Меж двух мгновений Вечности (часть первая и вторая)

А потом самых лучших отобрали в особую группу. И стали тренировать отдельно. К тому времени уже таких морозов не было, пыль немного осела и анимеры стали поднимать в стратосферу тарелки с солнечными батареями - для подзарядки. Группу, где старшим был Брюс первый, вывели на точку, расположенную у перехода на Землю. База была с той - анимеровской - стороны. На Землю выдвигался передвижной пост. Но не здесь, где-то ещё. Выходы возникают там, где сами захотят. Случайно. У группы было задание - прикрывать приемный модуль, куда загружали контейнеры с водой. Местность там была безлюдная. Они расслабились. Не столько прикрывали, сколько охотились и рыбачили. И вот в один из таких дней их накрыли земные. Ударили неожиданно. Если бы не айпы, которые всегда начеку, мало кто остался бы живым. А так погиб только один из Брюсов. Сами-то ушли, а Брюса подобрать не смогли.

– Вот этот Брюс, - Сандр кивнул на фото.

– Хорошо. А ты знаешь, что отсюда до того места, где твоего Брюса убили, тысячи километров? Ты-то что тут делал? Зачем ко мне в дом залез? Ты что вор?

Слово вор Сандра задело. Он напрягся, опустил голову, выставив вперед лоб, зыркнул взглядом, но промолчал.

– Ну хорошо. А потом ты куда делся? После встречи со мной в лесу.

– Меня подобрали и доставили на точку. Но уже здесь, неподалёку.

– "Точка" - это выход?

– Да.

– Покажешь?

– Конечно, покажу. То место, где она должна быть, - ухмыльнулся Сандр.
– Только что с того? Увидеть надо. А это никак не получится. Нет ничего, и всё. И не найдёте никогда. Сколько не ищите.

– А послушай-ка, Сандр, ты не знаешь, почему Петерсы или Брюсы друг на дружку так похожи?

– Знаю. Они из одного исходного материала.

– А мы почему похожи?

– Потому что вы - мой исходный материал. Теперь я это понял.

Крот проследил взгляд. Пацан смотрел на его левую руку.

Глава семнадцатая

Антуан в хорошем темпе пробежал "пятёрочку" и, как был в легком летнем обмундировании, которое использовал вместо спортивного костюма, не останавливаясь, бросился в прозрачную воду с плиты, специально уложенной здесь для ныряния. По дну у него была проложена и полоса препятствий: узкие ворота из гнутой арматуры, лабиринт. Но сегодня он не стал заниматься подводной акробатикой, а, неспешно поплавав, восстанавливая дыхание, сильным движением послал тело вниз. Проплыв под водой метров двадцать, вошёл в широкой круглое отверстие в бетонной плите. На какой-то миг перед ним он засомневался, не выскочить ли наверх - глотнуть воздуха? Но, преодолев судорожное желание вздохнуть, заставил себя заплыть в бурую мглу. Здесь резко пошёл на всплытие, и, преодолев пять метров до поверхности, вынырнул в небольшом бассейне. Отдышался у бортика, а затем одним сильным красивым движением выбросил тело из воды. Стянул с себя мокрую одежду и бросил её на бортик. Вылил из ботинок воду и аккуратно составил их рядом.

Бассейн, а скорее колодец размером три на три метра, располагался в цоколе большого, состоящего из нескольких пристроек, дома. В основе его было строение настолько древнее, что его смело можно было назвать аристократическим родовым гнездом. Правда, Антуану оно досталось не по наследству, о чём он, впрочем, не распространялся. Он выкупил его у последнего владельца, будто бы даже у какого-то своего очень дальнего родственника, который не особенно торговался, поскольку спешил избавиться от соседства агрессивной мусульманской диаспоры.

В пристройке было тепло и тихо. Слабо светились огни под потолком, пощёлкивало что-то в отопительной системе. Оно всегда так, пока раскочегарится. Вот именно, раскочегарится! Сегодня Антуан думал на русском языке. Такую он себе завёл лингвистическую практику. Понедельник - до обеда английский, после обеда немецкий, вторник - арабский и турецкий, среда - китайский и японский, четверг - немецкий и португальский, пятница - испанский и итальянский. А вот в субботу - русский. Но это, конечно, всё условно. Думы на инязе шли не сплошным потоком, а большими блоками, цементирующимися, конечно, французским. Антуан прошёл в душ и встал под горячие струи. Хорошо. Надо устроить у себя в поместье русскую баню. Он парился два раза в жизни. В последний раз на базе у Крота. Крутая вещь! Да, устроить баньку. Рубленную. С той стороны озера, где глубина небольшая. И мостки настелить, чтобы из бани прямо в воду. И Крота зазвать. Пусть удивится.

Вспомнив про Крота, озаботился. Мечты мечтами, а с информацией о его пленнике следовало что-то делать. Самое правильное - лететь самому, только не получается. Он закутался в махровый халат и вышел к бассейну. Глаза после яркого света не успели привыкнуть к темноте, и поэтому он не сразу различил возле брошенной им одежды мягкий, теряющийся в полумраке силуэт. Возле бортика, чуть скособочившись, стоял бэр. Шерсть его поблескивала капельками - видно, только что вылез из воды. Он услышал шаги Антуана и, повернув к нему голову, пристально смотрел на него своими круглыми, немигающими глазами. И Антуану вдруг показалось, что в глазах этих отражаются какие-то почти человеческие чувства.

– Пусть всё будет у тебя в порядке, - приветствовал Антуан бэра уверенным покашливанием.

– Пусть будет у тебя всё в порядке, хозяин, - откашлялся в ответ бэр.

Закончив ритуал приветствия, бэр наклонился и собрал мокрую одежду. Аккуратно выжал её, отнес к обогревателю, где накинул на оградительную решётку для просушки. Двигался он неторопливо, но уверенно. Ничего лишнего. Расправил, встряхнул, забросил. Куртка и брюки легли ровно, не перекрывая друг друга. Ничего поправлять не надо. И так во всём. За эти полгода, что бэр был взят в дом - официально для эксперимента - впрочем, и для эксперимента тоже, он вполне освоился с обязанностями прислуги. Убирал в комнатах, чистил авто, подавал и принимал, если было нужно, и даже варил кофе. Этот бэр был гордостью Антуана, потому что ему удалось найти ключик к программе и перенастроить боевого робота в робота бытового назначения. Конечно, до конца доверять он бэру не мог, потому на ночь закрывал дверь своей комнаты на задвижку. На всякий пожарный.

Пока бэр возился с одеждой, Антуан уселся на своё любимое кресло, качнулся пару раз, задавая инерцию, раскрутил термос с чаем, вынул из корзиночки бутерброд. Бэр выполнял свои обязанности безукоризненно, не допуская никаких сбоев. Ну что ты хочешь - робот, хоть и биологический! Вот и сейчас подтёр воду, которую Антуан вытащил на одежде из бассейна, ушёл в душ, выжимать и мыть тряпку. Вернулся, отирая вымытые с мылом руки о шерсть. Мыть руки научил его Антуан довольно быстро, а вот пользоваться полотенцем не мог приучить никак. Ну что ж, заслужил угощение.

– Возьми, Поль, с полки пирожок. Выпей чаю.

"Чай" на языке анимеров звучал, как "горячая вода с ароматическими добавками". Бэр прокашлял благодарность, от чая отказался, а бутерброд с ветчиной взял. Вернее, ветчину, хлеб же оставил в корзинке. Смотреть на то, как едят бэры для людей удовольствие небольшое, но Антуан привык. Вообще-то бэры не едят, там у себя они питаются особой смесью, рецепт которой так и не удалось установить. Но в неволе их научили потреблять твёрдую пищу. Видно, резервы их организма так велики, что он довольно легко приспосабливается к условиям для него изначально экстремальным. Но Антуан все-таки научил своего бэра готовить мясной бульон, которым тот главным образом и питался. Поначалу он развлекался тем, что, разыгрывая хлебосольного хозяина, навязчиво уговаривал бэра выпить чашечку чая, и с интересом наблюдал, как тот, очень смешно реагировал, не зная, как поступить, поскольку команда входила в противоречие с "правилами эксплуатации организма", запрещавшими употреблять горячие напитки. Антуан вскоре прекратил эти эксперименты, посчитав, что они вызывают у Поля стресс. Однако отметил для себя, что бесследно они для сознания бэра не прошли. Если раньше лохматый только выполнял команды, то теперь он начал пытаться принимать решения. Он в принципе не мог ответить "нет" тому, у кого находился в подчинении. Впрочем, раньше с ним и работали как с роботом, давая только посильные задания. Стал ли он осознавать себя как личность, пока было непонятно. Но что-то человеческое в его поведении проявляться начало. Что-то осознанное. В глубине души Антуан верил, что запустил процесс очеловечивания. Тем более, что были признаки того. Например, недавно Поль приятно удивил его, ответив на его приглашение попробовать бутерброд, "ваш приказ для меня приятен". Получилось что-то вроде "спасибо". Во-первых, такой языковой формулы в лексическом наборе бэра раньше не было, он составил её сам, во-вторых, оценочными категориями типа "приятно-неприятно" он оперировать не умел, поскольку никаких моральных поощрений по отношению к роботам в принципе не предусматривалось.

– Поль, - обратился к нему Антуан, поставив чашку на стол. Он собирался закурить трубку, однако процедура эта бэра почему-то сильно нервировала, потому следовало сначала закончить с ним разговор.
– Сюда скоро приедет еще один человек. Мы с ним соратники. У нас хорошие взаимопонимание и высокая психологическая совместимость. На нашем языке такой человек называется "друг".
– Это слово он сказал по-французски, потому что не знал, как прокашлять его на анимерском. Да и есть ли у них такое?