не хочет быть твоим Бойцом — вот и всё. Когда смиришься, ничего никому промывать не нужно будет.

— Вашего мнения не спрашивали, — вмешиваюсь я. — Вставайте и уходите отсюда.

Они по-прежнему смотрят на меня, как две волчицы. Ладно, если по-хорошему не получается, придётся по-нормальному. Вдох-выдох-концентрация. Сила — у меня. Бессилие — у них.

Долго смотрю сначала на одну, потом — на вторую.

— Бойцы, встать. — Они только хлопают глазами, но во взглядах уже появляется то самое, что мне нужно. — Бойцы, встать, быстро!

О. И они уже на ногах. Причём на лицах обеих примерно одинаковое выражение — «Чего это я вдруг?». Слабые они, очень слабые, когда без Жертв. Хироши шумно сопит у меня за спиной, наверное, он с ними общается, потому что они подруги Саки, и теперь ему неловко.

— Вон отсюда. Быстро!

Одна из них последний раз смотрит на Саки, которая так и не подняла головы, и они моментально ретируются. Хироши запирает дверь на ключ.

— Как это у тебя так?.. — в голосе явные нотки зависти.

А я не знаю, как это у меня так. Науку контроля и подчинения на лету схватил. Просто очень быстро понял принцип. И ещё понял, что применять такой лёгкий гипноз можно не только к своему Бойцу, но и к чужим, а также к обычным людям — первые летние каникулы убил на тренировки на продавцах. Лунами, конечно, такое не поощряется, но технически я использую не гипноз, а просто внушение, и человек уже делает то, что мне нужно, думая, что принял решение сам. Я поначалу счёл, что так все Жертвы могут, но потом выяснил, что по идее могут-то все, но умеют единицы. Наверное, поэтому меня в поединке трудно достать.

Подхожу к Саки, которая теперь просто всхлипывает, прячась за волосами.

— Посмотри на меня.

Она мотает головой и только сильнее прижимает лицо к коленям. Я выжидающе поворачиваюсь к Хироши. Он тоже подходит, садится рядом с ней и кладёт руку ей на плечо.

— Саки, пожалуйста, не сопротивляйся. Мы ж просто помочь хотим.

Она поднимает на меня заплаканные глаза, быстро вытирает слёзы ладонью.

— Не надо… Сэймей, не надо… Я не буду больше.

Да, да, знаем, бывали…

— А я ничего и не делаю. И не собираюсь. Ты не бойся, Саки.

Она смотрит на Хироши, сухо всхлипывает.

— Саки, успокойся, — он крепче сжимает её плечо.

— Саки, — зову я и жду, пока она опять повернётся ко мне. — Ты не должна отрекаться от своей Жертвы. Твоя Жертва — поддержка и опора. Хироши — твой хозяин, ты должна ему доверять. Не бойся его. Подчиняйся ему. Доверяй ему.

Саки дышит чаще и хмурится. Грудь неровно вздымается, широко распахнутые глаза остановились на мне и неотвратимо стекленеют.

— Саки, верь своей Жертве, живи ради своей Жертвы, будь с ней единым целым. Подчиняйся и верь. Ты слышишь меня?

Она заторможено кивает, я перевожу взгляд на Хироши. Он берёт её за руку и помогает встать.

— Ты как? Голова не кружится? Давай я уложу тебя спать, ладно?

— Да.

Саки делает несколько неуверенных шагов в сторону ванной, а потом вдруг разворачивается и повисает у него на шее. Уткнувшись ему в плечо, она опять начинает плакать, теперь уже по другому поводу.